Кирилл с помощью приказов через панель управления раскладывал на столах, в третьей лаборатории, необходимые реагенты. Боковым зрением, а иногда поворачивая голову, он контролировал передвижения лаборантов. Затылком он ощущал, что на него смотрят, пытаются проконтролировать, что именно он делает. В какой-то момент Кирилл пожалел, что во всеуслышание сообщил о том, что работает над министерским заказом. Каждый раз как он поворачивал голову в сторону второй лаборатории, он видел, что лаборанты работают, уткнувшись в микроскопы или пробирки. Монотонная работа шла своим чередом и никак не могла коснуться гениальных порывов Кирилла. Даже Константин сидел в общем зале и был погружен в писанину. Сегодня он редко заглядывал во вторую лабораторию. Ему хотелось находиться как можно дальше от самодовольства, исходящего от Кирилла и взял на себя ведение отчетов о проделываемых опытах.

Кирилл пытался взять себя в руки. Прошло уже больше часа, а он так толком и не приступил к активной работе. Ему нужно было взять у себя кровь, чтобы начать ее исследование. Прошло уже столько времени, а он до сих пор не знает, что внутри него поселилось. Он посматривал на коллег. Прозрачные стены лишали всякой надежды на скрытость. Кирилл боялся раскрытия и медлил. Он стоял за панелью и проводил теоретические анализы того, во что мог мутировать вирус, когда попал к нему в организм. В голове все мешалось. Он злился. Посмотрев на руку, он заметил, как ее трясет. Попытавшись сжать пальцы в кулак, Кирилл сморщился от боли. Пальцы плохо гнулись и ему так и не удалось это сделать. Он встряхнулся – тело отозвалось волной колик. Едва сдержавшись от внезапного крика, Кирилл посмотрел на лаборантов. Они по-прежнему работали, не обращая на него никакого внимания. Тихо топнув ногой, Кирилл попытался справиться с волнением. Он нажал на несколько кнопок на панели. Механические руки в закрытом боксе приступили к размещению реагентов по пробиркам. Кирилл определился с приоритетностью задач. Он посмотрел на часы: до обеда осталось чуть меньше двух часов. Решение было очевидным – анализы нужно отложить пока он не останется один.

Определившись с одним пунктом, он принялся за другой. Нужно подготовить базу для совета ученых. Кирилл приступил к синтезированию вируса положительного штамма. Сегодня он занимался только им. День был отдан ему. Необходимо было стабилизировать его состояние и выяснить пределы его адаптивности. Способен ли он быть истинным положительным штаммом и комплиментарно цеплять любые вирусы или же его действие ограничивалось лишь вирусом нулевого иммунитета и мониями.

Погруженный в работу Кирилл очень скоро потерял счет времени. Положительный штамм демонстрировал удивительную жизнестойкость и выдерживал любые деструктивные испытания. Однако скоро подтвердилось, что штамм положителен лишь к нескольким вирусам, а именно к тем, что стали основой для его мутации. В данном случае это был ВиНИ. Кирилл повторил слияние положительного штамма с мониями, но произошло неожиданное: они полностью поглотили вирус. Кирилл был в ужасе. Наверное, что-то не так сделал, он пытался найти оправдание. Все же получалось в предыдущие дни, что случилось сейчас? Кирилл не сдавался. Он дотронулся до левого плеча, где раньше была капсула. В его теле гулял именно симбиоз моний с положительным штаммом. Он добавлял к раствору с положительным штаммом пробы моний, взятых у разных людей. Результат был одним и тем же – монии поглощали положительный штамм. «Невозможно!», - кричал про себя Кирилл. Он вывел на экран записи по предыдущим опытам. Перепроверяя все свои шаги, он пытался найти ошибку в сегодняшних действиях, но все было верно. Просто в этот раз монии вели себя совершенно иначе. Загадка, на которую Кирилл не мог отыскать ответа. Оставалось задействовать генетику. Взглянуть так глубоко, как это может позволить техника. ДНК анализ будет готов максимум через час. Кирилл взглянул на часы: обед начался полчаса назад. В лаборатории кроме него никого не было. Кирилл вышел во вторую лабораторию. Он как можно быстрее пытался снять защитный костюм. Но от резких движений суставы рук и пальцев отзывались резкой болью. Он все еще не мог полностью сгибать пальцы и раздевался медленно, оголяя левую руку. С помощью микрошприца он взял кровь, отстриг пучок волос, соскреб немного ороговевшей кожи, после чего попытался вновь втиснуться в костюм, не причиняя себе сильной боли. До конца обеда оставалось двадцать минут. Кирилл надеялся на то, что лаборанты досидят до конца, так как сегодня не было над ними руки с кнутом и довлеющего взгляда. В третьей лаборатории он поместил в анализатор свою кровь. Перед этим поместив маленькую алую каплю под микроскоп.

