— Затем Бруно немного подумал. И тогда он сказал: «Нет! Не может быть, чтобы это тикали мои Часы. У меня ведь нет Часов!»

 Бруно с любопытством уставился на меня: как мне это по вкусу? Я понурил голову и сунул палец в рот. Малыш этому несказанно обрадовался.

 — Затем Бруно ещё немного прошёл вперёд по дороге. И вновь он услыхал этот необычный звук — Тум! Тум! Тум! «Да что это такое? — подумал Бруно. — А, знаю! Это же Плотник! Он чинит мою Тачку!»

 — И это был Плотник? Который чинил его Тачку? — спросил у меня Бруно.

 Я просиял. Я убеждённо ответил:

 — Кажется, это и впрямь был Плотник!

 Бруно бросился Сильвии на шею.

 — Сильвия! — громогласно зашептал он. — Господин сударь говорит, это и впрямь Плотник!

 — Но затем Бруно немного подумал. И он сказал: «Не может быть, чтобы это был Плотник, который чинит мою Тачку. У меня ведь нет Тачки!»

 На этот раз я горестно закрыл лицо руками, не в силах снести ликующий взгляд Бруно.

 — Затем Бруно ещё немного прошёл вперёд по дороге. И вновь он услышал этот необычный звук — Тум! Тум! Тум! На этот раз он решил, что лучше всё-таки обернуться и посмотреть. А это был не кто иной, как огромный Лев!

 — Огромный-преогромный, — добавил Бруно.

 — Огромный-преогромный Лев. Бруно очень перепугался и побежал...

 — Ну нет, он нисколечко не перепугался! — перебил Бруно. (Мальчик явно заботился о репутации своего тёзки.) — Он побежал, просто чтобы получше рассмотреть Льва издали, потому что он хотел узнать, не тот ли это Лев, который откусил тому Мальчику голову, и ещё ему хотелось посмотреть, насколько этот Лев большой!

 — Да-да, и он побежал, чтобы получше рассмотреть Льва издали. А Лев потихоньку потрусил за ним. И Лев позвал его очень-очень добрым голосом: «Мальчик, а Мальчик! Меня тебе нечего бояться. Я теперь очень добрый старый Лев. И я больше не откусываю мальчишкам головы, как раньше». Тогда Бруно сказал: «Правда ли это, сударь? Тогда чем же вы питаетесь?». А Лев ответил...

 — Вот видите: он его ничуточки не боялся! — спросил Бруно, снова ткнув мне пальцем в щёку. — Он даже не забыл сказать ему «сударь».

 Я согласился, что это самая верная проверка, испугался человек или нет.

 — А Лев говорит: «Я ем бутерброды, ем вишни, ем мармелад, ем кекс с изюмом...»

 — И яблоки! — добавил Бруно.

 — Да, «...и яблоки». Поэтому Бруно говорит: «Тогда пошли со мной на Пикник». Лев и отвечает: «Вот здорово! Я так люблю Пикники!» И Бруно со Львом пошли вместе. — Тут Сильвия внезапно остановилась.

 — И всё? — спросил я, когда потерял надежду, что она заговорит сама.

 — Не совсем всё, — лукаво ответила Сильвия. — Ещё одно или два предложения. Верно, Бруно?

 — Верно, — как можно беспечнее ответил Бруно. — Ещё одно или два предложения.

 — И пока они так шли вместе, они набрели на изгородь, а за изгородью был не кто иной как маленький чёрненький Ягнёнок! И этот Ягнёнок так их испугался, что сразу побежал...

 — Вот кто испугался так испугался! — вставил Бруно.

 — Он побежал. А Бруно побежал за ним. Он стал его звать: «Ягнёнок! Ягнёнок! не нужно бояться этого Льва! Он никого не загрызает! Он есть вишни и мармелад...»

 — И яблоки! — сказал Бруно. — Про них ты всегда забываешь.

 — Ещё Бруно сказал Ягнёнку: «Не хочешь ли пойти с нами на Пикник?» И они отправились втроём. Бруно шёл посередине, чтобы Ягнёнок не видел Льва.

 — Ягнёнок всё ещё боялся, — объяснил Бруно.

 — Да, и он всё ещё дрожал и становился всё бледнее и бледнее, и когда они пришли на вершину холма, это был уже не чёрный, а белый Ягнёнок — белый как снег!

 — Зато Бруно не боялся! — сказал тёзка героя рассказа. — Поэтому он остался чёрным!

 — Нет, он не остался чёрным. Он остался розовым, — рассмеялась Сильвия. — Я бы ни за что тебя не целовала, будь ты чёрным!

