— Строго говоря, леди Эйлин, такого района уже не существует.

— Правда?

— Правда. Большая часть его снесена или перестроена. Раньше он считался неблагополучным, но теперь это вполне приличный, респектабельный район, совершенно неподходящий для всяких там тайных организаций.

Бандл почувствовала, что зашла в тупик.

— Но мне бы хотелось знать, леди Эйлин, почему вас так интересует этот район?

— Обязана ли я отвечать на ваш вопрос?

— Мне кажется, это в ваших интересах. Мы ведь понимаем друг друга?

Поколебавшись, Бандл все же решилась.

— Вчера был застрелен один молодой человек, — медленно начала она. — Сначала мне показалось, что я сбила его…

— Речь идет о мистере Роналде Деверуксе?

— Конечно, вы знаете об этом. А почему в газеты ничего не сообщили?

— Вам это действительно важно, леди Эйлин?

— Да, очень.

— Мы решили, что для расследования полезно иметь в запасе двадцать четыре часа. Сообщение появится в газетах завтра.

— А, понятно… — Бандл в замешательстве смотрела на инспектора. Что ему известно? Как он расценивает убийство Роналда Деверукса? Как рядовое преступление? — Перед смертью он упомянул о Семи Циферблатах, — многозначительно произнесла она.

— Спасибо, я себе это помечу. — И он написал что-то в блокноте, лежащем на столе. Бандл сменила тему:

— Насколько мне известно, к вам вчера заезжал мистер Ломакс — чтобы сообщить о полученном им письме. Ему угрожают.

— Да, он был здесь.

— А вы знаете, что письмо было отправлено из Семи Циферблатов?

— Кажется, в верхнем углу письма действительно было написано “Семь Циферблатов”.

Бандл почувствовала, что стучится в закрытую дверь.

— Позвольте дать вам совет, леди Эйлин…

— Знаю, что вы хотите посоветовать — отправиться домой и забыть обо всем. А вы сами во всем разберетесь, да?

— Но это ведь наша работ а, — заметил инспектор.

— А я всего лишь любитель? Да, у меня нет ваших знаний и сноровки, зато есть важное преимущество: я могу действовать, оставаясь незамеченной.

Ей показалось, что инспектор опять немного растерялся — видно, она попала в точку.

— Конечно, — Бандл воспользовалась его замешательством, — если вы не дадите мне список секретных организаций…

— Я этого не говорил. У вас будет полный список. Он выглянул в коридор, позвал кого-то и вернулся на свое место. Бандл была сбита с толку — слишком легко и быстро добилась она своего. Уж очень покладистым был инспектор.

— Вы помните, как умер мистер Джералд Уэйд? — внезапно спросила она.

— В вашем доме? Принял слишком большую дозу снотворного?

— Его сестра говорит, что он никогда не принимал снотворное.

— Вы и представить себе не можете, сколь многого не знают сестры.

И снова Бандл не нашлась что ответить. Они сидели молча, пока не явился какой-то сотрудник и не передал инспектору листок с напечатанным текстом.

— Вот он, этот список, — сказал инспектор Баттл, подождав, когда сотрудник вышел. — “Кровные братья Святого Себастьяна”, “Волкодавы”, “Борцы за мир”, “Клуб друзей”, “Друзья угнетенных”, “Дети Москвы”, “Красные знаменосцы”, “Селедки”, “Товарищи павших” и еще полдюжины. — И он с усмешкой протянул листок девушке.

— Вы прекрасно знаете, что мне этот список ни к чему, поэтому и даете его. Вы что, хотите, чтобы я не вмешивалась в это дело?

— Честно говоря, да, — подтвердил Баттл. — Ведь если вы будете этим заниматься, у нас появятся дополнительные трудности.

— Вы хотите сказать, что придется присматривать за мной?

— Да, придется присматривать и за вами, леди Эйлин.

Бандл нерешительно встала. Итак, она потерпела поражение. Но тут она кое-что вспомнила и решила еще раз попытать счастья:

— Когда я сказала, что любителю дознаться до некоторых вещей проще, чем профессионалу, вы не стали этого отрицать. Потому что вы честный человек, инспектор Баттл, и вы знаете, что я права.

— Продолжайте, — коротко попросил Баттл.

— Тогда, в Чимнизе, вы позволили мне помочь вам, позвольте и теперь.

Баттл задумался. Ободренная его молчанием, Бандл продолжала:

— Вы же знаете, инспектор, что я обожаю всюду совать свой нос. И иногда мне кое-что удается. Я совсем не собираюсь вам мешать или делать за вас вашу работу. Но если я хоть чем-то смогу помочь, позвольте мне это сделать.

И снова воцарилось молчание. Но вот инспектор заговорил:

— Вы были откровенны, леди Эйлин, и я отплачу вам тем же. То, что вы предлагаете, опасно. А когда я говорю “опасно”, то это действительно так.

— Понимаю, я же не дурочка.

— Да, — согласился инспектор. — Никогда не встречал молодую особу, к которой бы столь не подходило это определение. Я дам вам одну маленькую зацепку, леди Эйлин, и сделаю это потому, что никогда не был поклонником принципа “безопасность превыше всего”. Половина людей, которые боятся машин, как раз и кончают свою жизнь под колесами.

Это замечательное высказывание заставило Бандл затаить от любопытства дыхание.

— Какую зацепку вы имеете в виду? — наконец спросила она.

— Вы ведь знакомы с мистером Эверсли?

— С Биллом? Конечно, но что…

— Думаю, мистер Эверсли сможет рассказать вам о Семи Циферблатах как раз то, что вас интересует.

— Билл? Неужели Биллу что-то известно?

— Этого я не говорил, не берусь утверждать, но мне кажется, что такая смышленая молодая леди сможет выведать у него все, что ей нужно. Ну а больше я ничего вам сказать не могу, — твердо сказал инспектор Баттл.

Отправляясь следующим вечером на свидание с Биллом, Бандл сгорала от нетерпения.

Билл просто сиял.

“Он и правда очень мил, — подумала Бандл. — Похож на большую неуклюжую собаку, которая от радости виляет хвостом”.

А Билл тем временем расточал комплименты, перемежая их вопросами.

— Ты потрясающе выглядишь, Бандл. Я заказал устрицы, ты ведь их любишь? Ты не представляешь, до чего я рад тебя видеть! Как твои дела? Не надоело еще бездельничать за границей? Там хоть весело?

— Да что ты! Ужасно, просто отвратительно! Дряхлые больные полковники, выползающие погреться на солнышке, и энергичные старые девы, которые рыщут по церквам и библиотекам.

— Не люблю заграницу. Разве что Швейцарию. Вот это то, что надо. Подумываю даже отправиться туда на Рождество. Может, съездим вместе?

— Я подумаю, — пообещала Бандл. — А ты-то как, Билл? Чем занимался?

Ох, зря задала она этот опасный вопрос, задала исключительно из вежливости, собираясь тотчас же перейти к тому, что ее интересует, но Билл словно только его и дожидался.

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. Бандл, ты такая умная, посоветуй, как быть. Ты ведь слышала о музыкальном шоу “Елки-палки”?

— Да.

— Так вот, знала бы ты, какие там творятся подлые делишки. Бог мой, эти театральные нравы! Там работает девушка, американка.., потрясающая красавица…

Бандл приуныла. О своих девушках Билл мог рассказывать часами, остановить его было практически невозможно.

— Так вот она, зовут ее Малютка Сен-Мор…

— Интересно, где она откопала такое имечко? — саркастически спросила Бандл. Но Билл не заметил иронии.

— В словаре “Кто есть кто”[13]. Открыла и ткнула пальцем наугад. Правда, здорово? Ее настоящая фамилия Голдшмидт или Абрамейер, в общем, что-то совершенно непотребное.

— Безусловно, — согласилась Бандл.

— Так вот. Малютка Mop — настоящая красотка, и к тому же очень гибкая и сильная. Она одна из восьми девушек, изображающих живой мост…

— Билл, — нетерпеливо перебила Бандл. — Вчера утром я виделась с Джимми Тесиджером.

— А, старина Джимми, — рассеянно протянул Билл. — Так вот, я уже говорил тебе, что Малютка Мор очень хорошенькая, без этого в наше время не пробьешься. Она так и говорит: “Чтобы выжить, надо все время держаться на плаву”. И заметь, у нее все для этого есть. Удивительно талантлива… Но в этом шоу у нее никаких перспектив, разве что затеряться в толпе хорошеньких статисток. Я пытался уговорить ее поступить в драматический театр, ну, знаешь, миссис Танкерей[14], и прочее — так она только хохочет…