— Ран-чан меня пригрела, накормила, я влюбился, в общем…

Отец захихикал, видя состояние Матсумото. Она… она была никакая.

— Ты… маленький засранец! — Матсумото пришла в себя, — ты же меня… со мной… как ты посмел? — она вскочила, я сделал большие жалостливые глаза:

— Ран-чан, не злись! Я же от всей души, так сказать…

Этого все собравшиеся не выдержали. Отец предложил:

— Теперь тебя точно женят, не на Йоруичи, так на Матсумото. Смотри, ограниченное предложение!

— Вот ещё, — Матсумото возмутилась, — он же маленький!

— Примерно такой же, как твой капитан.

— И что? — Матсумото пылала гневом.

Мне пришлось вздохнуть с грустью и принять свою нормальную форму… К слову — крепкий мускулистый парень, с достаточно утончённым лицом, яркими волосами до плеч, прямо таки фотомодель… хотя стоп, я же подрабатываю фотомоделью… Прямо таки мечта влажных фантазий девочек-подростков. Во.

— А так? — я посмотрел на Матсумото. Та… Ран-чан была в состоянии полнейшего шока. Она свалилась обратно на диван. Я сел рядом, погладив её по голове, что вызвало окончательное смущение — Матсумото бросала на меня косые взгляды. Отец же шепнул хицугае:

— Учись, как надо с девушками общаться.

— Мне это не нужно.

— Ты что, по мальчикам чтоли? — батя удивился, а хицугая взорвался недовольством, начав оправдываться. Тем временем я прервал все эти интимные перепалки:

— Леди и джентльмены, у нас сейчас на повестке дня срыв казни Кучики Рукии. Что делать то будем?

Отец и Хицугая посмотрели на меня с недовольством:

— Что делать… Думаю, напасть и выкрасть Кучики во время казни, — предложил Хицугая.

— Но тогда Айзен доберётся до… — хотел было сказать папа, но я его прервал:

— Пусть. Я не буду рассказывать всю правду, но планы изменились, Айзен Должен забрать хоугиоку…

Матсумото, понятное дело, не понимала, о чём мы балакаем, однако, когда военный совет закончился, хицугая приказал:

— Матсумото, разместишь Ичиго у себя.

— ЧТО? — крик её был слышен далекооо…

— Раньше у тебя с ним проблем не было, — он недовольно посмотрел на меня, — так что не обсуждается.

И правда, стемнело уже. Пора нам всем идти баиньки… Я подошёл к Рангику сзади и положил руку на плечо:

— Если хочешь, я могу превратиться в котёнка…

Рангику посмотрела на меня слегка обалделым взглядом и порозовев, сглотнула:

— Н… не надо.

Я только улыбнулся… кажется, Йоруичи в пролёте? Или нет? Это как карта ляжет, а я пойду лягу в кроватку к Рангику… на её шикарные подушечки…

Матсумото проснулась из-за того, что её кто-то обнимал. Она повернула голову и уставилась на рыжего мальца, Ичиго снова принял свой детский вид и лежал, обнимая Матсумото и уткнувшись лицом в грудь. Рангику резко засмущалась — мальчик выглядел так мило! Она даже погладила его по голове, заставив немного пошевелиться во сне. Однако, очень скоро до Рангику дошёл весь смысл происходящего и она возмущённо воскликнула:

— Что ты здесь делаешь?

— М… — Ичиго открыл сонные глазки и виновато улыбнулся, — Ран-тян, ты злишься? — он обхватил рукой грудь Рангику и слегка помассировал. Однако Рангику на это больше не велась и отодвинулась от Ичиго?

— Ты совсем с ума сошёл, извращенец?

— Ня? Это я то извращенец? Зоофилка.

