Кирилл вышел в общий зал. Стянул маску и глубоко вдохнул. Сухой воздух здесь казался ему самым свежим. Он направился в коморку, где стоял холодильник с едой. Открыв его, Кирилл с досадой увидел, что он был пустой. Лишь в дверце стояла просроченная баночка энергетика, которую из лени никто не желал выкинуть. Ничего не оставалось. Идти сейчас в буфет Кирилл не желал, ему хотелось поскорее изготовить лекарство. Он схватил энергетик и, открывая, направился к своему рабочему месту. Усевшись на стул, он залпом допил напиток и направил ее в мусорную корзину. Кирилл открыл третий выдвижной ящик стола и начал доставать ампулы с оранжевыми бирками. Он ставил их на стол, одновременно рыская взглядом по округе. Вспомнив, что у одной из лаборанток в столе всегда были небольшие бумажные пакеты из кафетерия. Достав из самого нижнего стола серый пакет, он подошел к своему открытому ящику, в котором лежала последняя ампула. Он достал ее и бросил в пакет. Приставив его к самому краю стола, Кирилл сгреб остальные ампулы. Надев защитную маску, он зашел во вторую лабораторию. Кирилл подошел к дальней стене, в которой находился закрытый люк. Это был утилизатор. Нажав на кнопку активации, крышка открылась, и из стены выехал стальной бокс. Кирилл бросил внутрь бумажный пакет с ампулами, поблескивающими прозрачным раствором и оранжевыми бирками. Нажатие на кнопку и бокс задвинулся обратно, плотно задраившись. Раздался глухой звук. Жернова размалывали в порошок стекло.

На мониторе на панели управления Кирилл заметил зеленый сигнал. Роботы закончили разделять штаммы. Кирилл вошел в камеру. Его взгляд был напряжен. Он достал из буфера пробирку. Предстояло еще провести небольшой экспресс-тест на агрессивную среду и выяснить, как поведет себя штамм в приготовленной сыворотке. По расчетам Кирилла раствор должен был выполнять функцию жидкого инкубатора для положительного штамма. Это и подтвердилось через час после теста. Кирилл отдал приказ механическим рукам смешивать растворы в центрифуге и готовить жидкость для спайки в ампулах. Этот процесс уже проходил во второй лаборатории. Но Кирилл туда даже не вышел. Механизмы все сделают и без него.

- Все будет хорошо, - произнес он, глядя через прозрачную стену на бокс, в котором появлялись после спайки капсулы с раствором. – Нужно закрасить…

Кирилл подумал об оранжевом маркере. Любимый цвет мамы. «Нужно закрасить», - повторил он про себя. Он сидел на стуле и сжимал руками колени, чувствуя небольшое покалывание в пальцах. Все должно получиться, расчеты верны. Иначе и не может быть.  «Возможно это особенность моего организма», - рассуждал Кирилл о том, что в его крови обнаружился ВиНИ лишенный агрессивности. Он посмотрел на монитор, на котором значились результаты крови. В голове он прокручивал слайд с изображением моний в его крови. «Я носитель, - Кирилл перевел взгляд на бокс с ампулами. Их становилось все больше. «Нет другого объяснения, что монии ведут себя именно так в моей крови. Я определенно заражен «белой язвой». Но я живу, я жив. Вывод один, конечно – я носитель. Когда в организм попал раствор с видоизмененными мониями, это спровоцировало мое перерождение. Спровоцирует и мамино». Кирилл медленно покачивался в такт своим мыслям.  От них его холодило, будто стоял он на морозе. Ему хотелось вытереть от мокроты лоб, но ладонь уперлась в защитную маску. В голове он обдумывал способ, как излечить «белую язву». У него еще есть время. «Белая язва», предполагал он, будет также вяло развиваться в организме его матери. За это время он найдет ключ к принудительной мутации моний и сможет провести ее так, как нужно ему. «Саламандра», - с содроганием подумал он о наркотике. Необходимо дожать положительный штамм и разобраться с его разрушением от моний.

