Поиск
Запомнился Шантану тот день с раннего утра и до позднего вечера. Да и можно ли забыть его, если в тот день случилось событие, настолько его взволновавшее что и поныне у него сладко кружится голова и азартно трепещут ноздри при воспоминании о нем.
Зайчишка. Обыкновенный зайчишка - белячок вдруг выкатился серым комочком на тропинку и остановился перед растерявшимся псом. Мгновение длилось их знакомство, но этого было вполне достаточно, чтобы застывшие в неловких позах существа поняли: один из них охотник, а другой дичь.
Юркий зайчишка первым принял решение. Он резко кинулся в сторону. Спасайте, быстрые ноги!
Увидев мелькающие заячьи лапки, Шайтан сломя голову ринулся следом. Высокая, трава и кустарники — его союзники и смертельные враги косого. Через несколько десятков метров пес настиг зверька, и короткий, разорвавший лесную тишину, похожий на детский плач крик зайца взметнулся к вершинам деревьев и затих.
Шумели травы и шелестели листья, качались ветви осин, и в тревожном молчании продолжали стоять хмурые ели. Как будто ничего не произошло. Как будто не с их молчаливого согласия произошла лесная трагедия. Молчат деревья. Их не волнуют чужие судьбы. Едва движется
по древесным жилам прозрачный сок. Ночные холода обморозили корни-ноги, гуляка-ветёр сшибает последние сухие листья, голые сучки топорщатся в разные стороны, взывая о помощи.
Медленно и неотвратимо засыпают деревья, чувствуя приближение зимы. Что им чужие судьбы?
Кажется, с таким аппетитом Шантан никогда еще не ел. Горделиво поглядывая по сторонам, он фыркал, урчал, громко чавкал, пытаясь доказать всем, что Шайтан умеет жить по бескомпромиссным законам тайги не считаться с ним крайне опасно.
Из кустов выскочил Вовка и растерянно остановился. Он даже протер рукой глаза, не веря увиденному.
Шайтан, довольный произведенным на хозяина эффектом, доел зайца и, приблизившись к Вовке, лизнул руку.
—Пошел вон! — неожиданно закричал Вовка.
Почему хозяин рассердился. Шайтан не понял. Может, оттого, что не поделился с ним добычей? Скорее всего поэтому...
Теперь он мог отличить запах зайца от тысячи других запахов. Они возвращались из леса и были недалеко от поселка, когда вновь запахло зайцем. Шайтан замахал хвостом и взволнованно забегал вокруг Вовки, отыскивая след. Догадавшись в чем дело, хозяин произнес: «Ищи! Ищи!»
След привел на пустой огород, окруженный высокой стеной высохшего бурьяна. И здесь произошло чудо. Воздух неожиданно взорвался громким хлопаньем крыльев, и стайка серых куропаток, поднявшись на крыло, полетела в сторону поля, засеянного озимыми. Шайтан стремительно бежал следом, но стая удалялась все дальше и дальше. Наконец она растаяла в синей дымке нолей. Тяжело дыша, пес остановился... Каково же было его удивление, когда Вовка в ответ на его неудачу проявил по истине чудовищный восторг. Мальчишеской радости не было предела.
—Шайтанушка! Миленький! Красавец ты мой! Пусть только папка теперь ружье не купит! Ты же у меня лучше всех сеттеров и спаниелей вместе взятых, Правда ведь… Шайтан?
Пес шустро вилял хвостом, и радости его тоже не было предела.
Он продолжал жадно вдыхать запахи леса, слегка кружившие голову. Ему показалось, что он всегда бегал по этим лесам и полям, смотрел на эти облака и солнце, слушал нескончаемую мелодию ветра, ловил живые, удивительно приятные запахи.
Будь его воля, он никогда и ни за что, ни под каким предлогом не ушел бы отсюда, навсегда поселившись в чудесной стране, которую человек назвал лесом. Но Вовкин голос, такой дорогой и близкий, властно звал туда — в мрачный поселок.
— Шайтан! Шайтан!— призывно звенит мальчишеский голос.— Шайтан, проснись! Хватит дурака валять. Подохнешь ненароком...
Пес с трудом поднял тяжелые веки и увидел протянутую волосатую ладонь. Ладонь то опускалась, то поднималась к его носу, предлагая съесть аппетитно пахнущий, сводящий с ума кусочек сырого красноватого мяса.
Пес колебался, отворачивал голову, но глаза не могли уже оторваться от сладостного видения. Оно способно вырвать его из рук приближающейся смерти... Он продолжал сопротивляться, крутил головой, сжимал зубы, но уже знал, что сейчас проглотит мясо и будет жить. Только каким оно станет, его дальнейшее существование на белом свете?
Мясо съедено. Пес не просит добавки. Презирая себя, он закрыл глаза. Ему стыдно смотреть на мир.
«Позор»,— кричат серые вороны. «Позор»,— гудят провода. «Позор. Позор»,—несется со всех сторон.
Хозяин принес полную кастрюлю похлебки, вылил в просторную банку и пододвинул Шайтану.
«Да. Да»,— молчаливо соглашается Шайтан. Теперь все равно. Кусочек мяса или похлебка, много он пищи съест или" мало —дела не меняет.
Все его потуги сохранить независимость и преданность старому хозяину разбились о железную стену голода. Он сопротивлялся по мере своих сил и возможностей. Остановившись на грани между смертью, сулившей ему навечно остаться верным юному хозяину, и жизнью, заставляющей сжиматься собачье сердце при одной мысли о предательстве, трусости, он сделал выбор, остановившись на жизни.
Ему было всего девять месяцев. Щенячий возраст, когда еще не сформировался характер, когда никому не известно, в том числе и самому Шайтану, каким он станет, повзрослев. Злым или добрым, трусом или смелым, жалким завистником или великодушным и честным псом? Что возьмет в нем верх и что будет определять характер пса, покажет будущее.
Шайтан изрядно похудел. Лопатки, приподняв шкуру, торчали двумя сиротливыми горбиками. Жесткая рыжая шерсть свалялась и висела клочьями, глаза запали, потускнели и совершенно не отражали света. Смотрел он исподлобья, недоверчиво.
Он словно оглох. Что-то в нем оборвалось и замерло, отбросило назад, в далекое прошлое, когда он делал первые шаги по качающейся земле, когда, пораженный обилием окружающих предметов и массой собственных ощущений, не знал, как реагировать на незнакомую обстановку.
Он перестал радоваться и совершенно утратил дружеское расположение к людям. Он растворился в своем горе. Его большой лохматый хвост обвис, не проявляя ни малейшего желания засвидетельствовать кому-либо почтение или знаки дружбы. Шайтан словно с головой погрузился в седой качающийся туман, заслонивший белой невесомой пылью действительность.
БЕЗРАДОСТНЫЕ ДНИ
Бесконечной чередой бежали дни, ничего не изменяя и не внося нового в жизнь Шайтана. Он неукоснительно выполнял возложенные на него обязанности по охране дома. Хозяева были им довольны. Непривередливый в пище он ел, что давай.
Потом в доме Стали происходить странные вещи. Часто слышался плач хозяйки и сердитые крики хозяина: «Для кого стараюсь? Для кого? Ты думаешь, мне нужна машина? Я ее хоть завтра продам. А на чем ты будешь ездить на рынок? На чем? У тебя есть пять шуб! У тебя есть все, что нужно для нормальной жизни! Что тебе еще нужно?»
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: