— Поняла, на линейке будут я и моя камера.

— Отлично! — улыбнулась Белль и заорала(судя по всему на весь дом, ведь сидела-то она в закрытой комнате): — Аманда, я договорилась с той тётей-фотографом!

— Урррра! — донеся хор голосов откуда-то из-за дверей, да такой что и меня, по ту сторону экрана маленько оглушило.

На этом связь прервалась окончательно — и я, довольная как неизвестно кто, побрела на кухню(Нужно хотя бы ужин не пропустить, раз с обедо-завтраком промашка вышла!).

Проводя все необходимые манипуляции с продуктами, я предвкушающе улыбалась, вот только, как ни странно, думала не о еде, а о реакции Деда, когда он узнаёт всё, что я ему приготовила…

— Нет!

— Да!

— Мы сказали «НЕТ»

— А мы говорим «ДА!»

— Это абсурдно!

— Это нормально и предусмотрительно!

Летали фразы над столом переговоров в офисе Деда со скоростью крученного мяча. Тут подача — там отбито, там удар — здесь защита! Дын-дын, дын-дын…

Это так наши юристы переругивались, хотя, по идее, и не должны были… Они же крутые профессионалы — и работать должны соответственно… Они и работали, сначала грамотно изложили все претензии, опасения, в попытке прийти к консенсусу, но эти самые грамотные, тактичные доводы кончились скоро, даже очень скоро, и переросли в банальную ругань, как со стороны Белль, так и со стороны законника Деда(Ведь для склоки нужны двое). Утихомирить их мы даже не пытались… Точнее, я не пыталась, ведь знала, что, во-первых, это бесполезно, а, во-вторых, будет только хуже! Почему не вмешался в работу своего юриста Дед? Честно?! Не знаю. В любом случае, мы грустно сидим с ним друг против друга, практически зеркально отображая позу друг друга, то есть спина кривая, подпорка чугунной головы рукой, а на лице обреченность. И это нормально, ведь такая катавасия длится уже второй час. И если сначала мы с Дедом пытались вслушаться, что-то сказать, а главное, что- то понять(!), но из-за своеобразности юридических терминов голова у обоих стала пухнуть(да что там, опухла!) и выразила свой протест отвратительной болью!

Почему я описываю эти чувства за двоих, когда, по всем правилам, могу судить только про себя?! Да, банально… Просто, когда у нас был небольшой пятиминутный перерыв, мы с Дедом рванули наперегонки к столу его секретарши, чтобы затариться всякими обезболивающими(И побольше, и побольше, и побольше…).

Увидев подобное рвение, у бедной девушки подкосились ноги — и она грохнулась на пол, сев мимо стула. М-да, теперь она опасаться меня ещё больше будет…

Но этот несомненно приятный момент перерыва был уже давно. Целых полчаса назад… Невыносимых, жутких, отвратительных!

— Ты меня не уважаешь? — тихо спросил Дед, под аккомпанемент продолжающегося спора. Это было так внезапно, что неожиданно даже для себя выдала правду:

— Уважаю.

— Тогда почему? Что за дурацкая идея с договором? За чем всё это? Ты не понимаешь, что обидела меня?

— Да, потому что СЛИШКОМ уважаю! — фыркнула я.

— Не понял… — прохрипел в замешательстве Дед.

— А тут и понимать нечего. У тебя же слава жесткого игрока, всегда добивающегося своего! Гениального манипулятора и комбинатора! И нет ничего такого в том, что я решила хоть как-то себя обезопасить! — выдала я с лицом, твердившим: «На правду не обижаются!»

— Значит, не доверяешь… — задумчиво протянул Дед.

— Нормально! И вот эту фразу, говорит человек, который по жизни своим девизом сделал слоган «Все врут! Кто-то больше, кто-то меньше, но врут все!»

— А что разве не так? — отозвался задетый за живое Дедуля.

— Так. — печально кивнула головой я. — Но, дорогой мой, почему ты забываешь, что как ты, так и к тебе?!

Между нами воцарилось молчание… Относительное, конечно же, ведь юристы продолжали грызню.

А потом Дед то ли захотел переубедить меня, то ли порядком устал от творившегося здесь балагана(причём лично я склоняюсь ко второй версии), но, в любом случае, он тихо произнёс, вернее, прошептал:

— Я подпишу!