На большом экране появилось увеличенное изображение. Кирилл внимательно смотрел и не мог понять: судя по визуальной картинке все было в норме. Форма клеток, консистенция и их движения. Кирилл увеличил в несколько раз изображение. Рядом с круглыми клетками лейкоцитов плели свою сеть монии. Они быстро делились и сплетались вокруг красной клетки, похожей на плюшку, непрерывной цепочкой. Каждая клетка оказывалась в сетчатом мешке, который затягивался непрозрачной мембраной, полностью обволакивая клетку. Часы показывали без десяти час. Кирилл положил под электронный микроскоп свой волос. Многократное увеличение показало очень слабое проникновение моний. То же он увидел и в клетках кожи. Кирилл сделал вывод, что процесс видоизменения лейкоцитов идет достаточно медленно. Но симптомы в его теле говорили о том, что на организм оказывает резко негативное влияние. И если это не монии, которые только осваиваются в его организме, то что же еще? Анализатор крови издал протяжный сигнал, и на мониторе высветилась картинка со шкалами. Судя по анализу, кровь Кирилла претерпевала значительное изменение. Ее структура сильно изменялась. Уровень «рабочих» лейкоцитов стремительно падал, когда как количество АТ-цитов начинал расти. АТ-циты это первый признак заражения «белой язвой». Помимо моний в крови содержался штамм вируса нулевого иммунитета и небольшой процент неизвестного вируса. Система вывела его формулу – это был положительный штамм.  Кирилла затрясло. Он никак не рассчитывал на то, что в его крови будет ВиНИ, ведь он предполагал, что нашел лекарство от него и положительный штамм должен был его убить. Однако через пару минут, когда в лабораторию вошли девушки-лаборантки, Кирилл вернул сознание в трезвое русло. Штамм ВиНИ обнаружен в его крови, но симптомы, которые демонстрирует его тело, не относятся к вирусу нулевого иммунитета. Кирилл сделал дополнительный забор штамма ВиНИ из своей крови. Вирус не жизнеспособен. Он обладал набором вредоносных инструментов, но не обладал путями их передачи. Он был лишен средств для влияния на окружающие клетки и был полностью законсервирован в тонком слое мембраны. Кирилл предположил, что это может быть положительный штамм и его действие. Так оно и было. Сделав анализ взятой крови через час, Кирилл обнаружил, что количество положительного штамма в разы увеличилось, впрочем, как и моний с АТ-цитами. Система однозначно выдавала поглощение организма «белой язвой». Перспективы были ясны. Кирилл нахмурился. Он размышлял. Полученный раствор от взаимодействия положительного штамма и моний, содержащий в себе код ВиНИ мог стать хорошей основой для лекарства от вируса нулевого иммунитета. Винбургу ведь он так и сказал, что нашел его. Но на самом деле до этого было еще далеко. Кирилл мялся от мыслей. Он чувствовал, что в состоянии ускорить процесс испытания. Полученный симбиоз положительного штамма и моний успешно разрушил вирус нулевого иммунитета, взятого из крови его матери. «Мама», - от этого слова щемило в груди. Она ждет сына, а ее вирус ожидает очередной порции блокаторов. Кирилл подошел к панели управления во второй лаборатории. В голове его бушевал настоящий ураган. Он вспомнил, что в четверг он должен был улетать домой, чтобы привезти уколы. Кирилл со злости сжал кулаки, но тут же его одернула резкая боль. Не выдержав ее, он заскулил. Но стена лаборатории сохранила его секрет. Кирилл думал о четверговом заседании ученого совета в министерстве и Александре Винбурге, который держал для него дверь открытой. Как же так? Снова проделки судьбы и распутье. Кирилл подошел к стене и посмотрел на свой рабочий стол в общем зале, в одном из ящиков которого лежали 32 ампулы, с оранжевыми бирками. Очередная порция блокаторов. Очередная отсрочка. Сколько ему еще удастся сдерживать агрессию ВиНИ?! «Нужно действовать», - Кирилл приподнял голову. В его голове зрел дерзкий план. Мысль, как повергнуть вирус раз и навсегда. Ведь он нашел способ, действие против которого ВиНИ бессилен. Кирилл сел за стол с панелью управления и вывел на экран подробные анализы крови матери. Ему нужно было подтверждение того, что в ее крови содержатся АТ-циты. Так и есть. «Сын своей матери», - довольно произнес Кирилл. В его крови тоже находилось некоторое количество нежизнеспособных АТ-цитов. Нужно было рискнуть. Нужно было добавить адаптировать лекарства, который он постоянно готовил для матери с новым штаммом. «Я ведь жив», - убеждал себя Кирилл. Он думал о «белой язве», которой заразится его мать. Монии будут делиться в ее крови, также как и в его. Кирилл посмотрел на анализы крови. «Если «белая язва» не убила меня, то и ее она не убьет. Она тоже носитель, ведь поэтому у нее АТ-циты», - Кирилл уже не мог свернуть с намеченного пути. В его глазах горел победный огонь, который застил ему путь. Но он шел уверенно и твердо ставя шаг. Он приказал роботам приготовить слабую сыворотку из того лекарства, что уже приготовил для мамы. Осталось добавить туда положительный штамм. Но Кирилл никак не мог сегодня его получить. Он отмахнулся от пробирок в закрытом боксе, в которых осадком находился положительный штамм. Кирилл нашел другой способ вновь получить положительный штамм. Он собирался синтезировать его из своей крови. Механизированные руки заканчивали работу по приготовлению промежуточной сыворотки. Кирилл увлеченно проводил необходимые тесты и анализы крови для извлечения жизнестойкого положительного штамма. Погруженный с головой в работу, он не заметил, как рабочий день подошел к концу. Как все лаборанты завершили свою работу и покинули лабораторию. Кирилл делал то, что у него получается больше всего – был погружен в работу и был в одиночестве. Когда охранники начали семичасовой обход, Кирилл вынырнул из пучины анализов и кропотливой работы. Испугавшись отсутствия всех, он попытался было забил тревогу. Но посмотрев на часы, понял, что все в порядке. Пустой желудок сердито намекнул о необходимости поесть. Кирилл удивился, что не заметил, как продержался без еды столько часов. Но нужно было поесть. Он окинул взглядом рабочий стол. И его окатило волной удовлетворения от проделанной работы. Рядом с центрифугой стояли 32 пробирки с раствором под лекарство. В закрытом боксе роботы заканчивали процесс последнего деления, и через несколько минут в пробирке будет содержаться чистый положительный штамм. Можно и поесть.