Пальцы сами сжались в трясущиеся кулаки. Ярость от того, что подруги погибли, от того, что не могу их воскресить, затуманивала сознание.

Даже если б у меня была собственная башня ядара, даже если бы я сумел регенерировать тела Алаи и Орилы, я бы не смог вернуть их к жизни. Их души ушли в царство мёртвых и через некоторое время отправятся на очередную реинкарнацию. Что же теперь делать? Ах если бы я смог отправиться за их душами, вернуть их… проделать всё, что сделала со мной Таргин, чтобы воскресить.

Я бессильно ударил кулаком по полу. Нунарти! Прикончу, тварь! Даже если придётся сгинуть в бою, всё равно заберу тебя с собой в Бездну!

Теперь я стану таким же, как Вахираз… Буду мстить, и пока не прикончу Королеву Змей — не успокоюсь!

— Мне казалось, ты достаточно силён, чтобы противостоять своей демонической сути, — зазвучал чей-то голос… тот самый, который помог мне вырваться из объятий Тьмы, напомнив, что за свободу выбора тоже нужно бороться. Голос звучал отовсюду, так что как ни крутил я головой, так и не нашёл его обладателя.

— И что теперь? Оставить Нунарти в покое?!

— Ну… это в конечном итоге решать тебе, старый друг.

— Какой ещё старый друг?! Если решать мне, то чего ты лезешь? Просто не мешай!

— Разве я мешаю? — «старый друг» хохотнул. — Мне всего лишь интересно, что ты будешь делать дальше.

— А что ещё остаётся? Выбирать не из чего!

— Действительно? И это говорит тот, кто однажды умер и воскрес?

На что он намекает? Я посмотрел на обезглавленные тела подруг, и это вновь принесло мучительную боль. Сердце буквально разрывало от тоски, душа плакала, а на глаза снова навернулись слёзы…

— Что я смогу сделать? У меня нет ядарской башни! Уже давно нет! И как мне вернуть с того света души Алаи и Орилы?! Это невозможно! Даже создатель при всём всемогуществе так не делает!

— Но ты же не создатель, — «старый друг» усмехнулся. — Ты всегда нарушал правила. Всегда шёл наперекор судьбе. Что тебя останавливает от ещё одной попытки? Только лишь вера в то, что это невозможно?

Твою ж мать!!!

— Ты смеёшься надо мной! Издеваешься над моей болью! Над моей потерей!

— А что ещё остаётся делать, если ты снова начал себя жалеть?

Тишина. Пальцы раз за разом бессильно сжимаются в кулаки и разжимаются. Хочу ли я вернуть Алаю и Орилу? Да, ещё как! Но… это невозможно.

— Ты говорил, что готов ради них сунуть голову в пасть льва.

Да откуда он всё это знает?!

— Знаешь… в действительности, мне всё равно, как ты поступишь. Наблюдать за тобой будет интересно в любом случае.

Наблюдать?! Он что, господь Бог?!

— Но… мне всё же хочется тебе напомнить. Только ты творишь свою судьбу. Так было всегда и так останется до скончания времён. А теперь выбор за тобой, старый друг…

Он замолчал. Прошло несколько долгих и томительных секунд. Кем бы он ни был, «старый друг» оставил меня в покое, но его слова глубоко запали мне в сердце и душу. Выходит, всё же есть возможность воскресить Алаю и Орилу? Допустим, что есть, невзирая на то, что это невозможно. И что я должен делать? Восстановить для начала свою башню, а затем вырвать из царства мёртвых души подруг? Не это ли значит сунуть голову в пасть льва?

Так… башня, башня. Должно быть всё в воспоминаниях Хавизара. Ладно, надо попробовать. И если ничего не получится, то тогда уж и мстить. По крайней мере буду знать, что я хотя бы попытался…

Опустив головы подруг рядом с их телами, я сел на пол и закрыл глаза. Сидя падать будет не больно, если память меня прошлого ударит по мозгам слишком сильно, от чего, возможно, потеряю сознание.

Хорошо. Я уже проделывал это несколько раз, но всегда осторожно, выуживая из воспоминаний Хави лишь крупицы знаний, а информация о башнях повелителей должна занимать огромный пласт памяти ядара. Опасно для психики, но… За всё нужно платить! А за воскрешение подруг платить придётся по крупному — рискую всем, вплоть до своей личности. Открыв глаза, посмотрел на бездыханные, лежащие в лужах крови тела Алаи и Орилы… Хрена-с два! Я должен попробовать!

