Бог морей понял его с полуслова, выступил вперед и начал рассказывать:
— Новый Повелитель …
— Новый Повелитель? — тут же перебил его вопросом Туон, нахмурившись. — Старого то вы куда дели?
Прежде чем отвечать, Лаут откашлялся, коротко взглянул в сторону притихших друзей, и рассказал:
— Со старым Марис не поделил Солейн. В результате их разборок пришлось срочно искать нового. И этот новый влюбился в смертную девушку, посвященную Солейн.
— И в чем проблема? — устало спросил Туон, вновь теряя ко всему интерес.
— Девушка не хочет за него замуж и придумала ему испытания, — продолжил бог морей.
— Ну и что? — все недоумевал верховный бог. — Пусть себе испытывают друг друга, сколько захотят.
Лаут вздохнул и постарался как можно деликатнее объяснить суть возникшей проблемы:
— Девушка — Верховная жрица при храме Солейн и этим аргументирует то, почему не может выйти замуж. Повелитель посвящен Марису. Он откуда-то узнал о свадьбе богов, и сказал, что ему прислали весточку, что жрица должна выйти замуж так же, как и её богиня.
Туон рассмеялся:
— Смышленый малый, выкрутился.
— Да, — немного неловко продолжил Лаут. — Девушка тоже оказалась не промах. И сказала, что богиня испытывала Мариса, прежде чем выйти замуж. И Повелитель тоже должен пройти испытание. И загадала ему первое из них. Добыть «Гримор Константа» из лабиринта.
— Он добыл? — заинтересованно приподнял бровь Туон. Наконец-то в этом мире происходит что-то новенькое. Детишки, затеявшие испытания, уже начинали ему нравиться.
— Да, — кивнул Лаут. — Но не это главное. За развитием этой истории следят не только в Ан-Грайне. На континенте Палау, по правую сторону гор Крайгас за жрицу и Повелителя переживают три четверти народа. И на фоне этого увеличился отток тех, кто поклоняется другим богам в пользу Мариса и особенно Солейн. Большинство из нас обеспокоены этой тенденцией. Некоторые даже подозревают, что это был хорошо спланированный, продуманный ход, Повелитель лишь изображает влюбленного по приказу Мариса, а жрица…
— Ой, не городи чушь, — отмахнулся Туон. — Ты себя слышал вообще? Лаут, ты всерьез говоришь, что Повелителем кто-то командует? Я пережил четверых этих засранцев. Одно у них общее — полное своенравие, упертость и себялюбие. Повелители всегда делают только то, что хотят — это факт. Так что думаю, он и правда влюбился. А насчет жрицы… Солейн, не та ли это жрица, на судьбу которой ты недавно повлияла?
Его глаза, цвета неба затянутого грозовыми тучами, испытующе смотрели в золотисто-зеленые глаза Солейн. Богиня пыталась держаться уверенно, но вскоре первая отвела взгляд. Она знала, что нарушила прямой приказ Туона, вмешавшись в дела смертных, и от более суровой кары её спасло лишь то, что она повлияла на судьбу не какой-то там смертной девушки, а собственной дочери, которая скоро станет богиней. Марис тут же приобнял любимую за плечи и выступил вперед, как бы загораживая её собой от всего мира.
Бог войны готов был понести любое наказание, которому решил бы подвергнуть их Туон. Но случилось то, чего Марис и Солейн боялись даже больше, чем гнев бога грома и молний. В Туоне проснулось любопытство:
- Слушайте мое слово, - он ещё раз стукнул посохом, сотрясая пол под ногами других богов. Не то, чтобы в этом была особая нужда. Боги и так стояли тихо, боясь нарушить прямой приказ главного бога, зная его тяжелую руку. Туон сделал это скорее для профилактики, чтобы не забывали, какой силой он обладает, и… да чего уж там, потому, что ему это нравится. – Я запрещаю каждому из присутствующих здесь каким-либо образом влиять на развитие отношений Повелителя и Верховной жрицы. Никто не смеет вмешиваться, пытаться их свести или наоборот – поссорить.
Видя, что Солейн вскинула голову, собираясь оспорить его решение, Туон с нажимом повторил:
- Никто, из здесь присутствующих. Я доступно объяснил, Солейн? Марис?
Боги стояли, понурив голову. У них было свое мнение, насчет его решения, но они не могли открыто спорить с Туоном. В конце концов, если что-то пойдет не так, то у верховного бога появится возможность познакомиться с шестым Повелителем.
Туон видя, что больше никто не пытается спорить, удовлетворенно откинулся в кресле и сказал напоследок:
- Я лично буду следить за развитием этой истории. Ещё раз напомню, что мы так и не победили полностью в сражении с Гаспаром. От полного поражения нас спас тогдашний Повелитель. И даже с его помощью мы смогли установить лишь шаткий мир. Никому не нужно, чтобы нынешний Повелитель выступил в этой войне против нас.
Солейн и Марис переглянулись. Вот уж не было печали. Но ни спорить, ни возражать на этот раз не стали.
Лаут первым откланялся и ушел. За ним последовали Марис и Солейн. И только после этого разошлись остальные. Большинство из богов отправилось к Элиоту – темноволосому богу карлику, покровителю азартных игр. Каждый спешил поставить на победу или проигрыш Повелителя.
ГЛАВА 5. ХРУСТАЛЬНАЯ РОЗА
Учитывая, сколько проблем и неотложных дел свалилось на голову бедной Имодести, можно было простить, что она отложила новое задание на какой-то срок. Но прошла неделя, вторая, а девушка занималась чем угодно, только не испытаниями.
В конце концов, у Денетсу лопнуло терпение. Ему надоели отговорки, постоянное «нет знаков от богини» или «нет знаков свыше». Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, стал пост, который Имодести объявила перед большим праздником в честь богини, который молодая жрица сама же и придумала. Пост на двенадцать дней!
Денетсу постарался как можно сдержаннее и спокойнее поговорить с Имодести, и в разговоре намекнул на то, что вполне мог бы во время поста справиться с ещё каким-нибудь заданием. Но девушка, словно только этого и ждала. Имодести торжественно объявила его святотатцем и отправила искупать грехи. На месяц!
Спустя месяц, как никогда прежде злой Повелитель, чуть ли не с ноги открыл двери храма и потребовал, чтобы Имодести назвала-таки следующее задание.
Но у Верховной жрицы, инстинкты самосохранения, полностью заменяли врожденная наглость и вредность характера. Скорчив невинные глаза, девушка объявила Повелителю, что от Богини пока не было знака…
По торжеству в его взгляде и довольной, наглой и одновременно коварной улыбке, Имодести поняла, что именно на такой ответ он и надеялся, но отступать было уже поздно. Вопреки её ожиданиям, Денетсу не стал разносить в хлам полгорода и испепелять случайных прохожих, попавшихся под руку. Нет, он решил побить врага его же оружием.