Как только процесс изготовления ампул завершился Кирилл вышел во вторую лабораторию. Он переложил их в оставшийся бумажный пакет и направился к выходу. Он поставил пакет на стол и положил рядом защитную маску. Достав из верхнего ящика оранжевый маркер, он положил его к ампулам и завернул. Раскрашивать их он будет дома. Усевшись за стол, Кирилл достал клавиатуру и открыл почтовую программу. Он писал о том, что не сможет приехать в четверг и лично привезти лекарства, так как он должен присутствовать на важном совещании в Министерстве науки, куда его пригласили. Кирилл вкратце рассказал о последних событиях, о том, что ему доверили проведение важного опыта. О смерти Данилевского он упомянул вскользь, добавив, что сильно сожалеет о потере такого гениального ума. Кирилл предполагал, что мама и сестра очень расстроятся из-за того, что не увидят его и постарался смягчить словами свое отсутствие, пообещав, как только закончит с опытами обязательно приедет. Однако, лечение из-за того, что он не сможет вовремя приехать прерывать нельзя. Нынешнее положение позволяет ему отправить посылкой необходимые лекарства. Кирилл подробно описал, как их нужно принимать и объяснил, что это новая разработка исследовательского центра. Поэтому, как только Маргарита сделает укол, она должна каждые шесть часов брать кровь на анализ  посылать результаты ему.

Кирилл откинулся на спинку. Часы показывали десятый час. Он смотрел на бумажный пакет с ампулами и думал над тем, каким способом отправить. Посылку нужно было доставить меньше чем за сутки, а на такое способна лишь экспресс-почта, на которую у Кирилла не было денег. Она обходилось дорого. Хотя он мог отдать последние деньги, но тогда у него почти ничего не оставалось. Кирилл кивнул своим мыслям. Альтернатив здесь не было. На сайте почтовой службы он заполнил необходимый бланк, на котором с удовольствием вписал свою должность – и.о. главы лаборатории микровирусов. Нужно было идти домой. Кирилл медленно, через боль, снял защитный костюм и бросил его в шкаф. На главной панели управления, на профессорском столе, он активировал программу завершения работы и направился к выходу. Мониями и их мутациями он намеревался заняться завтра. Без саламандры ему не обойтись.

Кирилл стоял под крышей остановки, рядом с клубом «Невъ-8». Крупные капли дождя барабанили по ней словно на параде. Привычной длинной очереди не было. Кому захочется стоять под ледяным душем. Кирилл пришел сюда ради встречи. Один раз его уже выгнали. Кирилл вынул трясущиеся руки из карманов куртки. На ладонях бледнели длинные белые полосы. Он поднес их ближе к лицу, чтобы еще раз взглянуть на язвы, появившиеся к вечеру. Кирилл уже не боялся. В нем не было страха перед этими полосками. Он знал, что они проявятся и, прежде всего, на руках. Кирилл достал из кармана черные перчатки, приготовленные заранее. Пытаясь совладать с тряской рук, он внезапно для себя вспомнил Елану. Для него прошла вечность с того момента, как охранник раздавил капсулу в его руке и еще одна с того последнего мига, когда он видел возлюбленную. Кирилл надел левую перчатку. И снова он поднес руку к глазам. С жалостью в глазах он смотрел на нее, тонкую черную веточку, трясущуюся на ветру и дрожащую от холода. Как долго он не касался любимой? Как мало мыслей о ней в его голове. Он почти забыл ее. Ее лицо, и нежность кожи, ее тепло и голос. В голове правили другие мысли.

После работы он забежал на несколько минут домой, лишь чтобы оставить бумажный пакет на столе, да взять пару бутербродов в дорогу. Тогда-то он и заметил белые пятна на коже. Задержавшись в ванной, Кирилл сбрил хлипкую бороденку, чтобы выглядеть более презентабельно. Нужно было произвести впечатление уверенного человека. Глядя на себя в отражении, он думал о вакцине. Осталось совсем недолго и у него будет живой пример ее работоспособности. Маргарита как всегда исполнительная все сделает верно. Вколет маме вещество из ампулы и через несколько часов возьмет первый анализ крови. Кирилл хотел быть рядом. Но то, что он остался в Химграде даже лучше, если что-то пойдет не так, то в лаборатории он сможет скорректировать лечение. «Все будет хорошо», - проговорил Кирилл.