Снова смежив веки, я сосредоточился и направил, как это сказали бы маги, луч внимания к заблокированной памяти, будто протянул невидимую руку. Всё, будь что будет. Присоединившись к воспоминаниям Хави, я скомандовал: «Информация по башням ядаров!»

Вспышка полыхнула в мозгу с такой силой, будто по затылку заехали увесистой дубиной. Я повалился на бок, схватившись за голову, пытаясь унять боль от вгрызающихся в разум воспоминаний меня прошлого, словно тысячи зубастых червей!

— Дерьмооо-о! — заорал я во всё горло.

Мои пальцы против воли давили изо всех сил, точно пытались пробить черепную коробку и разорвать мозг в клочья, дабы прекратить пытку. Но боль всё не унималась, голова словно распухла, а мозг кипел, будто в микроволновке. Крики перешли в хрипы, изо рта потекла слюна, глаза закатились…

Не знаю, сколько я так провалялся, без сознания. Когда очнулся, всё оставалось по-прежнему: мрачный тронный зал Королевы Змей; мёртвые Алая и Орила; и я между ними, свернувшийся калачиком на полу. Голова раскалывается и ноет, но боль вполне терпима. Пошатываясь, я поднялся на ноги.

— Вот же дерьмо, — прохрипел я, а потом неожиданно сам для себя скомандовал: — Искра, статус!

— Южная башня повелителя аннигилирована и восстановлению на прежнем месте не подлежит, — прозвучал в голове равнодушный девичий голосок. — С возвращением, господин Хавизар.

— Зови меня Шаин, — устало пробормотал я, однако, несмотря на мои слова, больше не было уверенности, что я всё тот же Шаин. К тому, что было, примешалось нечто ещё: железная уверенность в себе и хладнокровие, присущие ядару Хавизару. И эти качества при этом не ощущались чем-то чуждым, точно они всегда были частью меня.

— Как прикажешь, господин, — произнесла Искра — магический разум пока что несуществующей башни — её восстановление ещё нужно инициировать.

— Просканируй окружающее пространство, найди подходящее место для развёртки.

— Уже сделано, господин. Место найдено идеальное, наполненное огромным количеством эфира и анти-эфира.

— Так быстро? Где?

— Здесь. Пустошь Демона подходит для наших нужд как нельзя лучше.

— Почему?

— Тут материала предостаточно. Желает ли господин внести изменения в расположение помещений башни?

— Нет. Только… — я огляделся, посмотрел на мёртвых подруг, потом на престол Владычицы Проклятых Душ. — Мне не нужен гигантский пустой зал, как у всех ядаров. Пусть этот зал и этот трон окажутся моими покоями в башне.

Алая и Орила останутся рядом, что же касается змеиного трона — будет небольшая отместка Нунарти — заберу себе.

— Как прикажешь, господин. Мне приступить к развёртыванию башни сейчас?

— Да. Поторопись. Время не ждёт.

Сначала беснующийся над пустошью чёрный вихрь забурлил, будто в предсмертной агонии, а затем начал осыпаться, разом потеряв магическую подпитку. Барханы и скалы задрожали, а потом медленно, но с каждым мгновением всё быстрей, стали стекаться в центр гигантской песчаной воронки.

Когда та разрослась до километра в диаметре и трёхсотметровой глубины, Пустошь Демона вздрогнула от пробежавшейся во все стороны ударной волны — чёрная башня устремилась к мерцающим звёздам, словно пыталась пронзить небо подобно стреле, пущенной неведомым божеством из гигантского лука.

Достигнув шестикилометровой высоты, затянутая песчаной дымкой башня замерла покрытым шипами гигантом в сердце Пустоши Демона. У этого места теперь новый хозяин…

— Искра, твою мать! — я поднялся с пола. Еле стою на ногах после чудовищных перегрузок, тело всё ещё дрожит.

— Что не так, господин? Я слышу нотки недовольства в твоём голосе. И… смею заметить — у меня нет матери.

— Что не так, — передразнил я и скрипнул зубами. — Предупреждать нужно о перегрузках!

— Мм… Я думала, что ты знаешь о них и что примешь меры, раз решил остаться внутри будущей башни. Кроме того, ты сам приказал мне поторопиться.