- Спасибо за беспокойство, - Саврасов зашел в кабинет.

- У меня через пять минут совещание. Как закончите допрос меня можете не дожидаться, - Кроберг нажала на кнопку и дверь закрылась.

Елена нисколько не лукавила, говоря о предстоящем собрании. Но если несколько минут назад для нее это был рутинный сбор глав отделов, то сейчас ее руку жгла оранжевым пламенем пухлая папка с бумагами. Настоящие листы белой бумаги, которую так обожал профессор Кем. В зале уже находились четверо заведующих: это был глава хирургического отделения Олег Карцев, главный иммунолог Александр Ростов, главный нейрохирург Серов Антон Львович и кардиолог Лемов Константин Молович. Рядом с ними стояла Ольга Арно. Как только в ее поле зрения попала Кроберг, она быстро подошла к начальнице, обратив внимание на папку в ее руке.

- Я как раз хотела сообщить о том, что профессор Кем не сдал свой отчет…

- Он у меня в руке, - Кроберг бурлила как вулкан.

Ольга смекнула, что сейчас лучше ни о чем не спрашивать. Нужно выждать, пока давление в жерле не спадет. Кроберг приказала своей новой ассистентке привести Кира на встречу к фсбэшнику в ее кабинет. После допроса ей следует проводить непрошенного майора до дверей лаборатории. Давая указание Ольге, Кроберг заметила довольную физиономию Карцева. Он сидел стервятником и наблюдал за злостью своей начальницы. Кроберг поймала себя на мысли, что как энергобатарейка подпитывает Карцева. Ей хотелось поморщиться от отвращения. Ольга спешно покинула кабинет. Кроберг окинула еще четырех вошедших заведующих и скривилась. Она увидела Сергея Мельева, первого ассистента профессора Кема. Его самого по-прежнему не было. Все уселись. Мельев сел на традиционное место своего шефа. Кроберг демонстративно подождала пока все рассядутся прежде чем изрыгнуть первую порцию жара.

- Как это понимать? – она пристально смотрела на заместителя Кема.

- С самого утра профессора никто не видел, - Сергей говорил тихо, но без опаски. – Звонили: и домой и на телефон, объявляли по интерлинку – бесполезно.

- Вот ведь смешно, - Кроберг смотрела на оранжевую папку перед собой, - этого недотепы здесь нет, но подгадить мне он все-таки сумел, - Елена брезгливо стучала кончиками пальцев по столу.

На минуту в зале повисло молчание. Кроберг то открывала, то закрывала папку. Она смотрела на заведующих – те переглядывались. О том, куда делся вдруг профессор Кем, действительно никто не знал.

- Давайте по порядку, - вздохнула Кроберг. Она передала через Ростова Мельеву папку профессора Кема, намекая тем самым, что он будет отчитываться вместо своего шефа. Сергей к этому был готов и принялся читать последние записи. Отчет он хорошо знал, но, увидев новые данные, принялся с интересом их изучать. – Хватит скалиться, - Елена посмотрела на Карцева, - нам с вами еще очень долго трудиться вместе. Твой майоришка пришел не по мою душу.

Заведующие дружно посмотрели на посаженного в лужу Карцева. Первым взял слово профессор Ростов. Кроберг не отрывала взгляда от хирурга. Она хотела насладиться моментом, когда Карцев никак не может сообразить, как же ему поступить: уверенно ли Кроберг блефует, или же говорит правду?

- Переливание помогло, - Ростов тщательно подбирал про себя фразу, чтобы отвлечь внимание всех от самолюбивого хирурга и разрядить обстановку, - удивительно, но АТ-циты от этого новенького демонстрируют феноменальную адаптивность к организму Каро. Его иммунная система не отторгла перелитую кровь, что положительно сказалось на ее состоянии. Нам удалось подтвердить факт остановки отмирания тканей. Кроме того, пошел обратный процесс. Судя по данным приборов и визуальном осмотре, монии начали активную экспансию в мертвые конечности, - Ростов рукоплескал и был счастлив как студент на сданной сессии. Заведующие одобрительно кивали головами. Кто-то даже похлопывал Ростова по плечу. – Этого погорельца нам послала сама судьба. Такое ощущение, что все это время кровь этого парня ждала своего часа.

