Он чувствовал себя сторонним наблюдателем, зевакой, пенсионером и знал, что так оно и есть на самом деле. К тому же подземная жизнь плохо действовала ему на нервы. Особенно досаждал постоянный, не гаснущий ни днем, ни ночью, свет. У него появился ничем не обоснованный страх радиоактивного заражения, и, несмотря на разубеждения Айгора, этот страх больше не оставлял его. Война давила на психику. Он не был способен вынести психоз военной обстановки. Все это, а также то, что он оказался несостоятельным в военных делах, отсутствие товарищеских отношений и праздность времяпрепровождения — всё работало на развитие общего недомогания.

Однажды он забрел в рабочую комнату Айгора и Элен, надеясь поболтать с ними, если они не слишком заняты.

Они не были заняты. Айгор беспокойно вышагивал туда и обратно. Элен молча наблюдала за ним.

Фрост кашлянул.

— Хм, хм-м… что-нибудь случилось?

Айгор кивнул и ответил:

— Много чего, — и опять вернулся к своему бесцельному занятию.

— Дело в том, — пояснила Элен, — что несмотря на новое вооружение, враги всё ещё сильнее нас. Айгор пытается придумать, что делать дальше.

— А, понятно. Извините.

Он собрался уходить.

— Постойте. Побудьте с нами.

Он остался и принялся прокручивать проблему в своем сознании: «Да, это скверно! Очень и очень паршиво…»

— Боюсь, что от меня здесь мало проку. Плохо, что здесь нет Говарда Дженкинса.

— Не думаю, чтобы он оказался полезен, — ответила она. — В этих книгах сливки современной земной технологии.

— Я имею в виду не его профессию. Я подумал о нем самом, о том мире, в котором он остался. Там у них имеется одна интересная безделушка, которая называется бластер. Насколько я понял, это действительно мощное оружие.

Айгор уловил кое-что из этих слов и резко остановился.

— Что за вещь? Как она работает?

— А, бог её знает, — ответил Фрост, — не могу сказать. Я не разбираюсь в таких вещах, ты же знаешь. Мне показалось, что это нечто вроде дезинтеграционного излучателя.

— Вы сможете сделать набросок этой штуки? Вспоминайте! Вспоминайте!

Фрост попробовал. Внезапно он оставил это дело и заявил:

— Наверное, это бесполезно. Я не помню точный вид снаружи, и тем более не знаю его устройства.

Айгор тяжело вздохнул, сел и взъерошил руками волосы. После нескольких минут тягостного молчания Элен заметила:

— А мы не смогли бы заполучить его сюда?

— А? Как это?! Как ты собираешься найти его?

— Профессор вы сможете найти его?

Фрост встрепенулся.

— Не знаю, — произнёс он с сомнением. — Но я попробую.

Тот же самый город. Да. И те же самые ворота, через которые он не однажды проходил… Фрост заторопился.

Звезда Мира не слишком удивилась его визиту, но была искренне рада его видеть. Фрост подумал: «А есть ли хоть что-нибудь на свете, способное удивить эту мечтательную деву?» Но Говард с лихвой восполнил недостаток эмоций с её стороны. Он так радостно хлопал профессора по спине, что это вполне могло вызвать плеврит.

— Добро пожаловать домой, Учитель! Добро пожаловать домой! Я не знал, появитесь вы опять или нет, но мы ждали вас. На случай вашего появления я специально выстроил для вас комнату. Что вы думаете об этом? Знаете ли, вам надо жить с нами. И не вздумайте даже вернуться в этот задрипанный университет!

Фрост поблагодарил его и добавил:

— Я пришел по делу. Мне срочно нужна твоя помощь.

— В самом деле? Ну, давайте, говорите же!

Фрост коротко обрисовал ему обстановку.

— Как видишь, я должен объяснить им секрет твоего бластера. Он им очень нужен. Они должны получить его.

— И они будут его иметь, — согласился Говард.

