Рыжий ухмыльнулся, когда офицер выхватил деньги из его руки.

— Итак, — как можно беспечнее спросил Леонид, — вы собираетесь что–нибудь делать с этими кораблями?

Нарбаков посмотрел на него удивленно, будто не понимая, зачем торговец задает такой глупый вопрос.

— А то как же… через минуту они будут в пределах досягаемости. Тогда вступит в действие операция «Бумеранг». А когда гады разберутся в этом, мои киборги откроют огонь.

— И этого хватит, чтобы сдержать их? Нарбаков взглянул на экраны:

— Ага… пока. А дальше — кто знает? Черт побери, да у них там целый флот в миниатюре. И достаточно огневой мощи, чтобы вскрыть этот астероид как жестянку с печеными бобами. Другое дело, если бы мы имели корабли, или истребители, или хоть какое–нибудь представление о том, когда прибудет помощь. Но мы ничего не имеем, так что если гады действительно захотят получить этот кусок недвижимости, они его получат.

Леонид задумался. Сила у хадатан есть… но используют ли они ее? На астероиде под названием «Веретено» добывали вещество, известное как «звездная пыль». Массированная атака могла бы уничтожить все оборудование, вот почему инопланетяне удерживали часть своих сил.

Но что, если он неправ? Что, если хадатанам надоела затянувшаяся битва и они двинулись закончить ее? Что тогда?

Лампы потускнели, когда основную часть энергии отвели от главной установки синтеза. Нарбаков включил микрофон. Все легионеры на Веретене услышали слова офицера и поняли, что он имеет в виду.

— Помните Камерон.

Рулон Майлук—Ра смотрел, как астероид постепенно заполняет его контрольный визуальный дисплей. Астероид имел больше трех сотен единиц в длину и половину этого в самом широком месте. Один его конец был больше другого и постоянно смотрел на солнце. Это было довольно удобно с точки зрения Майлук—Ра, так как именно там находились самые важные цели, и солнце при атаке оставалось сзади Майлук—Ра.

Судно имело свой собственный навигационный компьютер, хотя, чтобы исключить любую возможность использования противником захваченных штурмовиков, поколения хадатанских военных командующих размещали большую часть своей вычислительной техники на борту более крупных кораблей. Этот подход имел ряд отрицательных моментов, в том числе повышенную восприимчивость штурмовых судов к электронным контрмерам и потенциально катастрофические последствия для них, если один или несколько кораблей–носителей будут уничтожены.

Но ни одна из этих проблем не стояла перед Майлук—Ра, когда он направился на астероид, выбрал первую цель и отдал приказ.

Корабль дернулся от залпа ракет, наперегонки помчавшихся к своим целям. Каждая ракета имела собственную систему наведения, так что у хадатанина было время, чтобы привести в действие вспомогательное вооружение. Оно состояло из двух энергетических пушек, смонтированных под короткими, тупыми крыльями штурмовика.

Два луча вырвались из пушек, прочертили зловещие линии по скалистой поверхности астероида и пересеклись на большой антенне. Куски металла полетели во все стороны, опоры рухнули, и то, что осталось, засветилось вишнево–красным. Хадатанин с удовлетворением огляделся.

Но это удовлетворение превратилось в беспокойство, когда Майлук—Ра вдруг понял, что его ракеты пропали без вести. Они уже должны были поразить цель или, промахнувшись, самоуничтожиться. Была и другая странность: он не встретил никакого ответного огня. Почему? Предыдущие звенья испытали упорное сопротивление.

Хадатанин вызвал компьютерную связь и только собрался запросить у флагманского корабля дополнительную информацию, как разом включились все сигналы тревоги. Майлук—Ра еще соображал, в чем дело, когда ракеты, выпущенные им несколько минут назад, взорвали его корабль.

Леонид весил меньше трех земных фунтов и для дополнительной устойчивости держался за воздуховод. Мониторы передавали картину боя. Хадатанский штурмовик взорвался, Рыжий радостно гикнул, и Нарбаков одобрительно кивнул.

— Хорошо получилось, Рыжий, но в следующий раз это не сработает.

