- Почему? – бешено взревел кабан, мотая головой.

      - По нескольким причинам. Во-первых, Имодести – Верховная жрица Солейн. Она её посвященная, а не твоя. Во-вторых, не слишком ли ты оборзел, Эрифман, требуя себе в жертвы мою крестную дочь?!

      - Я не знал, Эвриал, – тут же пошел на попятную вепрь. – Меня ввели в заблуждение подлые людишки.

      - Ну, по всему выходит, что это плохие люди, - в тон ему ответил асур. – Значит, нужно их наказать.

      Вепрь моментально просиял, а Имодести с ужасом осознала, что Эвриал только, что отдал их на растерзание.

      - Нет, - воскликнула она, вскакивая на плохо слушающиеся ноги. – Нельзя же так. Эвриал. Я тебя прошу. Не отдавай их ему.

      - А кто говорит, что их наказывать будет он? – удивленно вскинул бровь Эвриал. – Это не его территория, и качать права здесь он не может. А я знаю двоих богов, которые очень переживают, что эти люди уйдут от справедливого возмездия.

      - Но пойми, – сама не зная зачем, принялась заступаться за своих похитителей Имодести. – Они не виноваты. Это… животное их заставило.

      - Так, я не понял, - сложил руки на груди Эвриал. – Ты, на чьей стороне?

      - Но он хороший человек… - робко принялась озвучивать свои аргументы Имодести.

      - Этот хороший человек, стоял в сторонке, и глазом не моргнув, наблюдал, как тебя сейчас разделывали бы, как тушу коровы. Живьем.

      Имодести сглотнула, но все же не стала отступать.

      - Он делал это для своего города. Для своего народа. Его заставили поклясться на крови. Если бы не я, то на смерть отправилась бы его дочь.

      - Так, может, мне умотать восвояси, и пусть Эрифман доделает начатое, чтобы дочь такого хорошего человека не пострадала? – Эвриал уже был просто рассержен. Он её чуть не потерял, у него кровь в жилах вскипала, стоило подумать, что он мог оказаться здесь на минуту позже. А ведь изначально он залом промахнулся. Видел, что стало с другими «жертвами». Видеть ошметки Имодести на стенах? У него на скулах заходили желваки.

      - Нет, конечно… - потеряно ответила Имоди. Она уже и сама не знала, чего она хочет.

      - Тогда что конкретно ты предлагаешь? – решил прекратить этот бессмысленный спор асур. Он видел, что Имодести усталая и измотанная. У неё путаются мысли. С ней бесполезно веси разговор в таком состоянии. Все равно будет настаивать на своем. А это дело нужно решить быстро, пока вепрь ещё вменяем. Чем ближе рассвет, тем быстрее он слетит с катушек. А драться с ним у асура пока в планы не входило.

      - Я не знаю. Делай что хочешь, - сдалась Имодести и переложила все с больной головы на здоровую. – Только не суди их слишком строго.

      А потом сделала то, что хотела сделать уже давно – обняла Эвриала и сказала:

      - Забери меня домой.

      Эвриал отнес Имодести в её покои. Девушка ничего не хотела ни ванну, ни ужин… просто забыться крепким сном. Асур помог ей раздеться, проверил, нет ли у неё серьезных повреждений, и побыл с ней, пока не уснула.

      *****

      Уже значительно позже Солейн и Марис стояли у её постели, обнявшись и умиленно наблюдали за тем, как свернувшись калачиком посапывает во сне их родная кровинка.

      - Интересно, что ей сниться? – первой нарушила тишину женщина, посмотрев в лицо своему спутнику.

      - Только хорошее, - улыбнулся он ей в ответ. – Я договорился.

      Они ещё немного постояли молча, потом Солейн снова заговорила:

      - Что мы будем делать с теми двумя, которых приволок Эвриал. Он сказал, что Имодести очень о них просила…

      - После всего, что они с ней сделали? – удивился Марис.

      -Представь себе, – подтвердила она.

      Бог войны кашлянул в кулак:

      - Не то, чтобы я в тебе сомневался… но она точно моя дочь?

      - В этом не возникало никаких сомнений, когда она со зверским аппетитом уплетала все, что видела на тарелке, – с улыбкой напомнила ему спутница. – А насчет мягкости… Так, ведь она и моя дочь тоже.

      Мужчина улыбнулся.

      - Я вот о другом думаю, - задумчиво продолжила, Солейн. – Если Имодести приснятся что её утешают мама и папа это будет нарушением правил?

      Мужчина улыбнулся. Ход мыслей возлюбленной был ему понятен, и очень нравился.

      - Думаю, это можно устроить. А по поводу правил… Стоя здесь мы и так уже нарушили все, что могли и не могли.

      И они исчезли, чтобы появится в другом месте.

      Имодести спала и ей снилось, что она скачет на Серебряном.

      Жеребец несется во весь опор, как тогда в лесу, когда она впервые встретила Денетсу. Он несся все быстрее и быстрее, унося Имодести от забот и тревог, от всего, что с нею произошло… Только она ветер и Серебряный…

      Неожиданно сон изменился. Девушка оказалась в храмовой библиотеке.

      - Ну, и какого лешего мне здесь понадобилось? – спросила она вслух. Не самое посещаемое ею место, что в бытность послушницы, что после назначения на пост Верховной жрицы. Собственно, она сюда разве что пыль с книг стряхивать заходила.

      - Это мы тебя сюда пригласили, - послышался сзади взволнованный мужской голос.

      Оглянувшись, Имодести увидела мужчину лет тридцати пяти-сорока, со спортивной фигурой, и довольно таки подтянутого. Рядом с ним стояла и боялась дышать красивая рыжая женщина несколько моложе.

      - Кто вы? – без обиняков спросила она. После пережитого этой ночью, она ничему не удивлялась.

      Солейн не так представляла себе первую встречу с Имодести. Идея поговорить с не появилась спонтанно и теперь одна из самых красивых богинь в Схелтер Дьеви не знала ни что сказать, ни как себя вести. Она даже не знала, куда деть руки. Сложить на груди? Будет казаться злой или надменной. Сцепить за спиной? Тогда Имодести чего доброго подумает, что ей угрожают.

      Положение спас Марис, взяв её за руку. Это придало Солейн смелости.

      - Это Марис… а я… и мы… в общем… - сбивчиво начала женщина, но вскоре сама себя запутала, поэтому затихла и просто затравленными глазами уставилась на Имодести.

      - Родители? – помогла ей Имоди. Почему-то девушка сразу поняла, что за гости к ней пожаловали. Хоть храмовые статуи и фрески и изображали их совсем иначе.

      Женщина энергично закивала головой. Имодести невольно задалась вопросом: что ж она такая пугливая-то?