В этих условиях самое странное, что ученые мужи от журналистики на своих конференциях ведут научный спор о том, очевидны или не очевидны деформации профессиональных качеств отечественной журналистики под воздействием рыночных PR-технологий и служб. А чтобы не терять время даром, начинают внедрять в практику проекты трансформации факультетов и кафедр журналистики в некие школы коммуникаторов, профессиональный облик которых определить невозможно. Любопытно при этом, что негативные процессы профессиональной деформации сферы СМИ становятся главными аргументами необходимости объединения журналистики и PR.

В результате то, о чем пишут и говорят СМИ, все больше превращается в заурядное шоу Сергея Соловьева, Андрея Малахова, зубоскальство Урганта, Цекало… Журналистика, таким образом, становится не серьезным профессиональным занятием, а своеобразной игрой, забавой, развлечением. Идет непрерывная круговерть невиданного пустозвонства и словоблудия, имитирующего свободу и независимость СМИ, где окончательно утрачиваются какие-либо связи между вымыслом и реальностью. Наибольшее сожаление при этом вызывает то, что серьезные слова и мнения утрачивают какую-либо значимость и ценность. Вот один из примеров. В газете «Труд» 17 ноября 2008 г. Сергей Миронов – глава Совета Федерации (третье лицо государства) заявляет: «Я утверждаю, что всем россиянам, в независимости работают они в государственном или частном секторе, недоплачивают в три раза». Его расчет, здесь же приведенный, сводится к тому, что доля заработной платы в ВВП в России составляет всего 22 %, в то время как в западных странах она составляет от 60 до 80 %. Удивительно, что это более чем серьезное заявление одного из лидеров государства, как голос в пустыне, в последующем никем и ничем в отечественных СМИ не поддерживается и не обсуждается.

Может быть, впервые, как нам показалось, не вызвало традиционной активности, откликов, комментариев со стороны отечественных СМИ и послание Президента Российской Федерации парламенту 5 ноября 2008 г. Объясняется это, по нашему мнению, не сдержанностью отечественной журналистики, ставшей настолько независимой в своих суждениях, что может себе позволить подобное сдержанное неучастие. Думается, дело в другом. В этом послании значительно больше, чем в прошлых президентских обращениях, было уделено внимания идеологическим, политическим проблемам, где своего места уже давно не находят наши современные СМИ, где и роль их выглядит весьма странно и при существующей их ориентации, двусмысленно.

В самом деле, о чем могут повести речь большая часть деидеологизированных отечественных СМИ, когда президент всерьез заявляет, что основу нашей политики должна составлять идеология, в центре которой – человек как личность и как гражданин, которому от рождения гарантированы равные возможности, а неизменный успех зависит от его личной инициативы и самостоятельности? Или что могут сказать СМИ, когда президент ведет речь о нравственных, духовных ценностях? И какой отклик может вызвать на телевидении его заявление о том, что мы обязаны консолидироваться вокруг наших национальных приоритетов: свободы и справедливости, человеческого достоинства и благополучия, защиты семьи и Отечества, единства многонационального государства? О чем можно говорить, если уже около 20 лет СМИ больше всего заняты тем, чтобы разрушить эти ценности?

И уже совсем невозможно представить в отечественных СМИ дискуссию по проблемам демократии и ее особенностей формирования в российском обществе, впервые критически оцененных в послании президента. Пока в России, по мнению президента, сильное государство развивается по пути укрепления чиновничьей бюрократии, особенно ее силовых структур, а не демократических институтов. Отсюда первый принципиальный вывод послания гласит: «Сильное государство и всесильная бюрократия – это не одно и тоже». А второй вывод сводится к тому, что в России за последние годы демократические учреждения и структуры создаются преимущественно по указанию сверху. Отсюда настоятельной является проблема дееспособности демократического устройства не на словах, а на деле, в реальной жизни, что означает доверять и передавать все большее число функций социальных и политических непосредственно гражданам, их организациям и самоуправлению. А теперь вопрос к читателю: смог бы он назвать какое-либо отечественное СМИ, которое бы начало обстоятельное обсуждение проблем развития российской демократии, так остро поставленных в президентском послании? Такое СМИ ему будет назвать трудно, ибо его просто нет.

В последнем послании президента, как нам кажется, неслучайно так мало внимания было уделено непосредственно СМИ, а то, что высказано, выглядит явно двусмысленно. Чтобы обеспечивать свободу слова, рекомендуется в послании, нужно пользоваться преимущественно технологическими новациями, ибо, как свидетельствует российский опыт, уговаривать чиновников оставить в покое СМИ практически бесполезно. Отсюда следует, что нужно не уговаривать, а как можно активнее расширять свободное пространство Интернета и цифрового телевидения, тогда никакой чиновник просто не сможет препятствовать дискуссиям в Интернете или цензурировать сразу тысячу каналов. За этим кроется, по нашему мнению, или малообъяснимое удовлетворение тем, что происходит в сфере медийного пространства, или, наоборот, скрытое неверие в то, что отечественные СМИ нынешнего вида смогут быть способными к каким-либо созидательным самостоятельным делам. Думается, второе объяснение больше соответствует той фактической роли, которая ныне принадлежит отечественной прессе.

Большая часть журналистского корпуса, во всяком случае занятого в сфере политической журналистики, достаточно активно помогает укреплению всевластия государства и мало способствует развитию процессов самоуправления. Если внимательно посмотреть, как это сегодня отражается на страницах газет и экранах телевизоров, то мы увидим, как усиленно фокусируется внимание всего российского общества лишь на положительных действиях президента, премьера. Стараются при этом сохранить возможный баланс, тем самым формируя мнение, что вся политическая жизнь в России происходит лишь вокруг этих лиц, а другие ветви власти, политические партии и движения, профсоюзы мало чего стоят, а стало быть, и не очень нужны. Между тем очевидно, что политическая стабильность, согласие в обществе не могут держаться только на авторитете двух ведущих лидеров, тем более в обществе, где остры социальные контрасты, коррумпирована чиновничья бюрократия, нестабильна экономическая ситуация, деформирована в значительной мере духовная и идеологическая жизнь.

Несмотря на многочисленные заявления первых лиц о том, что в России не сформировано гражданское общество, и оттого несовершенно народовластие, в реальной жизни ничего не происходит. По-прежнему в стране слабы и неавторитетны политические партии, общественные движения, не формируются и другие влиятельные институты гражданского общества. Созданная три года назад по указу президента Общественная палата во главе с академиком Велиховым мало что изменила в общественной жизни и вызывает лишь иронию со стороны здравомыслящих людей.

Известно, что политика не является прямым отражением общественного сознания и политические действия не всегда адекватны интересам и желаниям большинства членов общества. Опыт учит, что нередко активное меньшинство (элита) более динамично и часто способно навязать свою волю большинству при его пассивном и молчаливом согласии. Поэтому, исходя из состояния общественного сознания, преобладающих настроений в обществе, нравственной атмосферы, о чем мы подробно вели речь в нашей статье, нельзя дать точных ответов, как будут развиваться политические события в России. Однако с достаточной определенностью можно утверждать, что только те политические решения и действия будут эффективными и справедливым, которые отвечают интересам и запросам большинства россиян. И здесь, по нашему мнению, важно, чтобы политическая элита, и та, что сегодня стоит у власти, и та, что обеспечивает ее политические решения и действия, извлекла уроки из крушения советской власти, крушения СССР.