Часть меня на самом деле не хотела видеть то, во что превратила его болезнь. Я бы хотела запомнить его таким, каким он был тогда, а не таким, каким он стал сейчас. Наверное, это эгоистично с моей стороны.

Я заехала на нашу улицу и сбросила скорость, приблизившись к красивому старому клену, от которого начиналась дорога к родительскому дому. Но что-то привлекло мой взгляд, яркая вспышка солнечного блика на стекле где-то за деревьями. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это.

Ветровое стекло другой машины.

Меня пробрал озноб. Они ждали меня. Удивительно, ведь они не знали, где жил мой отец.

Я вдавила педаль газа в пол, и мотор взревел. Из-за деревьев за мной не выехало ни одной машины.

Боже, все эти годы я думала, что он в безопасности, что ученые о нем не знают, что его не побеспокоят, а они в любую минуту могли прибрать его к рукам.

Так почему же они его не трогали?

Марстен не смог бы удержаться от приобретения еще одного объекта для испытания, так что они, наверное, просто не знали, что папа дракон. Может они начали наблюдать за ним недавно, но никогда не видели, как он изменяется, не видели, как он играет с огнем, и предположили, что он просто человек.

Но как они узнали, где он живет? Мама не могла сказать им об этом, она этого просто не знала. Они схватили её перед нашим переездом в Америку.

И в Шотландию я взяла с собой только наличные и кредитные карты. Я не планировала задерживаться там долго, и у меня не было, никаких оснований находиться там нелегально. Боже, как же я была самонадеянна и стала просто ходячей мишенью.

Могла ли я им сказать?

Как я сказала Трею, за эти годы я много раз была в отключке. Вполне возможно, что они изобрели какое-то лекарство, которое искажает биохимию нашего тела. Я могла выдать все свои тайны и даже не помнить об этом.

Но и в этом случае я знала о моих близких не так уж и много. У меня не было шанса их предать.

Так что же мне теперь делать?

С передатчиком в одном из моих зубов, мне нельзя приближаться слишком близко к тем мужчинам. Мне повезло, что меня еще не засекли.

Но мне все еще нужно попасть в дом. Проведать отца. И тогда у меня останется только один выход: пройти мимо деревьев к берегу моря. При этом расстояние между передатчиком в моем зубе и приемником должно быть достаточно большим.

Я свернула с дороги и поехала по дорожке, которая больше напоминала оленью тропу, еле виднеющуюся в деревьях до тех пор, пока я не стала видеть только тени и стволы деревьев. Я выключила зажигание, открыла дверь и вышла из машины. Запах смолы и гниющих листьев пропитал воздух, но я все равно ощущала близость бухты. Ее энергия растекалась вокруг, лаская кожу, заставляя её покрываться мурашками.

«Дом», промелькнуло у меня в мыслях. И я ощутила, как улыбка коснулась моих губ.

Я положила ключи в карман и пошла сквозь лес, следуя за слабым дуновением морского бриза к усыпанному мелкой галькой берегу бухты.

На самом деле, я ничего не помнила про Лох-Несс. Я могла родиться в его темных, мутных водах, но папа переехал сюда, когда мне исполнилось всего 6 лет. Здесь я ощущала себя дома. Здесь я выросла, здесь научилась плавать и нырять, охотиться и ловить рыбу, действительно ощутила себя водным драконом. И все это происходило под пристальным, неослабевающим вниманием отца.

Я вспомнила, как он любил расслаблено сидеть на стуле, потягивая пиво, лунный свет играл в его светлых волосах. Слезы навернулись на глаза. Черт, как же я скучаю. Скучаю по нему настолько сильно, что иногда кажется, что сердце не выдержит.

Я обнаружила, что уже бегу по берегу. Волны мягко лижут стопы, гостеприимно омывая силой. Но у меня не было времени остановиться и поиграть, потому что время моего отца было на исходе.

Наш старый бревенчатый дом, с жесткой железной, угловатой крышей, выкрашенной в желтый цвет и огромными окнами с широким обзором. Не смотря на желание поторопиться, я пошла медленнее. Возле дома не было заметно никакого движения, ни единого звука, кроме шепота волн, омывающих берег. Никаких следов пребывания человека на протяжении, где-то месяца, но это не значит, что так и было.

Я пошла, прячась в тени сосен, елей и кедров, которые огибали дом в U-образной форме, и замедлила шаг возле одного из боковых окон. Я обеспокоено ловила любой посторонний звук или движение, я прокралась еще ближе и заглянула в окно. Гостиная была залита солнечным светом, пыль толстым слоем покрывала кофейный столик и старый кожаный диван. Папа никогда не был хорошим хозяином, но и не позволил бы скопиться такому количеству пыли.

Я поморщилась, пытаясь игнорировать страх сжавший мои легкие, пригнулась и прошла мимо окна к задней двери. И пока, я никого не заметила. Быстро осмотревшись, я скользнула рукой в горшок с когда-то красивыми кустами малины и слегка взрыхлила почву. Мои пальцы нащупали металл, и меня затопило облегчение. Ну, хоть что-то не изменилось.

Я достала ключи и обтерла грязь, затем скользнула к двери. Ключ слегка заедал, но дверь открылась.

Тиканье дедушкиных часов раздавалось из столовой, воздух был спертым, и в нем танцевали частички пыли. Я прошла через коридор, мимо прачечной и вошла в кухню. Тарелки, которые лежали в мойке были покрыты таким толстым слоем грязи, что их, наверное, нужно было бы замочить на неделю, чтобы отмыть.

Папы здесь не было. И не было здесь его уже давно, судя по этой посуде.

На меня опять накатил страх, и это ощущение было сильнее, чем раньше. Я пару раз глубоко вздохнула, что бы успокоиться, и попыталась вспомнить, к кому бы он мог пойти, если бы почувствовал опасность. На самом деле, был только один такой человек. В нашей семье никогда не были склонны заводить большое количество друзей, мы привыкли все эти годы полагаться только на себя. У меня, конечно же, были школьные друзья, но ни один из них не знал кто я на самом деле. Или кем был папа. И у меня никогда не возникало соблазна поделиться этим секретом, не после того, как мою мать похитили и не после последующей битвы.

Я не вспомнила ни одного папиного друга. Всегда был только он и я, думаю, что он предпочитал, чтобы все так и оставалось. И это значит, что за помощью он мог обратиться только к старому доктору Мейси.

На крыльце скрипнула доска. Сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди, а во рту стало сухо. Я уперлась спиной в холодильник и потянулась к сковородке, которая всегда стояла на плите. Я крепко обхватила деревянную ручку, что даже костяшки пальцев побелели, и услышала мягкие шаги возле двери.

- Дестини? - Мягко позвал Трей.

Я резко выдохнула, и почувствовала одновременно гнев и облегчение. Гнев победил.

- Какого черта ты тут делаешь? Ты же пообещал уехать.

Он зашел в комнату настороженно оглядываясь. Посмотрел на сковородку у меня в руках, и его губы растянулись в улыбке.

- Я уехал.

- Но ты не должен был возвращаться. Ты же должен был передать кольцо отцу, чтобы тот смог найти твою сестру, - я кинула сковородку обратно на печку.

- Ну, ты же знаешь, что она в беде? Помнишь?

В его взгляде появилось раздражение.

- Конечно, я помню.

- Так почему ты вместо этого здесь?

- Черт, как я могу уйти, если Иган мертв, а ты находишься в шаге от смерти? - его голос звучал глухо, зло, разочарованно и обеспокоенно. - Эти ублюдки до сих пор здесь, и они все еще могут тебя выследить. Я не простил бы себя, если бы с тобой что-то случилось. Я не смогу жить без тебя.

Тепло затопило мое сердце, мою душу, мне хотелось танцевать, даже если я знала, что это не правильно, что о своей сестре он должен волноваться больше, чем обо мне. Она была частью семьи. Я нет. По крайней мере пока.

- Но что если с твоей сестрой что-то случиться пока ты помогаешь мне? Ты сможешь с этим жить?

- Нет, - он провел рукой по волосам и резко выдохнул. - Я нашел мать и спросил, что же она чувствует к Мерси. Она по-прежнему ощущает, что сестра в беде, но это не вопрос жизни и смерти. Я доверяю ее чутью. Это все, что я пока могу сделать.