— Нет, не долго.

— Правильно. Или он, в самом деле, станет плохим, или в один прекрасный день стукнет отца родного и покинет свой очаг. То же самое случилось и с «ваххабитами». Их загнали в Дагестане. Одни они плохие в республике, все плохое от них! Так не бывает. Руководство республики вместо того, чтобы бороться с нарушением закона и конституции, борются с «ваххабитами». Сколько было покушений на Амирова? Сколько невинных жизней унес взрыв на ул. Пархоменко? Убийство прекрасного врача, Гражданина и депутата М. Сулейманова, Б. Гаджиева, десятков других не менее известных и порядочных людей. Начиная с 1990 года, правоохранительные органы закрывали глаза на рэкет, грабежи, хищения людей с последующим вымогательством, процветает наркоторговля. Вот с чем надо бороться. Сколько было совершено заказных убийств, убийств по политическим мотивам — вот с чем надо бороться. Зверское по своему характеру исполнения и кощунственное по месту и времени убийства было покушение на муфтия республики. Я думаю, что исполняли это убийство и заказывали его люди с мусульманской кровью. Однако, «ваххабиты» говорят: «Недостаточно носить мусульманское имя и фамилию, чтобы называть себя мусульманином. Надо БЫТЬ мусульманином». Разве это неправильно? «Не преклоняйся никому, кроме как Всевышнему», «Не надейся в загробной жизни ни на кого, кроме как на Аллаха», «Не создавай себе идола и не поклоняйся идолу» — что тут криминального?

— Это правильно.

— АлхIамдулиллагь,[10] хоть это одобрила. Но, теперь и тебя могут причислить к «ваххабитам». Еще я скажу — больше всех и яростнее всех против «ваххабитов» выступают алкоголики, воры, насильники, люди, зачастую незнающие пути к мечети. Почему? Им-то какая разница? Нынешний государственный режим ворам, насильникам, проституткам, наркоманам не мешает. Один дагестанец, называющий себя «высокопрофессиональным журналистом» задал вопрос Н. Хачилаеву, когда тот говорил о необходимости непримиримой борьбы по отношению к наркоманам и проституткам, «Если кто-то сам хочет быть проституткой, почему мы должны это запрещать?». Так этот либеральный журналист сам эту собственную глупость тиражирует и распространяет! Мало того, многие из них, как я говорил, уже проникают во власть. Они же могут и в мечеть ходить, считая себя в пятницу на время молитвы мусульманами. Их нынешняя ситуация вполне устраивает. В случае если исламисты начнут легально руководить духовной жизнью в республике, этот комфорт кончится.

Периодически над садом в местечке Инха, где мы сидим у моего тестя, пролетают военные вертолеты. Местная милиция усилена дополнительными частями МВД республики. Но военной техники, БМП с БТРами в самом Ботлихе не видно. Беседа наша, начавшаяся достаточно агрессивно, завершилась на мирных тонах. Моя теща принесла нам книгу, где перечислены все дагестанцы, погибшие или пропавшие без вести на прошлой войне. Отец ее до недавнего времени считался без вести пропавшим, в этой книге указано место его захоронения — Орловская область. Мы предлагаем теще вместе с нами полететь в Москву, оттуда на могилу отца. Тесть мой, Батал Саадулаев, недавно перенес тяжелую хирургическую операцию на желчных путях, только-только пошел на поправку. Бывший работник Ботлихского РК КП СС, по прозвищу «железный комиссар». Прозвище он получил из-за того, что никогда не переступал Закон и не брал взяток, железно был предан принципам. Однако, в перестроечные годы был разочарован во всем, ощущал себя обманутым и переживал это искренне. Вдвойне переживал он предательство Ельциным идеям демократии начиная с 1993–94 гг., на которого он возлагал такие надежды. Если в 1990–92 гг он, затаив дыхание, слушал выступления Ельцина, то уже в последние годы дома боялись, что в один прекрасный момент он может вдребезги разбить телевизор вместе с изображением Е. Б. Н. Идеологические метания из края в край не одного человека, а целого общества. Разочарование и крах не единиц отчаявшихся, а жителей крупнейшей и богатейшей в мире страны. И это в жизни одного поколения людей. Вера в придуманных, созданных кем-то идолов (признаю и собственное соучастие в идолизации Е. Б. Н., хотя и сегодня я готов подписаться под идеями того времени и еще в самом начале восхождения Е. Б. Н к власти предостерегал о возможной идолизации личности). В кого верить? На кого надеяться? Ответ один — на Аллаха. «Мне стыдно ходить в мечеть после стольких лет работы и членства в этой организации. Если и пойду по пятницам, осилив внутреннее сопротивление, я стараюсь быть незамеченным в толпе» — говорил он мне, хотя он никогда не был атеистом. Никогда не закладывал никого, не делал подлости никому. (Некоторые же секретари райкомов, воинствовавшие атеисты, сегодня встали в мечетях по правую руку имама, при этом никакого дискомфорта видимо не чувствуют). Главное сегодня — здоровье его пошло на поправку — он восстановился, набрал вес, настроение бодрое, планы огромные.

Вечером 6 августа мы в гостях у родных. Все ботлихцы выражают сочувствие в связи со случившимся 2 августа в Цумада. Родственники рекомендуют нам покинуть эти места и вернуться в Москву. И из Ботлиха некоторые начинают выезжать. В каждом доме только и говорят о вторжении боевиков в Цумада и предстоящем в Ботлих. Тут я узнаю, что согласно официальным средствам СМИ РД, один из командующих у Хаттаба является Магомед Тагаев, родом из Ботлихского района. Я знал, что амир Багаудин и его приближенные близко не допускали Магомеда Тагаева, считали его далеким от Ислама и, скорее человеком, своими действиями дискредитирующим Ислам. Позже я узнал, что и к Хаттабу М. Тагаев не имел никакого отношения, Хаттаб не подпускал его к себе. Прочитав книгу Магомеда Тагаева «Наша борьба…» я понял, что он не только далек от Ислама. У автора текста выраженные признаки тяжелой формы агрессивной паранойальной шизофрении. Можно было бы здесь приводить несколько выдержек из этой книги и возразить Тагаеву. Не положено доктору с пациентом спорить. Пациента надо лечить. Возможно, психические изменения, озлобленность у «идеолога национально-освободительной борьбы горцев» появились в период пребывания в зоне, он ведь был политзаключенным. Появление на свет книги «Наша борьба..», допускающей оскорбление национальных чувств, сеющей межнациональную рознь, призывающей к насилию над человеком само по себе было фактом для возбуждения уголовного дела. Странно, почему Шариатский суд в Чечне прошел мимо этого, ведь содержание книги антиисламское? Если говорить об идеологии книги — это среднее между коммунобольшевизмом и фашизмом. И то, и другое — одного дерева плоды. Только жаль, что по нескольким каналам ТВ процитировали М. Тагаева, при этом не отметили, что это его личное мнение. Приписали идеи М. Тагаева чуть ли не всем дагестанцам и чеченцам (не «он», а «ОНИ» так думают! — было сказано комментатором ТВб).

Утром мы выезжаем в Агвали. К 10 утра Шарип приехал за нами. Завтра у тлондодинцев праздник — день села, ради чего мы и задержались. В Агвали все по-прежнему усиленные меры по «защите Конституционного строя». Военная техника перегруппировывается, часть отправилась в сторону Эчеда, другая в сторону с. Гигатли. Но и в райцентре достаточно солдат и техники. У входа в администрацию вооруженная охрана, идут слухи, что всех больных из районной больницы выписывают домой. Это для предотвращения захвата больницы боевиками. Авиация наносит ракетно-бомбовые удары по местам вероятного расположения мятежников. Санитарный вертолет ежедневно совершает рейсы над с. Тлондода и увозит раненых. К вечеру мы поднимаемся в Тлондода.

Утро в Тлондода туманное. Видимость не более 10 метров. С раннего утра на зеленой площадке в центре села идет забой скота. Накануне с приморской плоскости привезли несколько голов крупного рогатого скота для забоя. Горы мяса, фруктов, хлеба, сладостей. Мужчины разделывают свежее мясо, женщины моют у водосборника внутренности. Чуть дальше от места разделки мяса разведены несколько костров, на огне огромные котлы, в которых будут варить внутренности — печень, легкие, сердце, почки, желудки. Все это будет разделано по долям, и каждый получит свою долю вместе со свежим мясом, сладостями, фруктами и др. До обеденной молитвы все сельчане должны собраться на зеленой площади и сесть вокруг центра. Несколько молодых ребят пройдут по кругу, раздавая все, что горой лежит в центре площадки. С появлением солнца погода разгулялась, туман рассосался, и день выдался достаточно жарким. Несколько раз над собравшимися кружил военный вертолет. Санитарный же только и летит в Агвали и обратно. В районе 12 часов дня был слышен мощный грохот со стороны верховья Андийского Койсу, где располагался лагерь боевиков — военные самолеты нанесли более 10 бомбовых ударов. Впечатление такое, что гора с горою сталкивается и рушится. Мы уже знаем, что группа боевиков во главе с Ш. Басаевым и Хаттабом заняли несколько населенных пунктов в Ботлихском районе. Другой информации нет. Я на несколько минут покинул площадь и побежал домой на край села за аккумулятором к кинокамере. В это время из с. Хуштада слышу объявление в мегафон: «Всем мужчинам села собраться у помещения администрации». Вернувшись, я узнаю, что в Агвали намечен митинг и на этот митинг ждут представителей из каждого села. В нашем селе праздник. Никто из Тлондода участия на митинге не принимает. Получив по 4–5 кг свежего мяса на душу (а нас, Саидовых там было 7 душ), по 2–3 кг сладостей, фруктов и хлеба, все собираются на обеденную молитву в мечеть. Целая колонна мужчин направляется к мечети. В передних рядах в колонне братья Шамиловы, один из которых ростом в 2 м 14 см. Старушки с сожаленьем смотрят на такое количество собравшихся и со слезами на глазах говорят: «Какая красота! Какие мы, оказывается, богатые, столько молодежи, столько народу! Только жаль, что через пару дней село опустеет, останутся одни старики и инвалиды». Как-то на днях нам из Агвали привезли холодильник и по ошибке выгрузили его не около нашего дома, а в центре села. Я послал Шарипа за холодильником.