— Честно?! — удивилась я.

— Да. — кивнул он.

— Чесно-честно? — всё-таки решилась уточнить ещё раз.

— Да! — ещё раз подтвердил дедулька.

— Честно-честно-честно? — кажись, меня заклинило, но один взгляд на родственника и его потемневший взор — и отклинило моментально. Я вскочила со своего места и заорала(именно заорала, ведь иначе господа правоведы остались бы в неизвестности, по причине крайней зациклиности на оппоненте): — Он согласен!

После этого заранее подготовленные Белль бумаги подписали моментально, буквально за несколько секунд. Вот и стоило ради этого столько времени терять?!

— Так а теперь пошли, пока никто не одумался… Я в договор пару новых пунктов добавила! — прошептала мне на ухо Белль и схватила за руку.

— Нет. — также тихо прошептала я. — Мне надо на пару секунд задержаться. Подожди меня, пожалуйста, за дверью…

— А ты уверена, что это тебе нужно? — прошипела женщина и бросила осторожный взгляд на раздраженного юриста Деда.

— Нужно. — кивнула я.

— Хорошо! Я буду за дверью, если что кричи! — известила Белль и поспешила в обозначенную позицию.

— Хлоя, что-то ещё? — устало спросил Дед и потёр переносицу.

— Да. — сглотнула я.

— Что?

— Я тут решила, что раз у нас начинается новый этап в отношениях, то это неплохой повод для подарков…

Не знаю, что решил юрист Деда, но его лицо налилось красной краской, вены на шее забугрились и, вообще, весь его вид выражал: «Дайте, дайте мне эту нахалку — и я её придушу!» Хотя нет… Знаю, но на это могу сказать лишь то, что каждый думает в меру своей испорченности!

— И что ты хочешь? — настороженно спросил Дед, а я откровенно рассмеялась. Вот умею же, довести до точки кипения, и при этом не заметить… Да, определенно, дар!

— Всего лишь подарить маленький, чисто символический, презент по случаю. — гораздо мягче произнесла я, опасаясь что за этой холодностью и ленивой отстраненностью дремлёт вулкан, который вот-вот очнётся…

— Мне? — удивился Дед.

— Ага! — поддакнула я. — Вам!

И Дед, и его подчиненный удивленно уставились на меня, сканируя, запоминая каждое моё движение… Возможно, мне следовало смутиться или испугаться, но тогда это точно была бы не я, ведь настоящая я спокойно расстегнула свой рюкзак, который предпочитала всем сумкам вместе взятым в повседневной жизни, и вытащила довольно большой плоский сверток.

— Вот! — протянула я его Дедуле.

— Что это? — спросил он, оглядывая упаковку.

— Твой портрет! — гордо заявила я, а Дед поспешил открыть подарок. Его опешившее выражение лица стоило увидеть, ведь на картине был… КОТ! Большой, ухоженный, породистый, мультяшный КОТЯРА, одетый в деловой костюм, восседающий за столом с кипой бумаг и с сигарой в зубах.

— Я как это увидела — сразу о тебе подумала! — жизнерадостно протараторила я, бочком-бочком приближаясь к двери, при этом стараясь сохранить самый непосредственный внешний вид. — Вы так похожи! — произнесла в последний раз и рванула за дверь, пока никто не опомнился! М-да, совету Белль я всё-таки последовала…

— Ну, что идем на работу? — спросила уже подруга.

— Идем! — согласилась я — и мы двинули, к вящей радости секретаря.

Некоторое время спустя. Офис Арчибальда МакДи

Деловая встреча проходила, как обычно. Серьёзные разговоры, переговоры, обсуждения. Привычные действия, привычные предметы… И во всю эту обыденность, обычность ворвался ОН: Огромный, Вальяжный КОТ на картине, повешенной так, что её было потрясающе видно чуть ли не с любой точки переговорного зала.

Это было резко, но глаза присутствующих не резало по двум причинам. Во-первых, Сэр(Он же Арчибальд МакДи) славился некоторой экстравагантностью… Это если говорить красиво и оттого несколько путано, а если просто и понятно, то Сэр обладал той властью, той степенью влияния, за которые ему позволено многое, если не всё.