Кнут закончил взбалтывать коктейль. Он открыл крышку, вдохнул пьяный аромат и разлил коктейль в три бокала. Один из искусителей Леры взял со стола бокал и стал подносить его к хозяйке. Но решив поиграть с ней, как он делал это раньше, потянул его к своим губам. Лера мгновенно выбила из его рук бокал и со всей силы ударила удальца по лицу.

- Не смей пить этот коктейль, тварь! – закричала она.

Сдерживая обиду и гнев, парень опустил голову.

- Дрань из-за тебя я его разлила! – пищала Лера.

Кнут моментально отреагировал.

- Держи мой, милая, - он протянул к ней свой бокал.

Лера взяла бокал и послала воздушный поцелуй Кнуту. Она мгновенно сменила гнев на милость и поцеловала взасос обиженного паренька. Сделав два глотка, она протянула бокал ему. Но тот слегка понурил голову.

- Молодец, дрянь, - улыбаясь змеиной улыбкой, произнесла она, - хоть что-то понял. А теперь пошел вон! – снова закричала она.

Парень вышел из-за стола. Лера, держа бокал в руке и попивая коктейль, увлеклась вторым красавцем.

- Ты уверен в том, что твой план сработает? – вдруг спросил Валентин.

- Неожиданный вопрос.

- Интересуюсь. На ту ли лошадь собираюсь поставить, - почувствовав неладный взгляд Кнута, Валя замялся.

- Ты получишь деньги, Лерочка – процент, - Кнут кивнул феолетововолосой бестии, - все довольны.

- Но ведь будут жертвы.

- Когда ты уезжал из страны, в прошлый раз, тебя это не беспокоило, - Лера обижено посмотрела на Валентина.

- Представь себе самый смертельный и опасный вирус, который ты только знаешь, - Кнут смотрел в глаза Валентину. – Представь, что этот вирус гуляет по планете и убивает, косит тысячи людей. Представь на минуту, что ты можешь убить его.

- Все мы потеряли родных и близких, друзей и знакомых из-за болезней нашего века. Но что делать, это судьба, - поникшим голосом ответил Валентин.

- Жизнь не настолько поэтична, чтобы все происходящее сваливать на провидение судьбы, - возразил Кнут. – А теперь представь, что половина из существующих вирусов, разгуливающих по планете, создана руками человека.

Валентин отстранил ласки девиц и сел поближе к столу.

- На что ты намекаешь?

- Я говорю тебе о мотивации. Любой план неосуществим без должной мотивации. Половина вирусов нашего мира создана не природой, но человеком.

- Ты о каком-то конкретно вирусе говоришь? – Валентин отстранился от девочек, давая им понять, что больше не нуждается в их ласках.

- К примеру гриппон, «патология 6».

- Я видел результаты исследований, участвовал во многих из них. Эти вирусы естественны. Ты заблуждаешься. Их выживаемость говорит в пользу их природного происхождения, - Валентин не желал верить.

- И ты еще меня обвиняешь в заблуждениях? Но я подхвачу твои рассуждения. Природа воплощает в себе смысл жизни – ее бесконечное течение. Да только вот гриппон – болезнь смерти. Даже сам вирус умирает, после того как заразил клетку. Смерть в нем запрограммирована… человеком.

- У природы полно дьявольских сюрпризов.

- И все они излечимы, – парировал Кнут. - Ни один вирус не устоял под натиском человеческого гения. А знаешь почему?

Валентин молчал.

- Потому что перед учеными стояла задача вылечить «рак Мотеро» и его вылечили, - Кнут оглядел посетителей.

- Продолжая твою мысль можно подумать, что гриппон не лечат, потому что нет такой цели, - недовольно предположил Валентин.

- Именно. 

Валентор задумался. Он выпил коктейль до дна и посмотрел Кнуту в глаза.

- Жизнь в вечном страхе. Легче управлять людьми, когда им есть чего бояться.

- В чем смысл?

- Оружие, - пояснил Кнут. – Легче убивать без особых разрушений.

- А как же тысячи смертей?

- В большинстве случаев – это результат просчетов. Как, например, гриппон. Найдя лекарство от одной болезни, мы выпустили еще страшеннее на волю. Но и этот факт обращен в рычаг управления. Вам нужно подправить общественное мнение? Или убрать несогласных? Хм, удобно, не правда ли? Это как вырубка леса под застройку чего нового.

- Только не говори, что ты один из тех, кто мстит властям за смерть мамочки и папочки, - язвил Валентин.

- Нет. По счастью меня минуло это горе. Мои родители погибли в аварии.

- Тогда объясни же, что ты собираешься взорвать?

- Видимо это одно из условий, которое выдвигает тебе твоя совесть.

Валентин развел руки и откинулся на спинку дивана.

- Я не зря сказал в самом начале о возможности расправиться с вирусом. Только говорил я не просто о каком-то вирусе. Я о том виду речь, что есть место, где все эти вирусы родились. Место где их выдумали и выпустили на волю. И я хочу уничтожить его.

Кнут замолчал. Валентин погрузился в раздумья. К столику подошел человек, тот который встретил их у стены. Он шепнул Кнуту что-то на ухо и тут же удалился.

- Машина ждет.

Кнут встал с дивана и протянул руку Лере. Та, поцеловав в губы сладкого ухажера, ухватилась за руку Кнута и словно нарочно упала ему на грудь.

- Ну что, милый, - она посмотрела на Валентина. – Предложение стоящее не правда ли? Все так как я и говорила.

- Так как? – спросил Кнут.

Валентин встал. Он поправил галстук и костюм.

- А как собираешься привести в действие свое устройство?

- О, это надо видеть, - Кнут широко улыбнулся и, приглашая Валентина идти следом, пошел в сторону входа в бордель.

    В дальнем конце коридора находилась комната одной из блудниц. В ней находилась хорошо скрытая дверь в потайную комнату. В ней обычно проходили самые секретные собрания. Из тайной комнаты выходили еще две двери. Одна из них вела в коридор, который выходил на станцию. Вторая дверь закрывала вход в узкий проход, который вел непосредственно к защитной стене, установленной властями города. Коридор разветвлялся с каждым новым поворотом на прорытые пещеры – все они вели в никуда, путали и пугали тех, кто незвано желал проникнуть в самое охраняемое место. Кнут по памяти знал куда идти. Он выучил этот путь, когда еще не был большим боссом. Через десять минут они вышли в тоннель метро. Холодный и спертый поток воздуха ударил в лицо. Кнут спрыгнул вниз первым, помог Лере. Тяжелым гулом приземлился на ноги Валентин. Он осматривал тоннель. Фонари от импровизированной машины, сделанной из различных кусков металла и колес, освещали лишь несколько метров впереди. Два фонаря на заднем бампере светили не ярко.

- Прошу садиться, - приглашал Кнут, усаживаясь за руль. Увлеченность Валентина видом обратной стороны стены забавляла его. – Мы находимся за защитным барьером, закупоривающим тоннели.

Валентин сел на место рядом с водителем и приготовился к путешествию. Лера тем временем обняла его со спины. Кнут завел двигатель, и они тронулись с места, медленно прорезая темноту светом фар.

Машина двигалась не быстро. Валентин смотрел по сторонам. Но света едва хватало на то, чтобы оценить насколько широким был тоннель. По нему спокойно могли разъехаться две машины. Через несколько поворотов начался город преступников. Вдали виднелись слабые огоньки костров и фонарей. Еще поворот и таких огней уже было не счесть. Целое множество мерцающих во тьме огней. Бледный оранжевый свет расстилался по тоннелям соединенным переходами. Машина проносилась мимо палаток, людей и костров, удаляясь все дальше от поверхности. Воздух становился холоднее. Его спертые тяжелые порывы били по лицу затхлыми горячими, то холодными комками. Машина въехала в какую-то огромную пустоту. Тысячи далеких огней скрывались в дали и терялись в поворотах. Огромные невыразительные колонны, подпирающие осыпающийся свод, уходили в темноту. Машина въехала в самую освещенную часть огромной пещеры. Здесь бурлила жизнь. Пристанище для каждого кого клеймили отбросом. Сотни и сотни домиков из глины и камня, картонные палатки и простые матрацы служащие лежаками для тех кто не нашел здесь себе подобающего ночлега. В большом множестве горели костры. Целые ручейки огня расползались вдоль тропинок и центральной дороги, разделяющей городок на две части. Машина проносилась мимо людей и животных. Путь лежал гораздо дальше. Светящиеся огни городка преступников остались позади. Огромная пещера снова сузилась до узкого тоннеля метро. Дорога пошла плохая. Валуны камней и булыжников мешали плавному ходу машины. Качка жуткая. Лера крепко вцепилась в крепкие плечи Валентина. Кнут внимательно вглядывался в глубину. Он убавил яркость фар, чтобы свет не бил в глаза. Остановившись на развилке, Кнут объявил: