Девушка так задумалась, что не услышала, как к её камере кто-то подошёл и щёлкнул старый замок.

— О, ваша светлость! — насмешливо усмехнулась Нека, когда увидел, кто вошёл. — Какой неожиданный визит!

— Нека! — взревел Грегор.

— Вы правы, ваша светлость: я нагло вру. Я вас ожидала. Только сомневаюсь, что от вашего посещения толк будет.

— Ты даже не знаешь, за чем я пришёл… — уже спокойней среагировал мужчина.

— Почему не знаю? — засмеялась девушка. — Знаю! Пришёл прошение вымаливать, чтобы спокойно жить дальше. Но не получишь. Не дождешься. — выплюнула ядовитые слова девушка.

Молодой князь невольно поёжился. Нека, как всегда, понимала его лучше всех. Казалось, видела его насквозь.

— Нека.

— Грегор! Вот скажи, чего тебе не хватало? За что ты так со мной? Что лично я тебе сделала?

— Ты…

— Заткнись и слушай! — взревела узница. — Я от болезни вас избавила?

— Да. — уверенно махнул головой князь.

— Повод для привлечения мировой общественности дала?

— Да.

— Неопровержимые доказательства нашла?

— Да.

— Хорошо, а теперь напомни-ка мне, особе с тонкой душевной организацией и девичьей памятью, не эта ли самая общественность приостановила войну и сделала всё возможное и невозможное, чтобы появился строгий договор раз и навсегда, расставивший все точки над и в отношениях между княжеством и Империей?

— Да!!! — теперь кричал Грегор. — Тебе что нравится травить мне душу?

— Нет, Грегор, нет. Мне просто интересно… Неужели после всего, что я сделала… Неужели после всего, что я пережила, я не достойна жизни? Ты же знаешь: я не хотела публичности, не хотела внимания. Я хотела всего на всего получить новые документы. Обычные документы, какими владеют все мещане и уйти жить в какой-нибудь небольшой городок. И там жить! Заниматься любимым делом, возможно, когда-нибудь создать семью с хорошим парнем… Вот скажи не достойна?

— Достойна. — уверенно ответил Грегор. — Ты достойна куда большего…

— Но вместо этого посылаешь меня на смерть. За что? Чего тебе не хватало? Мирный договор, слава спасителя, любимая жена… Да, по этому договору ты терял свой титул, а княжество входило в Империю. Но за вами сохранялась широчайшая автономия! Да, фактически вы только название меняли! Ты сохранял деньги и влияние, положение. Только вместо князя становился губернатором. Тебе этого мало?!

— Нет. Мне достаточно, но Александра… Она и так уязвлена, что я был ниже её по положению, а если она потеряет ещё и титул княгини… Она не выдержит этого.

— Грегор, опомнись! Разве стоит какое-то гнилое честолюбие твоей жены человеческой жизни?

— Стоит, Нека. Помнишь, ты говорила, что я не смогу без неё. Что ж… Ты была права. Я не могу без неё и, поэтому сделаю всё для её счастья.

— Грегор… — прошептала Нека.

— Прости. Прости, если сможешь… — также шепотом ответил князь, а потом отвернулся и вышёл.

— Жестоко. — подумала Нека. — Слишком жестоко. Вот почему кого-то любят так, что готовы на всё? И ладно бы, если эта Александра была бы богиней или собранием все возможных совершенств… Так нет же. Ладно-ладно, сердцу не прикажешь, но почему… Почему я должна страдать? Почему меня так никто не любил? Почему я должна умирать? Почему? Когда только жить начала? Нет, мой дорогой друг, не выйдет. Обойдётесь вы и без титула. Не знаю как, но в Империю я не попаду. Не дождётесь.

Князь Грегор метался по кабинету, ранее принадлежавшему его тестю ныне покойному князю Альфреду. Мужчине хотелось что-то сломать. Жутко хотелось что-то сломать.

Почему всё так? Да, эпидемия была остановлена, но для выигрыша в войне этого не было достаточно. Горцы были обескровлены, а армия имперцев всё время росла. Казалось, это конец всему, но Нека решила задействовать свои исследования.

Грамотный выброс информации — и картина меняется: война приостановлена, а Империи, устав отбиваться, предлагает войти княжеству в свой состав на условиях, на какие грех жаловаться.

