Эван засмеялся. Это что, угроза?

- Все тебя хотят. Я обычный смертный. У меня такой же плохой вкус, как и у всех.

Гаррисон вышел из кухни с трубкой в руке. Кажется, ему звонили по рабочим делам.

Эван с Габриэлем молча принялись ужинать.

Габриэль сексуально слизнул со своей соблазнительной нижней губы вишневый соус.

- Твои родители знают, что ты живешь с тридцатидвухлетним мужчиной? - спросил Эван.

- Моя мама рада уже только тому, что я больше не прошу у нее денег, - ответил Габриэль.

Мило.

- А отец?

- У меня его нет, - спокойно сказал Габриэль, глотнул вина и мотнул головой, чтобы убрать с глаз челку. - А твои родители знают, что тебя тянет к молоденьким студентам?

- Нет, но если бы они увидели тебя, то, наверное, поняли бы меня, - ответил Эван. - Как ты оплачиваешь учебу? - За него платит Гаррисон? Но откуда тогда Габриэль брал деньги до встречи с его другом?

- На это мне оставили деньги бабка с дедом. На все четыре года не хватит, поэтому я и откладываю, сколько могу.

Откладывает то, что дает ему Гаррисон.

- Ты мог бы найти работу.

Ироничная улыбка.

- У меня есть работа.

Боже. От такого бесстыдного признания у Эвана стало нехорошо в животе. Положив вилку на стол, он потянулся за бокалом с водой. Он задавался вопросом, как они живут так? Как Габриэль может отдаваться за деньги, сам же считая это проституцией, и как на это смотрит сам Гаррисон? Неужели его друг настолько вымотан работой, чтобы трахать кого-то за деньги и принимать подобные условия?

- Это неплохое соглашение, - невозмутимо продолжил Габриэль. - Гаррисон замечательный человек. Я свободен, но в то же время он следит за тем, чтобы я не вляпался во что-нибудь и не испортил себе жизнь. У меня есть деньги, отличный дом, вкусная еда…

- Это деловое соглашение, - перебил его Эван в надежде, что Габриэль начнет это отрицать.

- Точно, - без колебаний согласился тот.

Эвану, не понятно почему, стало противно. Он и до этого не очень-то одобрял отношения между Габриэлем и Гаррисоном, но прикрывался цинизмом. Сейчас же ему казалось, что в таких отношениях пропадают два хороших человека. Или один хороший человек и какой бы там ни был Габриэль - он еще не решил, к какому типу людей его отнести.

- Неужели тебе не хочется чего-то большего? - спросил он. - Лучшего?

- Лучше, чем это? - удивился Габриэль. - Лучше новой одежды, нового ноутбука, удовлетворения всех моих потребностей, получения всего, чего я хочу?

- Ты не хочешь найти кого-то, кто будет тебе не безразличен? Кого-то, кому будешь не безразличен ты? - Не то чтобы Гаррисону было наплевать на Габриэля, но его симпатия никогда не перерастет во что-то более глубокое.

Безупречные, красиво-изогнутые брови приподнялись.

- А у тебя есть такой человек?

- Нет, - признал Эван, он хотел быть честен. - Но я хочу его найти. А ты нет?

- Что-то я не вижу, чтобы любовь стучалась в мою дверь. Зато прямо перед собой я вижу деньги, секс и уютное жилье.

- Ты умен, хотя ведешь себя глупо, - заметил Эван. - Умен, целеустремлен, поразительно красив. У тебя могла бы быть замечательная жизнь, твоя собственная жизнь, а не чужая.

Габриэль одарил его настороженным, неприязненным взглядом.

- Это и есть моя жизнь.

В комнату с дипломатом в руке вернулся Гаррисон.

- Простите, но мне нужно идти. - Он поцеловал Габриэля в бледную, гладкую щеку. Когда Габриэль подставил ему соблазнительно выпяченные губы, Гаррисон нагнулся, чтобы и их накрыть поцелуем. - Будь радушным хозяином. - Выпрямившись, он сжал его ладонь. - Вернусь поздно, так что не жди меня. - И ушел.

Эван размазывал еду по своей тарелке, не испытывая никакого аппетита. Услышав, как закрылась дверь гаража, он сказал:

- Пожалуй, я тоже пойду.

- Сейчас? - спросил Габриэль. - Ты не доел. К тому же тут наверняка еще есть десерт.

- Я не голоден, - ответил Эван, толкнув свой стул назад.

- Тогда сиди и смотри, как ем я, - заявил Габриэль. - Мы вели беседу, и я собираюсь ее закончить.

- А я нет. - Эван поднялся вслед за Габриэлем. - Скажи Гаррисону…

- Иди посиди на диване в гостиной, - перебил его Габриэль. - Я принесу десерт.

Густые, черные локоны упали на лоб, закрыв темно-серые глаза, обрамленные завивающимися ресницами. Нежные, красиво очерченные губы, будто созданные для поцелуев и минетов, изогнулись.

- Гаррисон не должен был оставлять нас одних, - заметил Эван.

- Что тебе так не дает покоя? - спросил Габриэль, подняв одну руку и начав расстегивать его рубашку. Эван сглотнул, его пах напрягся. - Что я живу с мужчиной, старше себя, который прекрасно заботится обо мне?

Пальцы Габриэля медленно кружили по майке вокруг сосков Эвана. Тот понимал, что должен отстраниться, оттолкнуть Габриэля или велеть ему прекратить, но его член все наливался и наливался, а напрягшимся горошинкам сосков были приятны эти прикосновения.

- Или что я живу с мужчиной старше себя, который прекрасно заботится обо мне, но этот мужчина не ты? - мягко продолжил Габриэль.

Это глупо. Глупо.

- Мы даже не знаем друг друга, - ответил Эван, пойманный в ловушку глаз Габриэля. Его руки опустились на узкие бедра мальчика, потом скользнули вверх - по бокам, приподнимая черную футболку, оглаживая теплую как шелк кожу. Габриэль поднял руки. Стянув с него футболку, Эван отбросил ее в сторону и тут же прижал ладони к слегка накачанному, обнаженному торсу, к нежной, гладкой коже. Габриэль уже расстегивал ширинку на его штанах, и все тело Эвана горело от желания.

- Мы знаем то, что нужно знать, - ответил Габриэль. Он был так близко, что его можно было поцеловать - полные губы маняще приоткрылись, черные ресницы медленно опустились. От его близости у Эвана перехватывало дыхание. Габриэль просунул руку в раскрытую ширинку, обхватил ладонью и сжал его член, и Эван застонал - напряженный, горячий, возбужденный.

Он понимал, что нельзя этого делать, понимал, что достаточно зрел и умен, чтобы пойти на поводу у своих желаний, и прекрасно осознавал, чем все это может закончиться. Гаррисон - его хороший, близкий друг, и это его дом, и его мальчик. Габриэль необыкновенно красив и невероятно сексуален, но Эван может держать себя в руках. Все что ему нужно сделать - отстраниться. Уйти. Сказать “нет”. Убежать.

- Эван, - прошептал Габриэль, черные пряди упали ему на лоб, щеки порозовели. Он смотрел прямо ему в глаза. Натянутая ткань боксеров между его ладонью и членом Эвана увлажнилась от смазки. Прерывисто дыша от желания, со стоящим как кол членом, Эван завороженно изучал обнаженный торс мальчика - твердые мышцы груди, красивые руки, розовые соски.

Эван хотел сказать “нет”, но это слово не шло у него изо рта. Габриэль стоял так близко к нему, что он чувствовал его неслышное дыхание. От медленной, умелой ласки руки Габриэля у Эвана трепетало все тело, и он беспомощно, тихо постанывал.

Почему Габриэль не целует его? Ему хотелось, чтобы он его поцеловал. Если Габриэль поцелует его, он сможет продолжить все это, оправдав себя тем, что инициатором был сам мальчик. Он хотел Габриэля, наслаждался ощущением его кожи под своими ладонями и не мог этим насытиться, его тело ныло от желания, и член сочился смазкой, жаждая большего.

Но Габриэль не целовал его. Не отрывал от него глаз, наклонялся все ближе и ближе, но не делал этого шага.

- Гейб, - выдохнул Эван, обхватив его за талию и притянув к себе.

Взгляд серых глаз метался по его лицу - от глаз к губам и обратно. Теплая ладонь нежно поглаживала щеку.

- Мне нравится твой член, - промурлыкал Габриэль, сжав его налитую плоть, от чего Эван чуть не кончил. - Он такой твердый.

Потеряв голову от соблазна и желания, Эван обхватил пальцами запястье Габриэля и, выдернув его руку из своих штанов, поцеловал. Нежные губы тут же приоткрылись, впуская его язык. Застонав, Габриэль тесно прижался к нему. Его тело было горячим и твердым, кожа - мягкой и гладкой, налитый член ткнулся в бедро.