Однако Ахмед вновь сощурил глаз и повел дулом, которое Фоксу казалось неимоверно большим и черным. В этот момент из дверей, прижимая украденный алмаз к груди, выскочил Хатчинс.

— Они идут! — закричал он.

Ахмед перенацелил бластер на сержанта, но от выстрела удержался, не зная, на чьей тот стороне.

Раздался оглушительный грохот. Древняя кладка крепостной стены не выдержала напора механического исполина амплиитов. Каменные блоки осыпались. В защитном периметре образовался пролом.

Земля задрожала. Амплиитский танк, издав победный рев, ворвался на территорию замка. Вблизи танк казался еще больше. Даже эмблема амплиитских карателей на его броне, слоновий череп, была выполнена в натуральную величину.

За пару шагов танк добрался до центра двора. Стальная ступня размером с автомобиль опустилась на фонтан, раскрошив в пыль мраморный бордюр. Вода из бассейна хлынула на плиты дворика. А в проломе крепостной стены показался силуэт второго танка.

Ахмед обернулся и в ужасе застыл при виде надвигающегося монстра. Воспользовавшись ситуацией, Фокс потащил Алматияха к флаеру. Хатчинс бросился следом. Они добрались до машины вовремя: в следующее мгновение из дверей повалили гвардейцы. Чтобы не стать легкой мишенью, Фокс, не отпуская короля, перебрался на противоположную сторону флаера.

Танкисты заметили оживление на площадке перед замком. Механический исполин развернулся в сторону гвардейцев. Кибертанку осталось несколько шагов до начала мраморной лестницы. Гвардейцы вскинули карентфаеры. Навстречу железному великану ударил дружный залп. Огненные заряды искорками заплясали по броне, не причиняя танку ни малейшего вреда.

Взревел ревун. Правый манипулятор танка поднялся. Из широкого раструба ударила струя желтого газа. Тяжелое облако поползло к людям.

Ахмед забыл обо всем: он позабыл о предателях, захвативших короля, он забыл о бластере в собственной руке. Он лишь с ужасом глядел, как накатывает желтая волна, решив, что это клубится его смерть. Но смерть ждала водителя королевского флаера с другой стороны.

— Ахмед, — позвал Фокс.

Ахмед обернулся. Прозвучавший выстрел сообщил о его кончине. Ахмед выронил оружие и упал. Он умер не сразу — капитан выстрелил в живот. Пока Фокс открывал дверцу, Ахмед продолжал корчиться и издавать жуткие стоны.

Клубы выпущенного танком газа стелились по земле и подползали все ближе. Желтые щупальца, попав на органику, вступали в реакцию и превращали ее в труху пепельного цвета. Медлить было нельзя: еще мгновение — и прожорливое облако накроет беглецов.

— Хатчинс, в машину! — скомандовал Фокс.

Как всегда, сержант не заставил просить дважды. Он проворно перепрыгнул через агонизирующего водителя и уселся за штурвал королевского флаера. Завелся двигатель.

— Что делать с вами, Ваше Величество? — прежде чем последовать за сержантом, поинтересовался Фокс.

По виску короля текла кровь. Лицо побледнело. Короля мутило после удара, но силу духа он не утратил.

— Ты будешь проклят, — вместо ответа зашипел Алматиях.

— Вы что, сговорились? — наигранно удивился Фокс.

— Камень душ получит новую жертву.

Почва задрожала. Танк амплиитов в клубах ядовитого газа зашагал к флаеру. Если от газа можно было укрыться в герметичном салоне машины, то от тяжести стальной ноги легкий корпус спасти не мог. Времени на разговоры не осталось.

— Тебе придется остаться. — Фокс оттолкнул Алматияха и запрыгнул в машину.

Дверца захлопнулась. Двигатель взревел на предельных оборотах. Флаер круто взял с места. Лихо увернувшись от манипулятора амплиитского танка, машина взмыла вверх. Заряд плазменной турели, посланный вдогонку, угодил в купол уцелевшей башни замка.

— Будь ты проклят! — грозя кулаком вслед, закричал Алматиях. — Я найду тебя!

Но тут ядовитое облако докатилось до его ног, и он завопил от боли.

ГЛАВА 4.

РАЗГОВОР В НОЧИ

Языки пламени жадно глодали маслянистые ветки. Костер потрескивал, плюясь в ночное небо искрами. Красные мотыльки кружили в горячем воздухе и взвивались ввысь, где устраивали танцы со звездами.