Леонид знал, что имеет в виду офицер. Звездная пыль, почти сказочное вещество, которое в первую очередь привело их сюда, собиралось дистанционно управляемыми космическими кораблями, называемыми звездными ныряльщиками. Требуется масса сложнейшего оборудования, чтобы провести корабль через солнечную корону и вернуть на астероид. Это оборудование и использовал Рыжий, чтобы перехватить и перенаправить хадатанские ракеты. Итог: звено из четырех кораблей уничтожено.

Это был ловкий трюк, но он сработает только однажды. Существует целый ряд мер, которые могут предпринять хадатане, чтобы защититься от подобных покушений в будущем.

Нарбаков посмотрел на экраны и включил микрофон.

— Еще одно звено на подходе. Ну–ка, покажем им, что значит нападать на Легион.

«Я скажу вам, что это значит, — подумал про себя киборг по имени Сигер. — Это значит, что одному несчастному ублюдку надраят задницу. Ну и что, что она сделана из пластика и металла… ей точно так же больно».

Весь взвод бойцов II был приписан к роте Нарбакова. Одни уже погибли, но остальные рассыпались по скалистой поверхности Веретена и прятались за низкими скалами или в кратерах, которые усеивали поверхность астероида. Прятались и ждали следующего звена истребителей, чтобы стать разумными зенитными батареями.

Сигер взял себе имя самого известного поэта Легиона, считал себя до некоторой степени интеллектуалом и был уверен, что необычное использование Нарбаковым киборгов попадет в учебники. Конечно, если кто–то выживет, чтобы рассказать об этом.

Сигер встал, просмотрел переданную от Вертиголова информацию и сосчитал подлетающие корабли. Тринадцать… четырнадцать… пятнадцать. Пятнадцать смертоносных тварей. Киборг напряженно следил за истребителями как человек, чья жизнь зависит от результата сражения. Впрочем, так и было на самом деле.

Остальные борги делали то же самое. Их осталось тридцать два вместо тридцати семи после начала атак, и они находились на расстоянии друг от друга, чтобы свести к минимуму потери.

Главной целью на Веретене считалась огромная рельсовая пушка. Ее использовали для запуска звездных ныряльщиков. Она была сооружена внутри V-образной долины. Это заставляло инопланетян придерживаться одного и того же курса во время низких атак и дало возможность Нарбакову применить новую тактику.

Хотя киборги не могли сравниться с тяжелыми бронированными поверхностными установками, которые инопланетяне уничтожили в ходе предыдущих атак, они были высокомобильными и выпускали двенадцать мини–ракет без перезарядки. Поставив бойцов II вдоль обеих сторон долины, Нарбаков создал настоящую стену оборонительного огня.

Тридцать два киборга, выпуская по две ракеты сразу, могут выпустить триста восемьдесят четыре ракеты примерно за двенадцать секунд.

Итак, убаюканные отсутствием наземного огня во время первого прохода и обозленные своими потерями, хадатане быстро продвигались к цели. Командование клялось, что в этот раз их ракеты пойдут как надо, но пилоты не верили и предпочли вспомогательное оружие. Голубые лучи пропахали раскаленные докрасна борозды по каменистой поверхности астероида.

У Сигера было чуть больше доли секунды, чтобы увидеть подлетающий истребитель, принять решение и выстрелить. Благодаря подчинению его компьютера Вертиголову и тому, что он действовал как часть кибернетической сети, его точность значительно возросла.

Смерть вырвалась из обеих его пусковых установок и понеслась к штурмовым кораблям.

В отличие от кораблей–носителей истребители слишком малы, чтобы устанавливать защитные силовые поля, поэтому удар был ударом.

Еще один корабль заполнил сетку прицела Сигера, подплыл под красный крест и распался, когда в него попали сразу пять или шесть ракет. Самый большой обломок ударился о землю примерно в пяти милях от Сигера и, несдерживаемый гравитацией, закувыркался по направлению к киборгу. Ему оставалось одолеть не больше мили, когда он взорвался, и куски металла полетели во все стороны.