— Возможно это то же самое вещество, которое вы нашли… в другом деле, которое у нас было здесь однажды.

Он намерено не ссылался на убийство Ортеги, надеясь, что Франклин поймёт намёк.

— Да, это возможно. Но, так или иначе, здесь ничего точно сказать нельзя. Если конечно вы не найдёте какую-нибудь другую часть тела, лучше сохранившуюся.

— Если верить Райзону, на это мало шансов. Спасибо, Док.

— Что-нибудь еще?

— Нет. Пока всё.

Гарибальди задумался на мгновение, затем вызвал Энсина Торрес. Она была молодой, привлекательной и очень энергичной, хотя её энергия, имела свой предел, что выяснилось в помещении системы утилизации. Безусловно, она была готова к большей самостоятельности и ответственности.

— Шеф?

— Торрес, похоже в записях о нашем Яне неразбериха.

— Этого следовало ожидать. Вы знаете, на самом деле, я задавалась вопросом, не может ли быть связано это дело с… тем другим — другим убийством? Теперь, оказывается, в обоих присутствует неверная информация в реестре станции. "Возможно, даже слишком привлекательна", подумал Гарибальди.

Взвешивая каждое слово, он произнёс:

— Я на самом деле не думаю, что здесь есть какие либо основания, чтобы предполагать связь между этими двумя случаями, Торрес. Ведь если бы это было так, то это могло бы затронуть области, в которых мы не уполномочены действовать.

Она придержала свой энтузиазм.

— Да шеф, вы как всегда правы. Теперь, когда я думаю об этом, я вообще не вижу ничего похожего в этих делах.

— Что ж, если это так, тогда не хотели бы вы зарыться поглубже в дело Яна?

Её лицо снова осветилось.

— Да шеф!

— Хорошо. Итак, здесь данные на Яна Фенши. Как видите, их не так много чтобы начать действовать. Но он занимался торговлей одежды, и это может быть неплохой отправной точкой. Проверьте торговцев станции, найдите тех, с кем он мог иметь дела, кто были его партнёрами здесь, или врагами, если таковые имеются. Выясните, что он привёз из ценностей. В общем, вы знаете, какие вопросы нужно задавать.

— Я приступлю немедленно. И, спасибо Шеф!

— Отлично. Я буду с нетерпением ждать Ваш отчёт.

Торрес покинула офис, исполненная гордости и энтузиазма. Гарибальди сказал себе, что ему должно было бы быть стыдно за то, что он хитрил с таким приятным и симпатичном ребёнком как Торрес. Но этот опыт расследования, безусловно, не навредит ей, и кто знает, возможно, она даже сможет сделать что-нибудь полезное.

А в то время как она будет занимается этим, он займётся другим. Гарибальди повернулся обратно к монитору, где служебные данные Яна, были показаны рядом со списком пассажиров "Азимова". Одна запись, одно слово, которое могло быть ключом ко всему — Марс.

На это раз он не просто ловил рыбу… или ставил капканы или что-нибудь в этом роде. На этот раз у него были серьёзные намерения. У него были вопросы и, чёрт возьми, он разыщет ответы.

Он нашёл Ника Патино в спортивном зале с низкой гравитацией, занимающегося тхэквондо с высокой тёмной инопланетной женщиной, которая танцевала и перемещалась по залу как будто в замедленном ритме, уклоняясь и парируя удары деревянной палки Ника. Их шаги и прыжки в низкой гравитации были плавными и замедленными, но очень выверенными. Каждое движение казалось растянутым. Нику в настоящий момент было трудно сдерживать своего противника, но Гарибальди, зная достаточно о боевых искусствах, отмечал, что его старый друг стал намного лучше, чем когда у них был спарринг в последний раз. Он сомневался, что смог бы побить Ника сейчас, и сожалел о тех тысячах причин, связанных с его работой, которые препятствовали ему быть в той форме, в которой он мог находиться. Нет, конечно, он не сказал бы, что он был не в форме, не совсем…

Поединок закончился, Ник поклонился своему партнёру, и затем медленно понес свое тело по направлению к Гарибальди, остановившись в примерно двух метрах напротив него.

— Майк. — Он протянул ему палку. — Готов попробовать раунд другой?

Гарибальди покачал головой.

— Не сейчас. Я здесь по делу, Ник.

Ник дёрнулся, достаточно резко даже для сниженного тяготения.

— Слушай, Майк. Я думал, что уже ясно дал понять — я не буду говорить. Не сейчас. Не об этом.

— Не о чём? — Гарибальди с усилием понизил голос потому, что увидел, что люди в зале поворачивают головы в их направлении. — Проклятье, да что здесь происходит, почему никто не хочет говорить?

Ник повёл его прочь, в закрытое помещение, где звуки льющейся воды и вентиляторов заглушали их голоса.

— Я скажу тебе, Майк. Я не знаю, что происходит. Всё, что я знаю это то, что я не хочу знать. Это для моей же безопасности. То, что я не знаю, никто не сможет извлечь из меня.

— О чём ты говоришь? Я Шеф Безопасности на этой станции!

— Да, но те ребята с Земли не работают на тебя, не так ли? Они работают на того, кто намного выше. Они сейчас повсюду на станции, таскают людей на допросы — людей которые ничего не сделали. Они не говорят почему, не говорят, что ищут. Я не хочу, чтобы эти ребята поймали меня и промыли мне мозги для чего-то, чего я не знаю.

— О чём ты толкуешь? Промоют тебе мозги?

Ник выглядел неуверенно.

— Это то, о чём я слышал.

— Ты имеешь в виду, что на них работает телепат? Но здесь, на станции, только один телепат.

Он запнулся. Почему он так уверен в этом?

— Слушай Майк, меня не беспокоит, сколько телепатов у них есть. — Он остановился и огляделся вокруг, запертое помещение было сейчас пусто. — Ты хочешь знать, что происходит? Ладно, я скажу тебе, на что это похоже. Ты ведь не был на Марсе в прошлом году, так? Во время восстания? Ты был здесь, в безопасности.

— Ты тоже.

— Да, но у меня дома брат и сестра. То, что они рассказывали мне… там было плохо Майк. По всюду войска, повсеместные аресты, задают вопросы только тогда, когда уже попал в кутузку. Двое ребятишек моей сестры были в школе — Олимпийский Университет. Там была демонстрация. Пришли военные, оцепили периметр, и арестовали каждого кого увидели. Они задержали детей моей сестры на три месяца. Не предъявляя обвинений, они ничего не имели против них, просто они оказались не в то время и не в том месте. Но этого было достаточно, чтобы присвоить им статус — "подозреваемый в терроризме".

Теперь ты понимаешь, о чём я говорю? Я знал этих детей, я растил их с малолетства, после того как их отец погиб в рудниках из-за несчастного случая. Ну и что, что они присоединились к мирной демонстрации, это ведь не повод, чтобы причислять их к этим группировкам — "Свободный Марс" или "Копьё Ареса". Но для наших Вооружённых Сил это не имело значения. Они продержали их три месяца.

И теперь эти же парни, здесь на станции, таскают людей на допросы лишь по одной причине, из-за того, что они прилетели с Марса, что говорит им о том, что они "подозреваются в терроризме". Ты хочешь знать, что происходит, вот это и происходит, и это сеет в людях панику.

И я тебе еще кое-что скажу. Некоторые люди, с которыми они говорили, не вернулись назад.

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что сказал. Мой друг хотел поужинать со своей подругой вчера вечером — она работает секретарём в одном исследовательском отделе. Она сказала ему, что не уверенна, что сможет это сделать, поскольку планировала пойти на встречу с одним из этих армейских, чтобы ответить на какие то вопросы, она не знала о чём пойдет речь. Так вот, она не объявилась к ужину, не отвечала на его звонки. Он проверил, оказалось, что она отправилась на Землю. Отправилась этим утром. Без объяснения причин.

Гарибальди был потрясён. Не тем что произошло — он не питал иллюзий относительно всего этого. Это был Уоллес, больше некому. Но почему он не знал об этом? Почему никто не рассказал ему?

Конечно, он пытался помочь Ивановой, а потом еще это убийство Яна Фенши свалилось на голову. Кроме того…