Поиск
Уже к двухмесячному возрасту Альбины потомки делились на щенков, способных выжить, быть полноправными членами стаи, и слабых, по разным причинам отставших
в развитии, а потому, согласно железным законам природы, обреченных на голодную смерть.
Словно понимая, что ей не прокормить весь выводок, Альба сама выбраковывала щенков. Лишенные материнской помощи, обреченные щенки, едва выпадал снег и наступали первые морозы, истощенные и больные, падали на холодный снег, чтобы никогда больше не подняться.
ВЕРНЫЙ И СТРЕЛКА
Верный, сильный, большой пес, но слишком добродушный, отчего казавшийся немного глуповатым, и Стрелка, сука белой масти с единственным черным пятном на боку, настырная, самоуверенная, охотились. Легко отыскав добычу возле природного солонца, они приложили много терпения, сноровки и изобретательности в погоне за косулями. Знакомые с их повадками, псы, не теряя времени, мигом сориентировались. Верный, как более сильный и выносливый, первым ринулся за убегавшими животными, уходившими мощными прыжками.
Едва касаясь копытами земли, косули взлетали высоко в воздух, и бег их походил на стремительный полет низко летящих бескрылых птиц, двумя желто-бурыми пятнами стелющихся над поляной. На зависть некоторым пернатым пролетит желтой молнией косуля, дохнет тугой волной воздуха, заставит с восхищением смотреть себе вслед длинноухих зайцев или рыжих лисиц. Расступаются перед нею высокие травы, низко гнутся кусты, кочки прячут свои уродливые горбы, ветер дует в спину. Беги, косуля, лети, беззащитное животное, радуй мир красотой и грацией, пленяй природу! Как ни тяжела твоя доля-долюшка, все равно любо жить. И ничего-то краше белого света не найти, не отыскать.
Никнут желтые травы, пропуская благородных косуль, и смыкаются вслед за ними, ощетиниваясь копьями.
Шумно бежит Верный. Тянутся перед ним ввысь кусты, сплетаются руками-веточками, волнуются, хватают за серые бока, выдирают клочья шерсти, пытаясь задержать преследователя. Верный грудью ломает копья трав, раздирает кустарник на части и, заливаясь громким лаем, уверенно тянется за косулями.
Стрелка осталась у солонца дожидаться своей очереди. Она уже и погуляла, и посидела, и полежала, а Верного все нет и нет. Волнуется псина. Хуже нет мучения, чем ждать. Да и молодой косуленок не давал покоя, так и стучал острыми копытцами по самому сердцу, прыгал перед глазами свежим, упитанным, вкусным и, самое главное, вполне доступным.
Шло время, и тревога овладела Стрелкой, пронзила тело нетерпением. Она больше не могла ни сидеть, ни лежать. Нервная дрожь охватила, закружила ее в диком танце, толкая на безрассудный шаг — без промедления броситься вслед за Верным и гнать, гнать стремительных косуль.
Но ее терпение вознаградил наконец собачий лай: хриплый и редкий, страстный и горячий, проникающий под кожу, захватывающий чувством, знакомым только хищникам. Погоня! Даже бьющаяся в конвульсиях жертва не приносит такого наслаждения, как отчаянная гонка.
Прислушавшись к приближающемуся лаю, ставшему более напористым и злым, она поняла, что Верный чувствует ее близость и старается громким лаем отвлечь внимание косуль от притаившейся засады, одновременно давая Стрелке возможность выбрать подходящую для нападения позицию.
Притаившись под пушистой зеленой елочкой, на краю маленькой полянки, Стрелка с нетерпением ждала животных.
Вскоре послышался треск сучьев, зашуршали раздвигаемые кусты, и на поляну выскочила вспотевшая косуля. Она остановилась, внимательно огляделась вокруг и, повернув голову в сторону, откуда прибежала, прислушивалась.
На ее немой призыв выскочил из частокола леса вздымленный косуленок. Тяжело дыша, он подошел к косуле и оперся взмокшим телом о высокую и стройную мать.
Та лизнула его в морду и лихорадочными глазами, полными невыразимой тоски, оглядела малыша.
Позади рвал воздух, сотрясая землю, осыпал сухие листья с деревьев полный неимоверной ярости и лютости звериный голос.
Враг приближался, и нужно было спешить. Осторожная косуля сделала шаг и тут же остановилась, опасливо посмотрев в конец поляны, где затаив дыхание, лежала Стрелка. От пушистых елочек, выстроившихся полукругом, веяло сумрачным холодом и стужей. Они. словно обожженные лютым морозом, поджали зеленые лапы к стволам И с таким отчаянием дрожали иглами, что по потному телу животного прокатилась крупная дрожь. Поверив интуиции, косуля круто повернула вправо, мелкой рысью пересекла полянку и, легко перебирая точеными ножками, побежала меж рядов притихших осин.
Вслед за нею, уже, правда, не с таким проворством топая копытцами по земле, прошмыгнул косуленок.
Стрелка продолжала лежать под елью, надеясь на какую-нибудь случайность, которая заставит косуль повернуть на нее, но животные бежали в отдалении, ни разу не взглянув в ее сторону.
Едва не падая с ног, вывалив длинный розовый язык, цеплявшийся за сухую траву, на поляну выскочил Верный. Он в изнеможении хрипел, но продолжал идти по следу.
Мельком отметив про себя, как устал Верный, Стрелка поднялась с земли и, разорвав притихший было лес новым, страстным лаем, помчалась за животными.
Обычно страх прибавляет силы, и тот, в кого он вселился, творит чудеса, делает то, что в обычном состоянии кажется невозможным. Но когда страх преследует избранную жертву длительное время, он истощает ее физически, заполняет неимоверным ужасом все тело и сковывает движения: в этом случае он грозный и страшный враг. Именно такой страх и заронила в бедных животных бодрая и энергичная Стрелка.
Перепуганные удвоившимися силами врага, косули начали метаться среди деревьев, делать ненужные повороты, зигзаги, шли по кругу и опять по прямой.
Пользуясь чутьем, Стрелка срезала углы и не спеша, боясь, что выдохнется раньше времени, продолжала гнать животных. Она старалась держаться правее косуль, когда видела их, и старания ее не пропали даром.
Медленно, почти незаметно принимали курс, нужный Стрелке, мать с детенышем, не подозревая, что они бегут по навязанному им пути.
Верный пошел с другого боку. В паре, ловко подсекая попытки косуль уйти в сторону, они дружно погнали дичь к темным пещерам, зияющим черными дырами со стороны озера.
...Остались позади пещеры, и впереди открылась широкая марь, сбегавшая желтым потоком, с редкими островками низкого дубняка и орешника, к светлому и прозрачному, как осенний день, холодному Тайгалу.
Как ни старались псы навести косуль на пещеры, где, без всяких сомнений, стая устроила бы им достойную встречу, из этого ничего не получилось. Косули знали, кто живет на берегу озера среди нагромождений и скал, и упрямо, не поддаваясь ни на какие уловки, отказались бежать в нужном псам направлении.
Обойдя пещеры стороной, псы все-таки сумели повернуть их к озеру и, довольные собой, усталые, но счастливые, прекратили погоню.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: