Мурлыкая себе под нос песенку, Элинор неторопливо шагала по коридору, размахивая полотенцем. Легкий диссонанс, коснувшийся ее уха, заставил ее замолчать. Неужели, она сфальшивила? Вроде нет. Тогда что же это за звуки?

Элинор прислушалась. Было тихо. Она пожала плечами, собираясь идти дальше. Кажется, померещилось. Конечно, она не могла сфальшивить. У нее прекрасный слух.

И тут она снова слышала странный звук. Он доносился откуда-то сбоку.

Оглядевшись, Элинор подошла к двери и прислушалась. Прижав ухо к доске, она уловила всхлип, а потом тихое подвывание.

— Кто там? — спросила девочка.

— М-м-м-ы-ы-ы, — прозвучало ей в ответ, — вып-пустите меня отсю-у-да-а!

Элинор потянула за ручку двери, но та не поддалась.

— Здесь нет ключа, — сообщила она.

— Они за-аперли меня, — провыли ей в ответ, — за-аперли-и и ушли-и! Выпустите меня! Пожалуйста-а!

— А кто там сидит? — спросила Элинор, в принципе, уже догадываясь.

— М-м-маделайн,

— Не реви, — велела ей девочка, — кто тебя запер?

Ей понадобилось некоторое время, чтобы выудить эту информацию у поглупевшей от страха мисс Виккерс.

— Так, ясно, — сказала она, прервав плаксивые жалобы новенькой, — подожди меня здесь, я скоро вернусь.

— Ой, нет, не уходи, пожалуйста! — с удвоенной силой зарыдала Маделайн, — я боюсь!

— Сколько ты здесь сидишь, Мадди?

— Долго, очень долго. Целую вечность.

— Ну, если ты уже просидела целую вечность, то пять минут ничего не изменят. Я должна принести ключ.

И не слушая испуганных воплей соседки, Элинор отправилась в комнату мисс Престон.

Кора делила ее с Пэшенс. Обе девочки отлично дополняли друг друга. Кора выбирала жертву и подвергала ее остракизму, а Пэшенс формулировала ее неприязнь ядовитыми словами. Молчаливая Лаура угодливо хихикала.

Когда Элинор вошла вовнутрь, она увидела подруг, сидящих на кроватях и возбужденно переговаривающихся. Они уже умылись, но спать не собирались.

Повернув голову, Кора взглянула на девочку и осведомилась:

— Ошиблась комнатой, Беррингер? Бывает, не расстраивайся.

— Действительно, бывает, — согласилась Элинор, улыбаясь, — бывает и хуже. Когда человек ошибается комнатой, а потом не может оттуда выйти.

— Что ты имеешь в виду?

— Дай мне ключ, Престон.

И сделав паузу, добавила:

— Пожалуйста.

Кора подозрительно нахмурилась:

— Какой ключ?

— От чулана.

Пэшенс бросила на подругу встревоженный взгляд.

— У меня нет никакого ключа, Беррингер. И почему это он должен у меня быть?

— Потому что, ты его взяла, Престон.

— А я говорю — нет и быть не может, — упрямилась Кора, — с какой стати он должен быть у меня? Я не экономка.

— Это радует, — хмыкнула Элинор, — Ладно, пойду к мисс Арнетт и попрошу ее открыть дверь чулана.

— Эй, ты чего? — вырвалось у Пэшенс.

Она закусила губу, бросив выразительный взгляд на ящик стола.

— Зачем тебе понадобился чулан, Беррингер? — спросила Кора, сохраняя спокойствие, — хочешь немного подзаработать, подметая коридоры?

— Очень смешно, Престон. Где мне тягаться с тобой, с твоим богатым опытом в таких делах.

— Ну, хватит, — отрезала та, — что тебе нужно?

— Я уже сказала. Ключ от чулана. Знаешь, Престон, мне послышалось, что там кто-то есть.

— Неужели?

— А еще мне интересно, — продолжала Элинор, — куда это подевалась Викки на ночь глядя?

— А с чего это ты так беспокоишься о Викки, Беррингер? На тебя это не похоже.

Кора почувствовала беспокойство. Ей вовсе не хотелось стоять перед разгневанной директрисой и выслушивать назидания.

— Просто так, — небрежно отозвалась Элинор, — там, у нее в постели сидит кое-кто, кто с удовольствием с ней познакомится.

Пэшенс засмеялась:

— Фирменная шутка Беррингер? Паучок?

— Не угадала. Жаба.

— Тоже неплохо, — сказала Кора со смехом, — ну, хорошо.

Она встала. Достав ключ, протянула его девочке:

— Держи. Трудно спорить с таким аргументом, как огромная, пупырчатая жаба.

— Фу, гадость какая, — поморщилась Пэшенс, — как раз для Викки.

— Кстати, Беррингер, — Кора внимательно посмотрела на соученицу, — надеюсь, ты понимаешь, что мы здесь не причем? Мы случайно нашли ключ на полу и подумали, что мисс Арнетт его потеряла. Собирались вернуть завтра утром.

— Точно, — кивнула ее соседка.

— Откуда нам было знать, что в чулане кто-то есть? — Кора пожала плечами, — впрочем, мне кажется, что ей будет полезнее держать язык за зубами, а не болтать об этой дикой, неправдоподобной истории направо и налево. Кто мог ее запереть в чулане? Кому это могло понадобиться?

— Она сама себя заперла, — съязвила Элинор.

— Хорошая мысль, — рассмеялась Пэшенс, — хотелось бы мне послушать, как она будет визжать, когда познакомится с твоей жабой.

— Полагаю, не громче, чем ты, когда познакомилась с дохлой крысой, — улыбнулась ей Элинор.

Пэшенс скривилась, а Кора громко рассмеялась. Когда Элинор повернулась к двери, она добавила:

— Мы промолчим об этом, Беррингер, если Викки забудет о чулане.

— Грубый шантаж тебе не к лицу, Престон.

— Полночи в коридоре в качестве наказания тебя тоже не украсят.

— Пожалуй, нет.

— Тогда подумай о том, что я сказала.

— Непременно, Престон. Всю ночь буду думать.

Элинор закрыла за собой дверь. Девочки переглянулись. Потом Пэшенс спросила:

— Как ты думаешь, она это сделает?

— Вероятнее всего, — решила Кора, — но прямо ни за что не признается. Не беспокойся. Беррингер не больше нашего любит эту плаксу Викки.

Открыв чулан, Элинор выпустила на волю трясущуюся, залитую слезами Маделайн.

— Так страшно?

Девочка подняла с пола книги и прижала их к груди. Ее все еще колотило.

— Пойдем, — сказала Элинор.

— К..к..куда? — стуча зубами, спросила та.

— В комнату, конечно, — пояснила соседка, — или ты хочешь куда-нибудь еще?

Маделайн замотала головой и залилась слезами.

— Успокойся, Мадди. Ты еще не нарыдалась в чулане?

Они вернулись в спальню, где Элинор, чувствуя себя нянькой и по совместительству сиделкой при безнадежном больном, дала Маделайн платок и стакан воды.

— Выпей и хватит реветь. Давай, пей. Вот, хорошо. Теперь вытри слезы. Смелей. Отлично, молодец.

Переведя дух, Маделайн вопросительно посмотрела на соседку, признавая за ней право командовать.

— Что мне теперь делать?

Элинор слегка приподняла брови.

— Иди умойся и ложись спать.

— Хорошо.

Послушная Маделайн отправилась умываться. Элинор переоделась и с удовольствием растянулась на кровати. Как же она устала! Словно ворочала неподъемные глыбы, а не уговаривала обычную плаксу. Вот уж, не думала, что это так трудно!

Соседка вскоре вернулась, бочком протиснувшись в дверь, словно кто-то мешал ей открыть ее пошире. Направилась, было, к своей постели, но на полпути остановилась и повернулась к Элинор.

— Что-то еще? — осведомилась та, улыбаясь.

— Да. Можно задать вопрос?

— Задавай. Для этого не нужно спрашивать позволения.

— А как мне быть с… ну… ведь они заперли меня в чулане… это было ужасно, — девочка вновь потянула носом.

— Хочешь пожаловаться на них? — поинтересовалась Элинор.

— А разве нельзя?

— В принципе, ты, конечно, можешь на них пожаловаться. Я бы на твоем месте пожаловалась. Но я их не боюсь.

— Я… я… тоже…

— А ты боишься. Думаешь, этого никто не видит? Видишь ли, Престон и семейка Харрингтон пользуются влиянием на остальных. В классе почти все девочки заглядывают в рот Престон, дожидаясь, когда она что-нибудь изречет. Надеюсь, я достаточно понятно изъясняюсь? Хочешь начать с ними войну? Тебе решать, Мадди.

— Но учительницы… они им не позволят…, - предприняла Маделайн попытку отстоять свои взгляды.

— Где были твои учительницы, когда они запирали тебя в чулане? — логично спросила Элинор, — то-то и оно. Учительницы далеко не всегда находятся рядом.