Исходя из этого представляется, что клиент в данном случае не имеет к банку денежного требования. Если последнее верно, то однородности указанных требований не имеется, а значит, и применение зачета недопустимо». [299]
Иного мнения на правовую природу прав клиента к банку по договору банковского счета придерживается Л. А. Новоселова. В связи с исследованием вопроса об ответственности сторон по договору банковского счета она отмечает, что «судебно-арбитражная практика…, отрицая наличие денежного обязательства у банка перед клиентом по договору банковского счета, как следствие, отрицает и возможность применения к банкам ответственности, предусмотренной ст. 395 Гражданского кодекса Российской Федерации» [300] . В ходе проведенного анализа Л. А. Новоселова приходит к выводу, что в основе отношений по банковскому счету лежит денежный долг, обусловливающий возможность квалификации невыполнения банком поручений (например, о выдаче или перечислении средств) как просрочки исполнения денежного обязательства [301] .
Таким образом, можно с уверенностью говорить об отсутствии единого подхода в квалификации требований клиента к банку, возникающих из договора банковского счета, что, в свою очередь, исключает и единство обоснования существа договора банковского счета, которое согласно п. 4 постановления Пленума ВАС РФ № 5, не позволяет банку со ссылкой на правила о зачете не зачислять на расчетный счет клиента сумму, указывая на имеющуюся у клиента задолженность по кредиту и иным денежным обязательствам.
Возвращаясь к мнению С. В. Сарбаша, заметим, что изложенная им точка зрения является ответом на поставленный им же вопрос, а именно: является ли требование клиента к банку также денежным. Однако судя по предложенным им аргументам, которые нами были представлены выше, трудно прийти к выводу, к которому пришел ученый: «клиент в данном случае не имеет к банку денежного требования». Возникает вопрос, о каком случае идет речь и какое требование ученый квалифицировал как неденежное.
С. В. Сарбаш рассмотрел случай, при котором за поставленную третьему лицу продукцию в адрес клиента поступила соответствующая денежная сумма, которую банк, не зачисляя на расчетный счет клиента, направил в счет погашения ранее выданного клиенту и не возвращенного им в срок кредита. Исходя из приведенной ситуации автор вычленил два требования, которые и подлежали квалификации. Первое требование касалось требования банка к клиенту о возврате суммы кредита, которое ученый определил как денежное. В качестве второго требования было определено требование клиента к банку, возникающее из договора банковского счета (требование к банку о принятии и зачислении денежных средств на счет), которое, видимо, было квалифицировано ученым как требование о предоставлении услуги.
На наш взгляд, в предложенной С. В. Сарбаш ситуации вообще не может ставиться вопрос о квалификации требования клиента к банку относительно незачисленной суммы денег на его счет, поскольку не может возникнуть обязательство между клиентом и банком в отсутствие объекта такого обязательства. В приведенной ученым ситуации не было исполнено поручение (распоряжение) третьего лица по перечислению денежной суммы на счет клиента, а, следовательно, если кто и имеет право требовать что-либо от банка в отношении не зачисленной на счет клиента денежной суммы, то это не клиент, а непосредственно третье лицо.
В этой связи, в принципе, не может ставиться вопрос о зачете встречных требований, выделенных автором, поскольку в предложенной ситуации таковые отсутствуют. Естественно, что судебную практику, допускающую возможность незачисления на счет клиента поступающих в его адрес сумм в счет погашения долга клиента по кредитному договору, необходимо рассматривать как несоответствующую, а любую подобную сделку, совершенную банком, следует признавать противоречащей закону. Однако основанием такого противоречия закону выступает не отсутствие однородности встречных требований (поскольку в отсутствие факта зачисления денег на счет клиента таковые встречные требования отсутствуют), а неисполнение банком обязательства по перечислению денег на счет клиента, возникающего из договора банковского счета, заключенного между банком и третьим лицом – плательщиком {12} .
Следовательно, для того чтобы можно было вести речь о постановке вопроса относительно возможности совершения зачета встречных требований, возникающих из кредитного договора и договора банковского счета, необходимо, чтобы на счете клиента-заемщика находилась (была зачислена) определенная денежная сумма. Как уже отмечалось, согласно мнению Л. А. Новоселовой, требование клиента к банку, например, о выдаче или перечислении денег следует признавать денежным, что соответствует подходу этого ученого к определению существа права клиента на денежные средства, находящиеся на его банковском счете, как права требования (денежного требования) [302] .
Не оспаривая обязательственную природу права на денежные средства, находящиеся на расчетном счете клиента, представляется возможным говорить о том, что по отношению к данному праву требования клиент приобретает право собственности. Зачисление денег на счет клиента выступает основанием для прекращения права собственности на право требования у третьего лица, которое произвело перечисление денег на счет клиента, и соответственно основанием возникновения права собственности на право требования у клиента в отношении зачисленной на его счет денежной суммы. Несмотря на то что денежные средства, находящиеся на счетах, обременены обязательственным правом, на праве собственности они принадлежат банку, который, в частности, согласно п. 2 ст. 845 ГК РФ может использовать имеющиеся на счетах деньги, гарантируя право клиента беспрепятственно распоряжаться этими средствами. Банк использует в соответствии с целями своей деятельности все деньги, находящиеся на счетах клиентов (вкладчиков). Однако банк не может своими действиями ограничивать принадлежащее клиенту право собственности на право требования в отношении денежных средств, находящихся на его счете, что подтверждается положениями п. 3 ст. 845 ГК РФ, согласно которому банк не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие не предусмотренные законом или договором банковского счета ограничения его права распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению.
В случае если банк списывает денежные средства со счета клиента и засчитывает их в счет погашения обязательства по возврату кредита, речь не может идти о признании сделки недействительной на том основании, что был произведен зачет таких требований, в отношении которых зачет не допускается (ч. 6 ст. 411 ГК РФ). Представляется, что действие по списанию денежных средств со счета клиента в счет погашения его обязательств по кредитному договору выступает примером действия, которое выходит за предмет договора банковского счета и нарушает право собственности клиента на право требования относительно списанной суммы денег. То есть подобное действие банка не подлежит квалификации как действие, которое свидетельствует о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств банка по договору банковского счета. Банк, списав в счет требования по возврату кредита деньги клиента, нарушает тем самым право собственности клиента на право требования соответствующей суммы денег посредством погашения этого права требования. Это, в свою очередь, означает, что договор банковского счета относительно неправомерно списанной суммы прекратился, что обусловливает возникновение на стороне банка денежного долга по обязательству из неосновательного обогащения.
Аналогичные последствия возникнут и в такой ситуации, когда клиент требует выдать определенную денежную сумму, находящуюся на его счете, а банк, имеющий к клиенту требование по возврату суммы кредита, на основании положений ст. 410 ГК РФ производит зачет встречных денежных требований. В данной ситуации банк совершает действие, нарушающее право собственности клиента на право требования получения соответствующей суммы денег. Поскольку обязательство банка по выполнению поручений клиента безосновательно погашается в силу безосновательного списания денег в счет погашения обязательства по возврату кредита, договорные отношения относительно списанной суммы также прекращаются, что ведет к возникновению на стороне банка неосновательного обогащения в размере списанной суммы денег.