Вот только по программе ассимиляции Империя не принимала те титулы и ту знать, что была. Его Императорское Величество не считался с положением старой элиты своих новых земель и её иерархией, да он щедро наделял новыми званиями, но по своей значимости они были ниже, чем аналогичные звания в центральной части Империи.

И вот тут возник вопрос. Князь и княгиня хотели оставаться князем и княгиней и получать все почести, полагающие по званию, где бы они не находились. Но как этого добиться? Ответ прост — выслужиться. Как? Тут-то подсказал брат императора.

— Нет ли у вас какой-нибудь компрометирующей информации о де Мирте и его шайке? — прямо спросил принц при личном общении.

— Что? — опешил Грегор.

— Вы были нашим врагом. А враги знают нас лучше друзей, поэтому, наверняка, у вас есть какая-нибудь информация, чтобы задвинуть этого старика и его род куда-нибудь подальше на долгие годы…

— То есть…

— Да, он нынче не угоден, но, к сожалению, имеет слишком большое влияние, поэтому нужно что-то воистину потрясающее…

Мысли князя завертелись, но нужно было узнать всё:

— Предположим, просто предположим, что такая информация имела место быть, но что я и княжество получим от этого.

— Останетесь князем и княжеством. — Принц знал, чем зацепить. Всё же горцы слишком горды. Они просто не потерпят положения второго сорта не только у себя на родине, но и на остальных землях Империи. Идеальная наживка.

— Я подумаю.

— Подумайте. — усмехнулся его императорское высочество. — Но если информация есть, то должны быть неоспоримые доказательства.

И Грегор начал думать.

— Отдай им Неку! — шептала хитрость.

— Это предательство! — говорила совесть.

— Ты на свою жену посмотри. Она достойна быть королевой, императрицей, богиней, а из-за тебя и своего отца теряет и то, что принадлежит ей по праву рождения. Ты посмотри, как она убивается!

— Но Нека тоже много чего потеряла…

— Нека обречена. Ей, всё равно, а вам ещё жить. Ты хочешь видеть печаль и сожаление в прекрасных глазах Александры? Чтобы она постоянно думала, что потеряла, став твоей женой.

— Нет.

— Так действуй.

И Грегор начал действовать. Для начала вызвал Неку Дести из бывшей фронтовой зоны. Девушка всё ещё оставалась там, разбираясь с пострадавшими.

Князь не хотел этого видеть, но ему пришлось признать, что девушка хорошо выглядит и словно светиться изнутри.

— Это ничего не значит. — убеждал он себя. — Ничего.

— Грегор, как у тебя дела. — улыбнулась девушка как только они остались наедине.

— Неплохо, но ты можешь превратить из в хорошо. — ответил князь.

— Каким образом?

— Империи нужно что-то, что надолго выбило де Мирта из седла. Они предлагали сделать уступки по вопросу княжества, если мы предоставим информацию.

— И ты решил использовать дочь-предательницу… — помрачнела девушка.

— Нека, послушай! Это же выход. Ты, всё равно, умереть должна, а здесь не придёться грех самой на душу брать, да и такая возможность отомстить родне! — Грегор игриво потрепал по плечу Неку.

— Ага. Всё замечательно. — подыграла ему девушка, чтобы потом ошарашить: — Только, во-первых, я излечилась. Во-вторых, я хочу жить и, в-третьих, не хочу мстить.

— Как?

— Не знаю. Так получилось. — радостно улыбнулась Нека. Девушка сияла. — Только теперь я свободна и буду жить! Я собственно хотела попросить у тебя право поселиться в одном из уездных городов…

Потом для Грегора были долгие часы сомнений, слёз Александры, когда она в последний раз красовалась в княжеском венце… В результате всего, князь решил, что своя рубашка ближе к телу. И ничего не понимающую Неку посадили под замок.

Мудрецы говорили: «Если хочешь стать непобедимым, тебе нужно выиграть всего лишь один бой. Бой с самим собой».

Раньше Нека считала, что это несомненно полезное высказывание не несёт в себе буквальный смысл, так иносказание. Но какого было удивление девушки, когда она поняла, что мудрецы говорили правду. Грубо, прямо, без украшений…