Чайядеви

Мой дорогой муж, все мы здесь по-прежнему полны самых светлых надежд. Преданные Господа Чайтаньи собираются скоро уходить отсюда, однако мы уверены что то, что они дали нам, не исчезнет вместе с ними. Мы будем продолжать проводить харинамы и устраивать бхаджаны. Некоторые преданные предлагают идти в другие места и рассказывать людям о Господе Чайтанье. Я же больше хочу не странствовать (по крайней мере, сейчас), а дождаться твоего возвращения и вместе с тобой целиком отдаться духовным занятиям, помогающим развивать сознание Кришны. У нас здесь сейчас много сторонников, и в любом случае, возьмут ли тебя обратно в храм или нет, они примут тебя в свое общество как человека, обретшего милость Господа Чайтаньи.

Приехали Дайянанда с Тирупати. Они тоже повторяют ежедневно около тридцати двух кругов. И их жены повторяют святые имена, и даже - дети. Ты можешь быть доволен, что твои сыновья искренне пытаются обрести сознание Кришны. Они верят тебе и любят тебя. Они очень рады, что ты вернулся к активной духовной жизни и вновь нашел в ней удовлетворение.

Дайянанда сказал, что, если тебе не разрешат занять прежнюю должность, то ты сможешь работать у него (у них с Шармой свое торговое дело). Но я на это сказала, что ты подумываешь удалиться от дел и посвятить все свое время изучению шастр и бхаджане. Я не ошиблась?

Сейчас немного потеплело, и ночью воздух уже не такой холодный. Я молюсь о том, чтобы у тебя было все хорошо. Быть может, мне нужно было отправиться в путь вместе с тобой, хоть мне и тяжеловато ходить пешком. Ты ушел так внезапно. Некоторые спрашивают, почему вместо тебя не пошел более молодой человек, но ты сам захотел отправиться в это путешествие. Я очень рада, что это оказалось тебе под силу.

Я слышала еще несколько рассказов о странствии Господа Чайтаньи. Когда Он был в Курмакшетре, Он встретил одного брахмана и остановился на ночь у него в доме. Этот брахман решил оставить свою семью и отправиться утром вместе с Господом Чайтаньей. Но Господь сказал: «Нет, оставайся дома. Повторяй неустанно Харе Кришна и всем, кого встретишь, рассказывай о Кришне. Так ты станешь гуру и принесешь освобождение людям этого края. И тогда Я всегда буду с тобой».

Подобных случаев было уже немало: люди очень хотят идти вместе с Ним. Но Он, странствуя, старается не собирать огромной толпы. В Джаганнатха Пури и Бенгалии Он всегда окружен множеством преданных, но, отправляясь проповедовать в Южную Индию, Он хочет идти в одиночку, как и подобает санньяси. Когда Он приходит в какое-то место и начинает киртан, там тотчас же собираются толпы людей, и все собравшиеся исполняются кришна-премы. После Его ухода они ничего не предают забвению. Они продолжают воспевать святые имена и поклоняться Кришне и наставляют других, повторяя те указания, которые получили от Него.

Господь Чайтанья также излечил прокаженного по имени Васудева; это случилось вскоре после того, как Он покинул Курмакшетру. Прокаженный, который очень хотел увидеть Его, узнал, что Он скоро будет в Курмакшетре. Но он пришел туда слишком поздно: Господь Чайтанья уже ушел. От горя прокаженный упал без сознания. Будучи всеведущим Господом Кришной, Господь Чайтанья увидел его преданность и предстал перед ним. Васудева был великим преданным. Он никогда не сетовал на донимавшую его болезнь; единственное, о чем он мечтал, так это получить даршан Господа. И Господь Чайтанья даровал ему Свое благословение и сделал его тело молодым и прекрасным, после чего велел ему непрестанно повторять Харе Кришна.

Мы слышали много рассказов о посещении Господом различных селений и Его встречах с людьми. Он побывал, наверное, всюду, не пропустив ни одной тиртхи. Но Он не любит, когда собирается много людей, и порой просто исчезает из какого-либо места; и тогда никто не знает, куда Он направился, так как Он не следует по какому-то определенному маршруту.

Мы очень надеемся, что Он окажется где-нибудь поблизости, и мы сможем увидеть Его киртан. Я же очень рада, что с появлением в нашей деревне Его преданных волны Его милости докатились и до нас.

Харидева

День четвертый

Я все еще сижу в дхармашале. Нога распухла, и я совсем не могу ходить. Я чувствую себя так неловко, ведь я сам вызвался доставить сообщение о приходе Господа Чайтаньи. Но что толку проклинать судьбу? Лучше трезво взглянуть на ситуацию и решить, что делать.

Почему я так стремился отправиться в путь с этим поручением? Потому что видел в этом нечто вроде искупления? Да. Преданные говорили, что мне нет нужды искупать свои грехи, но мне очень хотелось показать себя, взявшись за любую скромную работу. Я хотел принести хоть какую-то жертву. Я нуждаюсь в очищении. Не хочу притворяться, я не знаю, чего Кришна хочет от меня и поможет ли мне эта небольшая аскеза. По крайней мере, аскеза благотворна для духовной жизни.

Когда я был пуджари, я каждый день вставал с зарей и несмотря на холод зимой совершал омовение и шел в алтарь будить Их Светлостей Лакшми-Нараяну. Я не надевал даже рубашку, хотя остальные преданные, пришедшие получить даршан, были закутаны в чадары. Пуджари вынужден делать это. У каждого своя тапасья. Только не нужно подвергать себя ей искусственно, вот и все.

Мне кажется, что в духовном отношении для меня было бы лучше, если бы я остался в деревне и целиком отдался санкиртане. Каждый день, проведенный в обществе преданных, бесценен, и я нуждаюсь в общении с ними. Чайтанья Прабху понимал это, однако по доброте душевной он не стал возражать, когда я заявил, что смогу преодолеть все трудности пути и доставлю его сообщение. С преданными я был бы в большей безопасности, а сейчас я могу только молить Господа Кришну принять то, что я делаю, как служение Ему. Надеюсь, что по Его милости все будет благополучно, и я наверстаю потерянное время.

Дхармашала, естественно, не уютный дом. Я тоскую по своей комнате и по заботам жены о моем удобстве. Забавно, что, думая о доме, я вспоминаю только то, что было до моего падения, когда я еще был главным пуджари. У меня был тогда строгий режим дня. Я делал все точно по расписанию, согласовавшемуся со временем проведения пудж в храме. Так прошли долгие годы, и все эти годы я был всецело поглощен своим делом, зная его до тонкости. А затем мой домашний мир развалился. Дом теперь для меня - это место, где я прятался, чтобы, укрывшись от чужих глаз, напиться пьяным, и откуда не выходил порой по нескольку дней… яма, в которую я угодил и где мало-помалу загнивал.

Люди, которые были здесь вчера, уже уехали. В комнату вселились другие приезжие - семья, направляющаяся в Варанаси. Они едят чеснок, и вся комната пропахла им.

Я разговаривал с главой семьи, отцом двух сыновей, о «Бхагавад-гите». Он сказал, что Кришна пребывает только внутри нас. Это верно, но он имеет в виду, что Кришна находится только внутри нас и не существует вне нас. Он верит в безличный дух. Когда же я пересказал то, что слышал об учении Господа Чайтаньи, он неожиданно очень оскорбительно отозвался о Нем. Я был потрясен. Я никогда не слышал, чтобы кто-то говорил что-либо подобное о Господе Чайтанье. Я стал защищать Его и сказал, что из-за вайшнавапарадхи человек может пасть. Я заметил, что, куда бы ни пришел Господь Чайтанья, Он во всех пробуждает кришна-прему, а это доказывает, что Он - Сам Кришна. Я был неудовлетворен тем, что сказал, но, по крайней мере, я сказал это твердо и решительно. Он перестал поносить Господа и даже извинился, но у меня все равно больше нет никакого желания находиться с ними в одной комнате. Я знаю, что Шри Чайтанья Махапрабху постоянно сталкивается с такими людьми, но Он способен изменить их сознание силой Своих доводов и покоряя их ослепительным сиянием, исходящим от Него. Шастры гласят, что, если вы не в силах опровергнуть доводы богохульника, следует прекратить говорить с ним и немедленно уйти.

Хромая, я вышел из комнаты и очутился на крыльце дхармашалы. «Ну и отлично, - подумал я, - буду повторять мантру в тишине и спокойствии». Я сел на ступеньках и стал перебирать четки, наблюдая за жизнью улицы в сумерках. Мимо проезжали повозки, люди шли с работы домой, несколько чандал сидели на земле и потягивали вино из бутылей. На другой стороне улицы я заметил молодую женщину, стоящую в дверях дома. Ее волосы были распущены, а в ушах покачивались большие серьги. Я поймал себя на том, что внимательно разглядываю ее. Она вошла в дом, а затем опять вышла. Наши глаза встретились, и я почувствовал половое влечение. Я тут же встал и заковылял обратно в дхармашалу, однако от моего спокойствия не осталось и следа. Когда же эта страница моей жизни будет перевернута?