 — Ещё как бы поцеловала! — убеждённо произнёс Бруно. — И вообще, Бруно же не был Бруно... то есть, Бруно это был не я... то есть, не говори чепухи, Сильвия!

 — Ладно, — покорно произнесла Сильвия. — И вот, пока они шли, Лев и говорит: «Знаешь, что я обычно делал, когда ещё был молодым Львом? Я прятался за деревьями, чтобы подстеречь маленьких Мальчиков». — Тут Бруно теснее прижался к сестре. — И когда мимо проходил маленький худенький тощенький мальчик, я... В общем, я позволял ему идти дальше. Но если это был маленький пухленький сочненький...»

 Бруно не мог дальше слушать.

 — Не надо сочненьких! — едва не захныкал он.

 — Чепуха, Бруно! — отрезала Сильвия. — Сейчас уже конец. «...Если это был маленький пухленький сочненький мальчик, то я... В общем, я тогда выпрыгивал из-за деревьев и проглатывал его! Ты и не представляешь, какая это вкуснятина — маленький сочненький Мальчик!» А Бруно говорит: «Пожалуйста, сударь, не рассказывайте про то, как вы ели маленьких Мальчиков! От этого на меня дрожь нападает!»

 Настоящий Бруно тоже задрожал из солидарности.

 — Тогда Лев говорит: «Ну хорошо, не будем об этом. Лучше я расскажу, что случилось в день моей свадьбы...»

 — Эта часть мне больше нравится, — сказал Бруно и ткнул меня пальцем в щёку, чтобы я не дремал.

 — «У меня было такое замечательное свадебное угощение! На одном конце стола стоял огромный пудинг с изюмом, а на другом конце — чудный жареный ягнёнок! Ты и не представляешь, какая это вкуснятина — чудный жареный ягнёнок!» Тут Ягнёнок говорит: «Пожалуйста, сударь, не рассказывайте про то, как вы ели ягнёнка! От этого на меня дрожь нападает!» Тогда Лев говорит: «Ну хорошо, не будем об этом!»

 — И вот, когда они пришли на вершину холма, Бруно раскрыл свою корзину и вынул из неё Булку, Яблоки и Молоко. Они поели и попили. И когда они выпили всё Молоко и съели половину Булки и половину Яблок, Ягненок сказал: «У меня копытца такие липкие! Мне нужно их помыть!» А Лев говорит ему: «Спустись с холма и помой копытца в ручье, который течёт внизу. Мы тебя подождем!»

 — Он больше не вернётся! — мрачно прошептал мне Бруно. Но Сильвия его услышала.

 — Не надо шептаться, Бруно! Ты испортишь сказку! Итак, время шло, а Ягнёнок всё не возвращался. И тогда Лев сказал Бруно: «Спустись и посмотри, где этот глупый маленький Ягнёнок! Он, должно быть, не может найти дорогу». И Бруно спустился с холма. Когда он подошёл к ручью, то увидел, что Ягнёнок преспокойно сидит на берегу, а рядом с ним сидит не кто иной, как взрослая Лиса!

 — Кому ж ещё с ним сидеть? — пробормотал Бруно себе под нос. — Конечно, только взрослой Лисе.

 — И взрослая Лиса говорит: «Да, мой милый, с нами тебе будет так весело, только не упирайся, и пойдём, куда я тебя зову! У меня там трое Лисят, а уж как они маленьких Ягнят любят!» А Ягнёнок на это спрашивает: «Но разве вы их не едите, сударыня?» А Лиса ответила: «Что ты! Как, съесть Ягнёнка! И мечтать о таком не можем!» Тогда Ягнёнок говорит: «Хорошо, я пойду с вами». И они взялись за руки и пошли.

 — Эта Лиса была совсем дурная, да? — спросил Бруно.

 — Нет, вовсе нет! — воскликнула Сильвия, возмущенная таким энергичным выражением. — Она вовсе не была такой плохой!

 — Ну, я хотел сказать, она была нехорошей, — поправился её братец.

 — И вот Бруно вернулся назад ко Льву. «Скорее! — крикнул он. — Лиса увела нашего Ягнёнка! Я уверен: она собирается его съесть!» А Лев отвечает: «Я помчусь изо всех сил!» И он ринулся вниз с холма.

 — Как вы думаете, господин сударь, они поймали Лису? — спросил меня Бруно. Не решаясь что-либо предположить, я только покачал головой, а Сильвия продолжала:

 — И когда они подошли к дому Лисы, Бруно заглянул в окошко. Через окошко он увидел трёх маленьких Лисят, сидящих вокруг стола. На шеях у них были повязаны салфетки, а в руках они держали ложки.