Рангику раскраснелась, её светлые волосы только подчёркивали алые щёки. Она отвела взгляд, а Ичиго, поднявшись на четвереньки, перекинул ногу и сел на ноги Рангику, лицом к ней, уткнувшись лицом в большущую грудь. Он облизнулся и припал губами к соскам, поигрывая с ними языком и посасывая, поглаживая спину лейтенанта руками. Рангику положила руки на голову Ичиго и прикрыла глаза. Ичиго с причмокиванием попил молочка и поиграл языком с сосками, заставив Рангику возбудиться. Матсумото была уложена обратно на кровать и Ичиго склонился над ней, припав губами к губам Матсумото. Неожиданно страстный поцелуй продлился долго, Матсумото успела завестись до крайности, она стрельнула глазками на рыжего и хотела было снова заняться рукоблудием, но Ичиго ей не дал — он быстренько соскользнул вниз и с наслаждением впился в нижние губки Рангику, проталкивая слегка удлинившийся язычок внутрь. Рангику схватилась за грудь, а Ичиго продолжал с удвоенной энергией покусывать губки и играть языком с клитором, водя руками по внутренней стороне бёдер. Долго выдержать подобной сладостной пытки Матсумото не могла и шумно финишировала, выгнувшись всем телом. Ичиго поднялся над кроватью и поцеловал девушку в щёку:

— Мне никогда не надоест это делать…

— Поганец…

Ичиго обнял Рангику:

— Ты мне нравишься.

— Я всем нравлюсь.

— Все могут и потерпеть, а я не буду.

Рангику отвернулась, так как лицо её внезапно запылало от стыда, смущения и удовольствия. Она притянула Ичиго к себе и поцеловала, а малец, воспользовавшись случаем, увеличился до своей нормальной формы и подхватил Рангику на руки:

— А теперь — в душ! — они переместились мгновенно. Рангику даже пискнуть не успела…

Иссин по этому поводу закатил самую настоящую комедию. Ичиго невозмутимо шёл, за его спиной краснела и отводила взгляд Матсумото. В кабинете Хицугаи стало внезапно людно. Иссин картинно расплакался и продекламировал:

— Вы так хорошо смотритесь вместе! Матсу-чан, как Ичиго? — он выразительно поиграл бровями.

Матсумото хмыкнула:

— Настоящий мужик, не то что некоторые, — она не знала, как ответить, так что спряталась за маской нахального ехидства.

Иссин расхохотался, хотя было заметно, уязвлён. Кьёраку, сидящий на диване, похлопал в ладоши:

— Так, закончили цирк, не маленькие, сами разберутся со своей личной жизнью. Давайте думать, как нам спасти Рукию Кучики, казнь вот-вот начнётся…

— Казнь будет завтра, — Иссин мгновенно посерьёзнел, — значит, сделаем всё в самый последний момент?

Ичиго вышел вперёд:

— Ша, братва, это я тут дивер, так что доверьтесь мне. Сегодня ночью две моих копии воспользовались кое-какими техниками, так что мы выяснили полный состав предателей. Канаме Тоусен, Ичимару Гин, Соске Айзен. Мой план следующий — завтра с утра кое-кто кое-что начнёт подозревать и я устрою им встречу. Нам необходимо временно нейтрализовать капитанов, так что — пойдём на бой. Тоусена встретит Комамура Сайджин, с Ичимару сразится с Зараки Кенпачи, Капитан двенадцатого отряда будет нейтрализован иными средствами, Сой Фон возьмёт на себя Йору-тян, Унохана не будет участвовать.

— А Яма-джи? — спросил Кьёраку.

— С этим зловредным дедом я сражусь сам.

— Он тебя раскатает, — уверенно сказал Кьёраку.

— Я в этом сильно сомневаюсь, — я криво усмехнулся, — я мог бы его нейтрализовать более тихим методом, но предпочту открыто бросить ему вызов.

— Кто тогда будет спасать Рукию? — спросил отец.

— Ты и Мама, Укитаке и Кьёраку. Вам двоим я доверю сражение с Бьякуей. Способности мамы к абсолютной остановке смогут нейтрализовать даже пламя рюджиндакки или лепестки сенбонсакуры, вместе с твоими атакующими возможностями вы можете раскатать Бьякую, который вне всякого сомнения, захочет сразиться с вами. Вы дадите капитанам достаточно времени, чтобы вытащить Рукию. А пока что мама осваивает банкай, будем ждать…

В башне отчаяния было тихо. Скрипнула дверь, тьму башни прорезали лучи света, осветившие внутреннее убранство аскетичной камеры — ничего внутри не было, ничего. Только одна заключённая. Рукия выглядела более подавленной чем когда либо. Зашли незнакомые люди и застегнули ошейник на шее заключённой, надели наручники и повели её к месту казни. Идти было недалеко… Рукия впервые за долгое время увидела свет дня и постаралась насладиться в последний раз. Ветер гулял в волосах, было приятно и тепло. Рукия слегка улыбнулась.