- Вы осматривали новенького, - Кроберг смотрела на Ростова, - что можете о нем сказать?

- Да что о нем можно говорить, - иммунолог потерял стройных ряд своих слов, - мужчина под тридцать. Состояние при поступление приемлемое, учитывая в какой болтанке он побывал. Судя по белым участкам кожи, в организме в избытке присутствуют монии. Это, кстати, потом подтвердилось…

- Хватит говорить мне о том, что я знаю… - Кроберг вновь прервала Ростова.

- Что можно сказать? - Ростов посмотрел на молчаливых коллег, пытаясь выстроить спотыкающиеся слова. - До переливания он не представлял абсолютно никакой ценности, - Кроберг усмехнулась. Профессор подумал, что ей чем-то не понравились его слова, но это было не так. Елена услышала то, что сама себе сказала в день первого знакомства с Киром. – Однако в этом парне есть что-то странное. В нем сидит чистая мония, но он не входит в фазу перерождения. Почему? – Ростов посмотрел на всех.

- Многие в Деревне не перерождаются, застряв на пятой стадии, - отмахнулся Мельев.

- Эх, молодость, - улыбнулся Ростов, - многие это верно. Но иммунная система у таких больных медленно угасает. И если им повезет, они умрут от остановки сердца, а не от распада клеток, которые съедят бактерии через пять-десять лет. У нашего погорельца с иммунной системой все в полном порядке. Однако монии продолжают распространяться. У меня возникает странная мысль: ощущение, что будто его поместили в контейнер с бактериями монии на пятой стадии. И теперь организм, по своим симптомам, догоняет этот уровень развития монии.

- Его вроде доставили из БиоНИЦ, - вмешался анестезиолог, - там ведь настоящий смертельный бульон был.

- Такой бы расклад можно было предположить, - Ростов лукаво посмотрел на Васанова, – заразился язвой при взрыве хранилищ со штаммами. Да вот только загвоздка в том, что чистой монией нельзя заразиться через воздух.

- Я думала об этом, - рассуждала Кроберг, - мония удивительна… А это значит, что нашего обгорельца заразили искусственно. Но в БиоНИЦ проводились испытания только на наших объектах, - Елена посмотрела на всех. Лишь Мельев читал отчет Кема, все остальные смотрела на нее, - а чей же он объект?

- Может, федералы правы, и он террорист? – предположил Карцев. – Один из химбатов, кто привел в действие взрывные устройства? Слухи о том, что эти подпольные химики испытывают все на себе, давно ходят.

Кроберг вздохнула.

- Меня устраивает тот факт, что новичок у нас и его кровь спасла Каро жизнь, - Кроберг отстукивала пальцем в такт словам. – Террорист он или нет, это конечно щекочет немного нервы, учитывая… - она вспомнила слова Саврасова о происках радикальных террористических групп. – Как бы то ни было: за этим малым нужно пристально следить. Наличие чистой монии в его крови нам на руку. И если он окажется террористом, то более такого богатства у нас не будет. Его сначала затаскают по этапам, а потом, скорее всего, казнят. Поэтому пока он здесь, с нами, нужно выкачать из него всю АТ-плазму и бережно сохранить в криохранилище.

- А если он все же не террорист? – Карцев с прищуром посмотрел на Кроберг.

- АТ-плазма, если верить в теорию о догонялках, в которые организм новичка играет с монией, вскоре перестанет быть такой чистой, - Елена посмотрела на Ростова и медленно, демонстративно безразлично, перевела взгляд на Карцева. Олег ждал продолжения, но Кроберг более ничего не сказала. Она отвела взгляд от Карцева и, обращаясь ко всем, добавила. – Наш приоритет это Каро. Каро и только. Нет ни каких девочек, к которым вы, может, испытываете жалость. Нет ни каких подозреваемых, о чьей судьбе нужно заботиться. У нас был, есть и остается Каро! – Кроберг заглянула каждому заведующему в глаза, чтобы убедиться в их лояльности. – Если ни у кого сомнений больше нет… продолжаем, - Кроберг посмотрела на Ростова.

Профессор опомнился. Он схватился за планшет, лежавший перед ним. В голове он ругал себя за неразбериху в нем. Он быстро перелистывал информацию и, вскоре, необходимая страница была перед ним.