Всполохи пламени отсвечивали отлакированного борта флаера, стоящего возле покрытого мхом толстого ствола векового дерева. Возле огня сидели капитан Демьен Фокс и сержант Хатчинс.

После того как беглецам удалось выбраться из замка, прошло десять часов. До свободного города на севере, куда они направились, предстояло преодолеть еще пять тысяч километров. Суетный день закончился, и на Дарнистуде наступила ночь. Напарники решили устроить привал на лесной поляне.

Фокс отстраненно смотрел на раскаленные угли. С момента, как разожгли костер, он не проронил ни слова. В голове капитана блуждали темные мысли.

Зато у Хатчинса настроение улучшилось. Повод для этого был весомый: он остался жив и, судя по трофею, дальнейшая жизнь будет раскрашена розовым цветом. Хатчинс любовался сокровищем, которое за все время так ни разу и не выпустил из рук.

Сержант разглядывал сквозь драгоценный камень пламя костра, когда Демьен нарушил молчание.

— Проклятый кровосос! — выругался Фокс, прихлопнув на шее комара.

Хатчинс поднял голову.

— Лихо мы сегодня провернули дельце. Не правда ли, Демьен? — попытался завязать беседу Хатчинс.

— Правда, — отозвался Фокс.

— Камешек–то, судя по весу, недешевый.

Фокс промолчал.

Не дождавшись от приятеля реакции, Хатчинс продолжил:

— Фокс, как ты думаешь, что будет выгоднее продать его целиком или распилить на несколько поменьше?

— Там видно будет.

— Мне кажется, камень необычный. Ты заметил, Алматиях прибежал, чтобы забрать в первую очередь именно эту штуку. Видимо, для короля он имел огромное значение.

— Все может быть.

— Ты обмолвился, что знаешь, кому можно продать краденые сокровища. Где будет лучше сделать это: здесь, на Дарнистуде? Говорят, в Карантуре живут богатые ювелиры. Или полететь на Плобой?

Фокс неопределенно пожал плечами.

— Наверное, продать в Плобитауне будет выгоднее, — решил Хатчинс, — все–таки столица. Как ни крути, а люди там богаче. А что такое Дарнистуда? Провинция! Могу спорить, самый богатый барыга из Карантура не потянет и на десятую часть простого перекупщика с Плобоя. Как ты думаешь, Фокс?

— Все так, — отозвался капитан. — Пойду еще веток насобираю, а то костер совсем прогорел.

Фокс встал и пошел к зарослям.

— На полученные денежки я куплю шикарный костюм и тачку, как у солиста «Бешеной игуаны», — продолжал мечтать Хатчинс, благоговейно трогая грани драгоценного камня. — Я всю жизнь мечтал иметь шикарный лимузин. Только красный цвет мне не нравится. Вот голубой — совсем иное дело, как мундир Алматияха. Хе–хе–хе. Затем отправлюсь на курорт, сниму там пару красоток…

— Как к этой затее отнесутся жена и дети? — поинтересовался из темноты Фокс.

— А, ну да, конечно. И им что–то перепадет…

— Зачем ты врешь? Ты же никогда не был женат. Ты выдумал жену и детей, чтобы получать надбавку к жалованью.

— Как ты догадался? — удивился Хатчинс.

— Я неплохо играю в покер.

— Но все же? Я–то думал, что никто не подозревает.

— У тебя нет обручального кольца. Ты никогда не получал писем и сам никуда не писал. — Послышался треск ломаемых веток. — Я хорошо разбираюсь в людях, Хатчинс. К тому же…

— Что «к тому же»?

— Я сам неплохо блефую.

— Например?

— Я никогда не служил в десантных войсках адмирала Армора.

— То–то у тебя всегда были проблемы с уставом. — Хатчинс засмеялся.

— Я был старпомом на «Ангеле ночи» у Дага Истмэна, — сообщил Фокс.

— Ты был пиратом? — удивленно переспросил Хатчинс.

— Да, — подтвердил Фокс. Его голос был холоден.

— Какое это теперь имеет значение?

— Если наемника могут наказать только там, откуда он дезертировал, то пирата повесят в любом уголке Вселенной. Моя безопасность в том, чтобы никто не знал, кто я такой.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: