И отрезав по куску мужчинам, она осторожно раскладывала его на тарелки, обрывая тянущиеся нити расплавленного сыра.

-Вкусно! – обрадовался Саша.

Миша подтвердил, настороженно глядя на Энну.

-Мне кажется, я уже ел такое где-то.

-Да? – Энна удивилась не меньше – мне казалось, это я ее придумала.

-Здесь есть что-то не обычное. Не могу понять – Сашка задумчиво пережёвывал пытаясь распознать вкус. – раньше ты такое не готовила. Это точно.

-Корица и чеснок? – спросил Миша, внимательно следя за реакцией Энны.

-Да – прошептала она, чувствуя, как что-то бьется в ее голове, как пульсирует воспоминание, бьющееся в стену как птица в окно.

Они доели в тишине, не проронив ни звука. Миша доел первым, и удивив всех начал убирать со стола.

-Не надо, я сама, - прошептала Энна, от чего-то избегая его взгляда.

Он растерялся, казалось естественным помочь ей убрать, но Саша смотрел на него с тем же удивлением что и Марина, когда он мыл за собой посуду, или застилал постель.

-Я помочь хотел.

Мужчины уехали, еще не много посидев на кухне, Энна ушла, находясь в смятении, когда они сели рассматривать старые фотографии, Саша что-то рассказывал, они над чем-то смеялись.

Лишь в спальне, спрятавшись под легким пледом, она смогла успокоиться. Что-то произошло сегодня, необъяснимое и непонятное, но оно воскресило ее. Снова захотелось жить. Появились планы на будущее, на сердце улеглась безмятежность. Она так и заснула, наслаждаясь давно утерянным чувством сладкого покоя.

Когда она проснулась, в доме было тихо. Вечер уже вступил в свои права, с улицы доносились смех детей, и разговоры старушек сидевших на лавочке у подъезда. Она лежала на кровати, и слышала, как сработала чья-то сигнализация на машине. Как залаяла собака в ответ на кошачий визг. Выйдя в коридор, она стояла, вглядываясь в темное пространство. Пройдя вперед так и не включая свет, она наслаждалась запахами квартиры, что-то новое, какая-то нотка, аромата, блуждающего сегодня в сумерках квартиры, вдруг сделала ее домом. Что это? Корица? Чеснок? Цитрус?

26

-В субботу у Антоши день рождения, будем отмечать здесь – сообщила Марина, когда они остались вдвоем.

-Хорошо, - ему было все равно. Единственно важным было то смятение, что вызвала Энна, едва прикоснувшись к нему.

-Будут Сашка с Энной, и несколько ребят из садика с родителями конечно. Всего человек десять, двенадцать. Я заказала аниматора и клоуна.

-Хорошо, - да хоть единорога! Думал он, только замолчи!

Марина, казалось, абсолютно не чувствовала его настроения:

-Я уже купила подарок от нас, мы с девочками устроили себе выходной, прошлись по магазинам, так что я сразу и купила. Подумала, что тебе не захочется этим заниматься.

-Почему ты так подумала? Я бы с радостью выбрал подарок малому, если бы помнил, что он любит – в его голосе прозвучала и излишняя злость, и излишняя жестокость. Но в данный момент ему было все равно.

-Если бы ты спросил, я бы рассказала. Но ты ведь не спрашиваешь.

-И что же он любит?

-Он рассказал Светлане Ивановне, по секрету, что ему жутко хочется машину.

-Светлане Ивановне, - повторил Миша имя няни, и злость его только больше разгорелась. Но жена и этого не заметила.

-Да, каждый раз, забирая его из садика, они катаются в парке на этих электрических машинках. Короче я купила ему такую. Джип. Должен понравиться.

-А почему он тебе или мне не говорил об этом?

-Откуда я знаю?!

-Может, потому что тебя никогда нет рядом? Может, потому что он с няней проводит больше времени, чем с родной матерью?

-Не поняла?!

-Ну, раз не поняла, то и объяснять не зачем.

-А как по твоему я должна была жить? Ты сам согласился нанять няню и Стасику, и Антону! Что, хочешь, что бы я стала серой мышью? Грязной и засаленной домработницей, которая то и делает, что что-нибудь печет, готовит, стирает и убирает?! Я женщина Миша, и с рождением детей я не изменилась. У меня, так же как и у тебя осталась своя жизнь. И раньше тебя все устраивало!

