Нет, Альку так не спасти. И Санька решил стать медведем. Он залез в кусты акации и, пригибая их, зарычал. Ему хотелось съесть подлизу, и его рык был таким грозным, что порой становилось страшно самому.

18

Подлиза испуганно вскочила и крикнула:

— Дети, это, наверное, Мишка-медведь. Давайте побежим наперегонки…

Когда Санька подходил к пихте, сук под Алькой обломился и он плюхнулся вниз.

— Здорово я их. Кое-как угнал, — сказал Санька, ожидая похвалы друга. Но тот тяжело вздохнул:

— Разве это шутки? Я и сам испугался. Полез выше — вот и трахнулся. Хорошо, что подлиза не видела, а то бы засмеяла.

Алька вспомнил, что ему пора кормить Ричарда и заторопился домой. С горы спускались напрямик, через бурелом.

Недалеко от дома Санька заметил пригорок, заросший репейником и крапивой. К нему вела утоптанная дорога, начинающая зарастать подорожником.

— Что это такое? — спросил он.

— Здесь раньше бочки с горючим хранили. Пойдем, взглянем…

Мальчишки, обжигаясь крапивой, забрались на пригорок и заглянули в дверь землянки. Оттуда тянуло сыростью.

— Спустимся, — предложил Санька.

— Вот где здорово! — воскликнул Алька. — Это не то, что мой подвальчик. Для Ричарда здесь прямо дворец…

Тетя Поля стояла посредине двора и упрашивала бульдозериста:

— Ты уж, милый, потрудись. Пока я тебя добывала, со всем начальством в управлении переругаться успела.

Бульдозерист устало возражал:

— На стройке машина нужна. Меня на час только и отпустили.

Обычно строгая, тетя Поля ласково говорила:

— Не о себе ведь беспокоюсь. У тебя у самого есть ребятишки. А разве хорошо, если им поиграть негде? Ты, милый, войди в их положение.

Бульдозерист махнул рукой: ладно уж, мол.

И по двору поползла сильная машина, толкая перед собой груды щебня и земли.

Потом во двор выбежала Катька:

— Тетя Поля, наши колышки бульдозерист сковырнул! А мы отмечали, где будем делать песочницу…

Под вечер привезли гравий и песок. А вскоре во дворе стояли маленькие деревянные грибки и песочницы. Санька видел с балкона, как подлиза раздавала малышам какие-то бумажки, и ребятишки сразу же разбегались по подъездам.

Пришел домой Валерка. Он держал свернутый листок.

— Что это у тебя? — спросил Санька.

— Для мамки пригласительный билет…

«Дорогие родители! — прочитал Санька. — Приглашаем Вас сегодня вечером на торжественное открытие детского городка во дворе». И подпись: «Отряд шефов».

«Все равно никто не придет, — подумал Санька. — Провалится подлиза со своей затеей»…

Но мама, которая уже пришла с работы, прочитав пригласительный билет, заторопилась во двор.

— Молодцы этот отряд шефов. А Катюшка — просто золото, — сказала она.

Когда Санька рассказал об этом Альке, тот махнул рукой:

— Да ну их! А на открытие я не пойду. Подлиза, конечно будет цветы вручать, а тетя Поля с речами выступать. Спустимся лучше в штаб-квартиру. Подумать кое о чем надо.

Мальчишки отправились в царство Ричарда. Они сели прямо на пол и долго молчали. До них доносились голоса. Это родители хвалили девочек. Алька не выдержал:

— Этих девчонок, особенно подлизу, они готовы на руках носить. Видите ли, они с малышами играют! А нас тетя Поля только и знает обзывать разбойниками да пропащим народом. Знаешь, надо такое сделать, чтобы подлиза и Ольга одни остались.

— Но как?

— А мы сейчас придумаем.

Алька достал из кармана лист бумаги и крупными каракулями принялся царапать: — «Родители! Вы верите Катьке-подлизе? Спросите у своих детей. Она водила их в лес. Там их чуть не съел медведь! Гоните Катьку. —Тут он немного подумал и решительно дописал: Ее надо бить».

— Здорово? — спросил Алька. — После этого Катьке несдобровать…

— Подписать бы надо. А то непонятно, кто мы такие.

