- Решил что внезапный отпуск тренера дал тебе время на передышку? – Таш оборачивал и маскировал истинный смысл ложными словами. – Решил что все заморожено? И праздник можно отложить до лучших времен?

Шакирд чувствовал как об него бьются не слова, но вбиваются гвозди.

- На два месяца хотя бы, - тихо оправдывался он.

- Умилительно, - Таш сверкнул глазами. – Отсрочку себе решил дать? Как удачно все для тебя складывается. Томящаяся правда, которую снова можно ей не говорить. Два месяца свободы. Их

нет у тебя и никогда не было.

Что будет потом, Шак? Т

ы вообще собирался ей говорить?

Или так, по-английски решил: уйти тихонько, на цыпочках? Нас здесь не должно быть, - Таш произнес последние слова шепотом.

Но злость бурлила в нем. Староста кипел, но изо всех сил пытался не разбушеваться от вида прячущегося Шакирда. Огромная туша мяса боялась взглянуть ему в глаза.

- Ты безрассуден. Каким нужно быть дураком, чтобы раз за разом откладывать с ней разговор? Ты о чем-нибудь думаешь кроме себя? Ты думаешь о последствиях?..

- Тебя это волнует?! Нет! Так зачем спрашивать меня об этом? – полу криком выпалил Шак.

Голоса

в доме тут же стихли.

- Ты прав – меня это не волнует. Но ты идешь на праздник с нами.

- Я об этом не забыл. Я не отказывался. Даже и не думал. А вот ты уже списываешь меня со счетов? Ты пришел сюда чтобы сообщить мне о грядущем празднике. Спасибо. Я понял. Буду действовать, как и было условлено, если ты не скажешь мне иного.

- Я очень надеюсь, что ни тебе, ни нам никто не помешает.

Таш спустился с крыльца.

- Как и прежде: моим действиям ничего не мешает, меня ничего не ослепляет. Я говорил это раньше и повторяю сейчас.

- И ты в это веришь? – Таш наклонил голову назад и посмотрел в окно дома, откуда доносился детский голосок.

Шакирд проигнорировал вопрос. Ему не хотелось противостоять Ташу.

- Будем действовать как обычно, - староста оглядел улицу, - встречи, посиделки и фейерверк.

- Ты уверен что мы справимся?

- Глядя на тебя, мне хочется верить, что ты со всем справишься.

- Как ловко все у тебя выходит. Всегда молчаливый, но едкий на словцо староста Деревни, вдруг распалился из-за моей нерешительности. Выходит, по-твоему, я теперь слабое звено? – огрызнулся Шак.

- Ты всегда им был. Из-за нее. Из-за них обеих… Мы зависим друг от друга. Но из-за тебя еще и от твоих женщин, - Таш продолжал смотреть на улицу, контролируя каждого, кто попадался ему на глаза.

- Хватит, Ташир. Вы меня порядком достали, тыкать мне в глаза моими женщинами. Начиная с того дня когда мы с ней сошлись. Это была моя воля и точка. Все остальное это мои постельные проблемы. Я справлюсь, - пытаясь поверить в себя, парировал Шак.

- Ты уже не справился. И смирись с тем, что ты уже сделал выбор, - Таш искоса посмотрел на друга.

Шак понурил голову.

- У нас достаточно времени, - добавил Таш. – Но вместе с тем это может погубить вас. Не забывай про тренировки, Шак. И копи силу. Скоро она понадобиться.

- Теперь я ваш ключик от всех дверей?

- Твоя сила – да. И тебе придется потрудиться, чтобы разогнать себя настолько, чтобы это не бросилось в глаза и суметь вытащить нас.

- Главное не мандражировать, - без энтузиазма улыбнулся Шак.

Взгляд Шакирда был мучителен. Таш всегда знал о страхах друга, но в этих делах он был ему не помощник. И сейчас, в довесок ко всему, в глазах Шакирда был страх. Он боялся: стоит ли продолжать их затею без Каро. Ведь риск быть обнаруженными столь велик.

Таш отвернулся. Ворох недобрых мыслей сверлили мозг. Но нужно было заскочить еще к одним соседям. Путь его лежал к 567 дому, в котором проживали Максим и Анна.

Идя медленно по улице, Таш останавливался возле домов и заглядывал в окна. Он наблюдал за тем, что делают полусонные жители. Таш пытался отвлечься от угрюмой встречи с Шакирдом. Пройдя несколько метров, староста понял что толком не поговорил с другом о плане. Единственное на что хватило у него терпения – сказать, чтобы он следил за тренировками. Пожалуй, этого для Шака сейчас достаточно, успокаивал себя Таш. Он ругал себя за излишнюю эмоциональность. Впервые не сдержался и назвал друга его немощным дураком. Но Шакирд сам загнал себя в эти рамки – он виноват во всем сам.

Староста увидел Максима, сидящего на пне возле крыльца. На его лице красовалась радостная беззаботность. Таш ухмыльнулся всколыхнувшимся мыслям.

- Кого я вижу, - он наигранно улыбался, - обычно вашу персону носит где-то в центре нашего райского уголка.

- Как спалось, Макс? – Таш остановился перед ним.

- Снилось будто я гигантская лошадь, очнувшаяся почему-то под водой. И еще что Аня снова лысая. Жуть полная. Я в тот раз еле пережил это, учитывая, что нас все время путали.

- Не слушай ты его, - на громкий возглас благоверного, в окно выглянула Аня.

Ее лицо было спокойным и свежим. Она доброжелательно смотрела на старосту, ощущая, как он напряжен.

- Как твои дела? – Таш смотрел на Аню, пытаясь понять плохо ли она спала этой ночью.

- Как мне кажется, сегодня все плохо спали, - она развела руки в стороны.

- Неужели твоя лысина приснилась не только мне? – насмехался Максим.

- Уймись болтун, - фыркнула Аня.

- Подышать свежим воздухом не хотите?

На секунду другую повисла пауза.

- А как же именинник? – озабоченно спросила она.

- Без него. Пока что без него, - уточнил Таш.

- Будет сложно, - задумалась Анна.

- Придется много потрудиться, - подметил Макс.

- Вы пройдитесь

.

Я, пожалуй, дома останусь, а вы уж сами там как-нибудь, - Анна прервала молчание.

- Ты как всегда меня бросаешь, - Максим поднялся на ноги, - я поделюсь с тобой, как было хорошо на прогулке.

- Боюсь я устану слушать, - Анна скрылась из окна.

Таш зашагал вперед, Максим рядом.

- Вечеринка для Каро остается в силе, - произнес Таш. – Нужно чтобы Аня помогла Сате с рисунками. Она что-то там планирует вместе с детьми.

- Женщины. И ты им доверяешь такую важную задачу как рисунки? – шутковал Макс.

- Думаю, они справятся…

- Да они краску израсходуют за два часа, - перебил Максим.

- Главное чтобы с фейерверком было все в порядке.

- Вот за это не беспокойся, - твердо заявил Макс. – У Ани в оранжерее все семена как на подбор и листочки исключительно сочные, - он закатил глаза, вспоминая дурманящий аромат белого напитка, называемого среди деревенских «фейерверк».

- Смотрите не переборщите, алхимики. У нас много времени и торопиться не стоит, - Таш осадил напирающий пыл Максима.

- Хорошо, шеф. Буду осторожен. Только вот Анне это не понравится.

- Что именно?

- Ей и так не хватает реагентов. А теперь видимо забором займемся мы сами?

- Придется. Во всяком случае, его нужно ослабить гораздо сильнее.

- Возни будет много.

Таш кивнул.

- А тебе пора за свою работу.

- Эх, сегодня дивный день, - громко вздохнул Максим, - легкие так и раскрываются. Жаль, только, солнца нет.

- Всему свое время.

- Слушай, - Максим огляделся, - прикроешь меня?

- Опять за свое? Вы же только помирились? – поразился Таш.

- Свежий воздух, первый весенний дождь.

- А я могу тебе помешать? – безразлично ответил староста.

- Тогда я пошел, - улыбка озорника украсила лицо Максима, и он юркнул в переулок между домами.

- Марии привет, - крикнул вслед Таш.

Максим обернулся, словно ошпаренный и зло посмотрел на старосту, на чьем лице сияла коварная ухмылочка. Таш проводил взглядом сутулую фигуру Максима до поворота. Староста был рад тому, как отреагировал Максим. Он всегда был легким на подъем. Был душой кампании среди друзей за забором, остался таким и здесь. Хотя его шуточки мало кто понимал. Но Максима не могла остановить такая незадача. Он был шутом и где-то на уровне второго я чувствовал, что в Деревне не хватает искры и ею он страстно желал быть. Он не был оптимистом и никогда не вдавался в пространные рассуждения о жизни. Он ее высмеивал, над ней подшучивал и выставлял полной дурой. Для Таша он был как радио, которое включалось само по себе и порой не знало когда выключиться. Некоторым подобная манера поведения казалось нелепой. В большинстве случаев так оно и было, но именно голос Максима, как ни чей другой мог звонко разрезать вдруг сгустившуюся пустоту.