Спустя некоторое время выяснилось, что проблема оказалась более сложной, чем думалось поначалу. Как ни старался Фрост, но он не мог впитать все технические знания, необходимые для изготовления бластера в другом мире. По своей сложности задача была сродни попытке обучения дикаря преподаванию радиодела для того, чтобы тот передал опыт строительства радиостанций инженерам, совершенно не знающим радиотехники. К тому же, Фрост вовсе не был уверен, что сможет благополучно пронести с собой бластер через царство Времени.

— Ну, хорошо, — сдался, наконец, Говард. — Это было ясно с самого начала. Просто я должен отправиться с вами.

Звезда Мира, которая до этого спокойно слушала их диалог, показала первые признаки острого интереса:

— Дорогой! Тебе бы не надо…

— Прекрати, — заявил Говард, упрямо выпятив подбородок. — Это дело чести и долга. Тебе не надо вмешиваться.

Фрост почувствовал замешательство, которое всегда ощущал, если был вынужден быть свидетелем семейных разногласий.

Когда все было готово, Фрост взял Говарда за руку.

— Смотри мне в глаза, — приказал он. — Ты помнишь, как мы когда-то делали это?

Говарда колотила нервная дрожь.

— Я всё помню, Учитель. Вам удастся сделать это и не потерять меня?

— Надеюсь… — ответил Фрост. — Теперь расслабься.

Они попали в то же помещение, из которого Фрост стартовал к Говарду. Фрост очень обрадовался этому обстоятельству. Было бы довольно затруднительно пересекать половину планеты в поисках своих друзей. У него не было уверенности в соизмеримости пространственных и временных измерений. «Надо как-нибудь выкроить время и получше изучить проблему», — подумал он.

Айгор и Говард не стали тратить время на взаимные любезности. Они окунулись в свои проблемы раньше, чем Элен закончила приветствовать профессора.

И вот, наконец-то, удача!

— Всё, — заявил Говард. — Думаю, объяснений было вполне достаточно. Свой бластер я оставлю в качестве модели. Есть еще вопросы?

— Нет, — отозвался Айгор. — Я всё понял и, кроме того, каждое твое слово записано на магнитофон. Старина, а сам-то ты хоть понимаешь, что это оружие значит для нас? Теперь мы победим.

— Догадываюсь, — ответил Говард. — Эта маленькая штучка — главная опора мира в нашей системе. Готовьтесь, профессор. Я немного тревожусь.

— Но вы ведь не уходите, доктор?! — воскликнула Элен. Это был одновременно и вопрос, и протест.

— Мне надо проводить его обратно, — вымолвил Фрост.

— Да, — подтвердил Говард. — Но он останется жить с нами. Не так ли, Учитель?

— О, нет! — опять воскликнула Элен.

Айгор обнял ее.

— Не надо уговаривать, — сказал он ей. — Ты же знаешь, он здесь не очень счастлив. Я считаю, что дом Говарда больше подходит для него, он заслуживает лучшей жизни.

Элен подумала немного, подошла к Фросту, положила руки на его плечи и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его.

— До свидания, Док, — прошептала она прерывающимся голосом. — Как бы там ни было, оревуар!

Он осторожно взял её за руку и ласково погладил по ладони…

Фрост лежал на солнце, позволяя его лучам проникать в свои старые кости. Он немного скучал по Элен и Айгору, но подозревал, что они сами не слишком скучают о нём. К тому же жизнь с Говардом и Звездой Мира была ему более по нраву. Официально он считался наставником их детей, если они действительно когда-нибудь появятся на свет. А сейчас он просто блаженно бездельничал. Впереди была масса свободного времени, о чем он всегда тайно мечтал. Время… Время…

Одно он всё-таки хотел бы знать точно: что сказал сержант Айзовски, когда поднял глаза и увидел опустевший полицейский фургон? Но, наверное, это невозможно.

Ну, и ладно. Глаза слипаются и лень волноваться об этом. Времени еще достаточно, чтобы вздремнуть перед обедом. Времени достаточно…

Времени.