Он молчал, рассматривая жену, и вспоминал Энну, она вкусно готовит, и сама убирает, и прекрасно выглядит. Почему же одной времени хватает на все, а другой не хватает даже на собственных детей? Как он мог быть таким глупцом?!

-Я думаю, что мне стоит пожить отдельно.

Она не ответила и не ушла. Так же и сидела, всматриваясь в свои ногти. Он не смог разглядеть в ее лице, ни боли, ни страха, ничего. Он сказал, что уходит, а она ничего не почувствовала.

-Останься до субботы.

Миша ушел в спальню. Открыв шкаф, достал чемодан и сложил в него вещи. Завтра пятница, остались всего две ночи, которые он должен провести здесь. Всего две ночи. Как-нибудь потерпит.

-Ты уйдешь сегодня? – Марина зашла в спальню, тихо прикрыв за собой дверь.

-Не знаю.

***

С самого утра, Антон разъезжал по огромной квартире в своем новом Джипе, и очень радовался, что папа подарил такую же машину как у него.

-Это мама выбирала - улыбался он.

-Все равно как у тебя! – не сдавался малыш.

Приходили люди, дарили подарки, визжали дети, участвуя в конкурсах. Сашка с Энной подарили огромную спортивную машину на радиоуправлении, и Антон разрывался желая ездить и в джипе и в то же время управлять спортивной машиной.

Нанятая Мариной фирма украсила квартиру цветами и воздушными шарами, официанты разносили шампанское и закуски, в гостиной был накрыт фуршет. Все шло своим чередом. На улице стремительно темнело, и вот уже свет уличного фонаря заглядывает в окна.

Он стоял у колонны, спрятавшись ото всех, наслаждаясь виски со льдом. В противоположном углу он увидел Сашку, тот что-то рассказывал Энне на ушко и она улыбалась. Подбежал Антон и Энна присела, погружаясь в разговор с ним.

Яркая вспышка озарила мозг. Он как наяву увидел женщину, в длинном голубом сарафане, она сидела к нему спиной в каком-то саду, ее длинные темные волосы раздувались ветром. Видение начало рассеиваться, и он взмолился, что бы женщина повернулась, молился, что бы успеть увидеть ее лицо. Но туман поглотил ее.

Придя в себя, он не смог больше оставаться здесь, не видя никого и ничего вокруг, он начал пробираться на балкон. Все что ему хотелось, это остаться одному.

Сгустившиеся сумерки, делали пространство объемней, оставшись, наконец, на едине с самим собой, он не сразу разглядел женщину, стоявшую в углу балкона. Миша уже хотел уйти, когда Энна повернулась.

-Не помешаю? – спросил он, делая несколько шагов в ее направлении.

-Нет, конечно.

Они постояли молча, всматриваясь в темноту. Он положил руки на холодные каменные перила, и это прикосновение немного успокоило безжалостно колотящееся сердце.

-Шикарный праздник – Энна говорила тихо, прислушиваясь к песням сверчков и птиц, в палисаднике под балконом.

-Это не моя заслуга.

-Как ты?

-Плохо, - так вышло, что она стала единственным человеком, которому он готов был сказать правду, вот так сразу, не раздумывая и не взвешивая.

Энна не ответила, лишь положила свою ладонь на его руку, сжимавшую перила до побелевших костяшек.

И опять толпа мурашек в испуге разбежалась по их телам. Прячась на спине и шее, заставляя тело вздрогнуть от искр, появившихся в глазах от этого прикосновения.

-Нельзя опускать руки – прошептала Энна, завороженно рассматривая, как сплетаются их пальцы.

-Нельзя, - прошептал он, наслаждаясь ее прикосновением.

Тишина, висела вокруг них непроницаемым заслоном, испуганные мурашки разбегались по телу и то и дело выглядывали, что бы убедиться – это не сон, так действительно бывает!

Они стояли поглощенные собственными ощущениями, лишавшими мыслей. Не заметив, как на балкон вышел Саша, как померкла его улыбка. Никто из них не повернулся на звук разбивающегося о мраморный пол бокала.

Сердце дрожало и падало, от его близости. Спазм сжимал горло лишая возможности говорить, но сказать было не чего. Сила, с которой встрепенулось сознание, от дружеского прикосновения, обездвижила тело и лишила мозг способности мыслить.