- Я думала, что мы не можем видится до моего двадцатилетия? – попыталась внести ясность Имодести.

      - Так, никто ж не запрещал тебе видеть нас во сне, – усмехнулся мужчина, и в этой его улыбке скользнуло нечто знакомое.

      После этого наступила тишина. Мужчина не знал, что делать, что говорить, как себя вести. Имоди ждала развития событий. Как ни как, двадцать лет они не появлялись. Что же им нужно сейчас? Женщина вообще была в предобморочном состоянии. Так её трусило от волнения.

      - Знаешь, - прервал, наконец, затянувшуюся тишину мужчина. – У тебя мои глаза…

      - Догадалась, когда тебя увидела, – съязвила она ему в ответ.

      И опять тишина. Конечно, может и не стоит с ними так жестко, но… Она же не знает их намерений.

      Наконец, видя, что Имоди не собирается облегчать им задачу, Марис, собрался с духом, и сказал то, зачем они пришли сюда:

      - Прости нас.

      Имодести такого не ожидала. Они пришли просить прощения? У неё? И им же нужно что-то отвечать. Желательно, что-то умное… но что-то умное, как назло в голову не лезло. Поэтому она брякнула первое, что на ум пришло:

      - Да, забей. Ни чё страшного.

      Мужчина и женщина переглянулись. Имодести принялась ругать себя, на чем свет стоит. Первая встреча с родителями, а она уже успела выставить себя полной дурой. Тупой, как пробка. Ну, зачем она это ляпнула? Только сейчас Имодести вспомнила, что репетировала по этому поводу целую речь… Да чего уж там теперь. Сто процентов, сейчас разочаруются и бросят её ещё на двадцать лет … Да кому они вообще нужны. Родители.

      - Мы тебя очень любим, – сказала женщина, а Имоди внутренне скисла. Так и есть. Сейчас будет соловьем разливаться, почему они не могут быть её родителями. Но она сказала совсем другое: - Мы всегда за тобой наблюдали. Мы видели, как ты растешь.

      - Я даже видел твой первый шаг, – гордо объявил мужчина.

      - В моих воспоминаниях, – раздраженно напомнила ему женщина.

      - Это уже детали, – отмахнулся он и принялся оправдываться перед Имоди: - Просто, я был очень занят своими божественными делами…

      - Нажрался в хлам, отмечая чей-то день рождения, - перевела его спутница.

      - Дорогая, - мужчина обнял женщину за талию и, поцеловав в висок, смущенно попросил: - Не при ребенке.

      А Имодести стояла и улыбалась. Не такими она их представляла… Не такими настоящими. На глаза навернулись непрошенные слезы.

      - Мама… Папа…

      Богиня Солнца сделала то, что сделала бы на её месте любая мать – обняла и принялась утешать свое дитя. А Марис стоял в сторонке и сожалел, что они не могут остаться в этом сне навсегда.

      *****

      В это самое время только в настоящем мире Денетсу Белен, Повелитель, думал о том, что произошло, и о той информации, которой он пусть и случайно завладел.

      Он был крайне удивлен, застав асура рядом со своей невестой. Ещё больше он был удивлен, услышав, что Имодести ему очень дорога. Неожиданный соперник, спутал бы полностью все его планы. Особенно, такой, как асур.

      Но как же Денетсу удивился, услышав, что Имодести – его крестница. Вот это поворот. Да кто же она такая, раз у неё ТАКОЙ крестный?

      Денетсу ещё немного построил предположения, а потом решил не зацикливаться на этом. Какая разница, даже если бы Имоди была самой дочерью Мариса? Он все равно на ней женится. А пока… Нужно бы поухаживать за будущей женой. И он распорядился отослать ей подарок. После пережитого подарок поможет поднять ей настроение. Тем более что он точно знал, чего именно девушка хочет, потому, что постоянно за ней наблюдал. Она мечтала о серебряной статуэтке единорога, которую видела в какой-то лавке, но Эвриал запретил ей «разбазаривать казенные деньги на всякую ерунду». Хочет единорога? Будет ей единорог. Будет все, что Имоди пожелает. И она должна об этом знать.

      Ни Имодести, ни её родители, ни Эвриал, ни даже Повелитель не знали, что за злоключениями юной Верховной жрицы наблюдает ещё одна крайне заинтересованная сторона. Дело в том, что эта сторона сейчас находилась у Элиота в его Игральном доме и когда Имодести похитили и тут же принялись делать ставки – 8:2, что её не спасут. И когда девушку все-таки освободили, большая часть игроков сильно расстроилась, а меньшая часть – озолотилась. Элиот же был в выигрыше всегда.

      Но и у родителей Имодести, и у Эвриала, и у тех, кто собрался у Элиота было кое-что общее, хотя ни одна из сторон об этом не подозревала – все они в лепешку готовы были разбиться, чтобы Туон не узнал о произошедшем. И совместными усилиями им это удалось.

      *****

      Проснулась виновница всей этой суеты глубоко за полдень прекрасно отдохнувшей. Она сладко потянулась, и потребовала ванную и обед. А получила вместо этого одного до крайности взбешенного асура.

      - Ты хотя бы понимаешь, что ты натворила? – вопил он, выхаживая взад вперед. Имодести следила за ним глазами. Туда-сюда, туда-сюда. – Ты могла погибнуть, если бы я не подоспел в последнюю минуту.

      - Мне очень жаль, – скорчила покаянную рожицу Имоди. Обычно этого хватало.

      - Нет, – разошелся в этот раз Эвриал. – Тебе не жаль. В этом то и проблема. Делаешь, что в твою голову взбредет, и не думаешь о последствиях. В этом вся ты. Для тебя имеют значения только твои желания. Хочу – выхожу замуж. Хочу - не выхожу. Хочу, слушаюсь старших. Хочу, не слушаюсь. Сколько раз я тебя просил не ездить на Серебряном, потому, что он дикий? Ты хоть раз меня слушалась? Нет. Сколько раз я просил не опаздывать? Но тебе никто не указ. Ой, прости, я и забыл, что ты у нас теперь не опаздываешь, ты задерживаешься.

      Он ненадолго остановился. Но Имодести не обольщалась по этому поводу. Она-то прекрасно понимала, что он просто переводит дух. Сейчас отдышится, и пойдет вразнос, хуже прежнего.

      - Ты вообще хоть о ком-нибудь кроме себя любимой думаешь? Ты подумала про меня? Чтобы я почувствовал, если бы не успел вовремя? А твои родители? Твоя мать чуть сума не сошла, так за тебя переживала. А тебе все побоку. Все ради пяти минут развлечений…

      По опыту Имодести знала, что эта часть могла затянуться надолго. Так, что она воспользовалась проверенной тактикой – разревелась.

      - Ну, что ты плачешь, - тут же закудахтал рядом Эвриал. – Ну, я не хотел тебя обидеть. Ну, милая, ну прекрати. Ну, ты же прекрасно понимаешь, что была не права.

      Имодести по малу начала успокаиваться. Вот, это уже другой разговор. Теперь, он её быстро накажет, и она пойдет-таки сегодня обедать. Хотя скорее уж ужинать… Но кому какое дело, если человек даже не завтракал?