Весь замысел книги, направленность каждой её строки станут ещё понятнее, если читатель узнает, что под псевдонимом Карелл скрывается не кто иной, как бывший сотрудник ведомства Риббентропа – фашистского министерства иностранных дел – оберштурмбаннфюрер СС П. Шмидт, уже ранее выступавший как автор книг, написанных в реваншистском, неонацистском духе.

Тесно связана с изложенным выше и легенда об Аденауэре-освободителе, которая стала особенно активно «раскручиваться» в сентябре 1980 года в связи с 25-летием посещения бывшим канцлером ФРГ Москвы. Нет слов, это было знаменательным событием, важным шагом на том многотрудном пути, который пришлось пройти нашим двум странам, чтобы преодолеть тяжёлое наследие прошлого. Но реакция – на то она и реакция – обладает особо изощрённой способностью всякое событие, дату, годовщину поставить, не гнушаясь никакими фальшивками и подтасовками, на службу своим неблаговидным интересам и целям. И на этот раз визит Аденауэра в Москву 9 сентября 1955 года изображается как крупная победа «жёсткого» курса федерального канцлера, который якобы освободил томившихся в советском плену немецких военнопленных.

Как же обстояло дело в действительности? И кого «освободил» Аденауэр?

С июля 1945 года, через два месяца после безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии, началась репатриация немецких военнопленных из СССР. Этот процесс длился около пяти лет. Требовалось известное время, для того чтобы силами советских оккупационных властей, немецкого демократического самоуправления разыскать семью того или иного военнопленного, дать ему возможность воссоединиться с ней. На территории бывшей германской империи происходило в больших масштабах перемещение значительных масс людей, уезжали на территорию различных зон оккупации Германии немцы – жители западных районов Польши, Чехословакии, бывшей Восточной Пруссии. Большие контингенты военнослужащих вермахта были взяты в плен незадолго до капитуляции фашистской Германии или даже в первые дни после неё. Чтобы разобраться в степени виновности каждого из них, в преступлениях против мирных граждан оккупированных территорий, отделить военных преступников от основной массы военнопленных, требовалось время.

Репатриация немецких военнопленных из СССР в основном была закончена в 1950 году. В сообщении ТАСС от 5 мая 1950 года указывалось, что к этому времени было репатриировано 1 939 063 немецких военнопленных. В нашей стране остались 9717 человек, осуждённых судами за совершённые ими тяжкие военные преступления, 3815 человек, дела о военных преступлениях которых находились в стадии расследования, и 14 больных, проходивших лечение в СССР, – всего 13 546 человек.

В августе 1953 года в результате переговоров между правительством СССР и делегацией Германской Демократической Республики была достигнута договорённость об освобождении от дальнейшего отбывания наказания и репатриации немецких военнопленных, осуждённых за преступления, совершённые во время войны, за исключением лиц, совершивших особо тяжкие преступления против мира и человечества. Каждый военнопленный был возвращён на родину в соответствии с его желанием и местом постоянного жительства семьи или родственников.

На 1 сентября 1955 года в Советском Союзе находились лишь осуждённые советскими судами за особо тяжкие военные преступления против мира и человечества к различным срокам тюремного заключения участники карательных операций против мирного советского населения на оккупированных гитлеровцами территориях, офицеры и сотрудники зондеркоманд и подразделений СС и концлагерей, служащие гестапо и СД, офицеры полевой жандармерии и абвера, причастные к пыткам на допросах советских граждан и советских военнослужащих, оказавшихся в немецком плену.

9 сентября 1955 года, когда Аденауэр прибыл в Москву для переговоров с Советским правительством, он поднял вопрос о будто бы задерживаемых в СССР «сотнях тысяч немецких военнопленных». Западногерманскому канцлеру было разъяснено, что немецких военнопленных в Советском Союзе нет, они давно уже освобождены и отправлены на родину. Имеются лишь военные преступники из бывшей гитлеровской армии, осуждённые советским судом за особо тяжкие преступления против советского народа, против мира и человечества в количестве 9626 человек[120]. Федеральному канцлеру было заявлено, что данный вопрос является внутренним делом СССР, не может быть предметом переговоров и не имеет к ним никакого отношения.

Однако, учитывая, что осуждённые уже отбыли значительную часть определённых судом сроков наказания, а также идя навстречу ходатайству президента Германской Демократической Республики Вильгельма Пика об облегчении их судьбы, Советское правительство заявило о согласии амнистировать указанных лиц либо передать их как преступников обоим германским государствам по месту их прежнего жительства. При рассмотрении вопроса о военных преступниках немецкой национальности было обещано также учесть высказанные правительством ФРГ соображения.

В октябре 1955 года все военные преступники из числа бывших военнопленных были возвращены на родину.

И хотя вопрос этот был уже тогда целиком и полностью исчерпан, легенда о «мученичестве» военнопленных немцев в СССР и об Аденауэре-освободителе, вздорный вымысел о сотнях тысяч немецких военнопленных, которых якобы продолжали задерживать в Советском Союзе, до сих пор имеет широкое хождение.

Фальсификаторские манипуляции производятся при подсчётах количества военнопленных, которые-де «бесследно исчезли» в Советском Союзе. В число военнопленных, находившихся в советском плену, зачисляют и сотни тысяч немецких военнослужащих, пропавших без вести или убитых на фронтах. Нацистское командование, стремившееся преуменьшить потери германского вермахта, в своё время не сообщало о погибших на фронтах и пропавших без вести миллионах немцев. Эти люди зачисляются в число военнопленных, которые либо умерли в Советском Союзе, либо находились там в так называемых лагерях молчания. Вымысел об этих последних не нов и составлен точно по рецептам ведомства Геббельса.

Как же на самом деле жили военнопленные в Советском Союзе?

Немецкие военнопленные, возвратившиеся в 1945–1950 годах из советского плена на родину, в подавляющем большинстве испытывали к Советскому Союзу, советским людям чувства глубокой благодарности и признательности. Они не только сохранили в советском плену жизнь и здоровье, но и обрели трезвый взгляд на события. Громадное большинство их убедилось в преступном, антинациональном характере фашистской диктатуры и её политики, осознало настоятельную необходимость глубоких социальных перемен и сдвигов как важнейшей предпосылки возрождения своего народа, его мирной и обеспеченной жизни. В многочисленных письмах и воспоминаниях бывшие военнопленные оценивают время своего пребывания в советском плену как важный этап жизни, её переломный период. Они отмечают высокий гуманизм и интернационализм советских людей, их ясный ум, отсутствие мстительности или злорадства[121].