— Может, «Таинственные друзья»?..

— Надо, чтобы отряд. Как у Катьки. Насчет таинственных — это хорошо. Но почему вдруг друзья — и таинственные? Раз друзья, то надо, чтобы открыто.

Мальчишки долго думали, как назвать отряд. Алька тяжело вздохнул и сказал:

— Да, нелегко это — придумать название. И такое, чтобы мальчишки в отряд валом валили. Вот взять Катьку. Тоже придумала— «отряд шефов». Да я только из-за такого названия туда ни в жизнь не пойду.

Потом Алька рассказал, как в прошлом году он был в пионерском лагере. Мальчишки сделали себе луки, стрелы с жестяными наконечниками и играли в Робин Гуда. В знаменитого разбойника. Только он вовсе не разбойник был, а всегда защищал бедных. Робин Гуд — это самый справедливый человек. Он всегда стоял за правду. В пионерском лагере их отряд тоже стоял за правду. Когда они играли в футбол, то судьей выбрали мальчишку из старших. А он начал подсуживать их противникам. И робингудовцы проиграли, хотя были сильнее. Тогда мальчишки решили отомстить судье. Они покрасили свои стрелы синим и сняли с них наконечники. На следующий день, когда судья пошел к речке за водой, робингудовцы запустили в него свои синие стрелы. Судья испугался, разлил воду и трусливо бежал.

— Правда, нам тогда попало от старшей вожатой, но зато сделали по справедливости, — сказал Алька.

Санька спросил:

— А почему синие стрелы?

— Кругом деревья зеленые, а тут летят синие стрелы. Их сразу видно. И красиво.

Саньке очень понравился рассказ о робингудовцах. И он сказал:

— Алька, а Алька? Может, мы и думаем зря. Может, назовем свой отряд «Синей стрелой?» У нас ведь тоже будет справедливый отряд…

— Точно, Санька! И думать нечего. Да и звучит здорово — «Синяя стрела». И загадочно.

Мальчишки так и подписали свое воззвание к родителям: отряд «Синяя стрела». И когда во дворе никого не было, они прикрепили его к дверям подъезда.

Вскоре у объявления стали собираться взрослые. Они хотя и улыбались, но нерешительно переговаривались:

— Действительно, в лес водить малышей… Всякое может случиться…

И они подумали, что рано обрадовались: шефы-то ненадежные.

Санька уже собрался лечь спать, когда в квартиру постучал Мишка. В руках у него были корзины.

— Дело к тебе есть. Тятька просил помочь.

Санька испугался:

— Огурцами торговать? Не пойду!

— Да ну, огурцами! Без тебя поторгую. Тут принести кое-чего надо. Одному-то мне не справиться. Собирайся!

— Не пойду я, Миша. Опять что-нибудь придумаешь, а потом красней.

— Не знал я, что ты такой Санька. Мы вас выручили, а ты…

Санька не мог быть неблагодарным. Ему даже неловко стало, что взрослый Мишка упрашивает его.

— Да я ничего. Я пойду, — пробормотал он. — Только мамке скажу…

На улице было тихо. Лишь на автобусной остановке толпились люди, да редкие прохожие шагали по деревянным пружинящим тротуарам.

— Миш, а что нести-то? — спросил Санька.

— Увидишь.

Они подошли к строящимся домам. Было очень тихо и пустынно. Лишь иногда постукивали кирпичи под ногами, и этот стук казался таким резким, что Мишка боязливо оглядывался. Окна зияли чернотой.

— Потише иди. На цыпочках, — шептал Мишка. Он прижался к стене дома и из-за угла посмотрел на подъезд. Там никого не было.

— Зачем ты сюда? — спросил Санька.

Мишка не ответил. Так они стояли несколько минут. Саньке стало тоскливо. Пролетела летучая мышь и закружилась над кучей извести, белеющей в темноте.

— Не бойся, Санька. Я же знаю, что ты смелый, — сказа. Мишка. — Ты стой вот под этим окном и смотри по сторонам. Как кого увидишь — свистни. А сам прячься вон за тем бульдозером…

— А зачем прятаться, Миша? Я лучше домой…

Мишка похлопал его по плечу: