Группа, в которой работал Кегель, располагала ценной информацией о важнейших событиях, происходивших в ведомстве гитлеровского министра иностранных дел Риббентропа и в его польском представительстве, о поступавших туда из Берлина директивах и других документах. Кегелю приходилось не только брать интервью, но и вести доверительные беседы с высокопоставленными чиновниками фашистского МИДа. Они служили источником секретнейшей информации. Так, например, сотрудник бюро Риббентропа Клейст ещё в марте 1939 года хвастливо заявил, что
«в ходе дальнейшего осуществления германских планов война против Советского Союза остаётся последней и решающей задачей германской политики».
Военный атташе гитлеровской Германии в Варшаве Хишер рассказывал в беседе с журналистом-соотечественником о приёме у Гитлера и об его указаниях относительно тайной подготовки внезапного нападения на Польшу. Было у Кегеля немало доверительных бесед и с германским послом Мольтке.
Нередко Мольтке бывал чрезвычайно откровенен. Он не скрывал критического отношения к авантюристическим планам гитлеровцев и считал, что в интересах германского народа поддерживать добрососедские отношения с Советским Союзом. Уже после нападения фашистской Германии на СССР Мольтке, будучи германским послом в Мадриде, в беседах с Кегелем осуждал Гитлера за развязанную им войну, которая не сулила Германии ничего хорошего[162].
Мольтке умер в годы войны при загадочных обстоятельствах: официально было объявлено, что его смерть наступила в результате неудачной операции слепой кишки. Кегель же не сомневался в том, что Мольтке «помогли»: его оппозиционные взгляды и связи с участниками буржуазной оппозиции стали известны в гестапо, и он либо покончил жизнь самоубийством, либо был убит на допросах.
После нападения фашистской Германии на Польшу варшавская группа прекратила своё существование. Рудольф Гернштедт по решению ЦК Компартии Германии переехал в Москву и до 1943 года работал в аппарате Коминтерна. Ильза Штёбе и Рудольф Шелиа были отозваны на службу в гитлеровское министерство иностранных дел в Берлине и продолжали там антифашистскую работу. В 1942 году Ильза Штёбе была схвачена гестаповцами и после мучительных пыток вместе с другими антифашистами из «Красной капеллы» казнена. О подвиге отважной разведчицы-интернационалистки долгое время было мало что известно. В 1969 году в числе других своих боевых соратников Указом Президиума Верховного Совета СССР Ильза Штёбе была посмертно награждена орденом Красного Знамени. Казнён был в 1942 году и Шелиа – мужественный немецкий патриот.
Иначе сложилась судьба Герхарда Кегеля. Благодаря мужеству и стойкости Ильзы Штёбе, которая вынесла жесточайшие испытания и не назвала ни одной фамилии, Кегель остался вне подозрений.
«Я благодарен товарищу Ильзе Штёбе за то, что выжил, – писал впоследствии Кегель. – В гестапо её спрашивали и насчёт меня, но она оставалась стойкой… Я один из тех товарищей, которые обязаны ей жизнью».
После Варшавы Кегель почти два года работал в Москве. Он был заместителем руководителя немецкого торгово-политического отдела посольства фашистской Германии в СССР. В 1941–1943 годах Кегель – легацион-секретарь гитлеровского МИДа в Берлине. Чин этот был хотя и небольшой, но давал доступ к секретной информации, в которой нуждались друзья-антифашисты.
«Тотальная мобилизация», объявленная нацистами в феврале 1943 года, коснулась многих министерских чиновников невысокого ранга. Призван был в вермахт и Кегель. Сначала он служил в Нормандии, а когда попал на Восточный фронт, то представился долгожданный случай, и он в январе 1945 года перешёл на сторону Красной Армии.
Радостной была встреча с друзьями, соратниками по многолетней борьбе.
День Победы 9 мая 1945 года Герхард Кегель встретил в Москве, а через месяц с небольшим он был уже на родине, в рядах активистов первого часа – тех, кто закладывал основы антифашистско-демократического строя на немецкой земле. С тех пор он и находится в передовых рядах строителей социализма в Германской Демократический Республике.
Герхард Кегель – человек скромный. Почти через тридцать шесть лет после окончания войны он решился поделиться с читателями историей своей сложной и мужественно прожитой жизни. В издающемся в ГДР еженедельнике «Хорицонт» были опубликованы его воспоминания. Вышла из печати и отдельная книга.
18 февраля 1943 года с балюстрады вестибюля Мюнхенского университета студентка Софи Шолль бросила пачку листовок. В них говорилось:
«Сёстры и братья! Студентки и студенты! Наш народ глубоко потрясён гибелью людей под Сталинградом. Гениальная стратегия ефрейтора первой мировой войны бессмысленно и безответственно обрекла на погибель 330 тысяч немецких мужчин. Фюрер, спасибо тебе за это!
В немецком народе зреет мысль: неужели мы и впредь будем доверять судьбу наших армий дилетанту? Неужели мы принесём в жертву низменному властолюбию нацистской клики остаток немецкой молодёжи? Ни за что! Настал день расчёта, расчёта немецкой молодёжи с гнуснейшей тиранией, которую когда-либо знал наш народ. Именем немецкой молодёжи мы требуем от государства Адольфа Гитлера вернуть нам личную свободу – драгоценнейшее достояние немцев, которую он подло похитил у нас.
Мы выросли в государстве, где беспощадно подавляется попытка свободно высказать своё мнение. В непереносимые для нас годы учения „гитлерюгенд“, СА, СС пытались нас обезличить, искусственно возбудить, одурманить. „Политическое воспитание“ – так назывался этот презренный метод, с помощью которого попытки самостоятельного мышления обволакивались ужасающим туманом пустых фраз… Мы – „труженики духа“ – как раз годились для того, чтобы стать дубинкой в руках нового класса господ… Для нас существует только один лозунг: борьба против нацистской партии! Уход из нацистских организаций, в которых мы по-прежнему будем обречены на политическую немоту. Уход из аудитории, где властвуют эсэсовские унтер- и оберфюреры и партийные карьеристы. Нам нужна подлинная наука и настоящая духовная свобода. Нас не запугать никакими угрозами, даже закрытием высших школ.
Дело идёт о борьбе каждого из нар за своё будущее, за свою честь и свободу, за своё гражданское самосознание.
„Честь и свобода!“ – за десять долгих лет Гитлер и его приспешники до отвращения затаскали, исказили, лишили смысла эти великие слова так, как способны сделать лишь дилетанты, которые попирают величайшие ценности нации. Что значат для них честь и свобода, они достаточно показали за десять лет непрерывного разрушения всяческой материальной и духовной свободы, всех нравственных установлений немецкого народа. Даже у самых глупых немцев открылись. глаза после ужасной бойни, которую они учинили и продолжают ежедневно учинять по всей Европе якобы во имя чести и свободы немецкой нации. Слово „немец“ навсегда покроется позором, если не восстанет, наконец, немецкая молодёжь, не отмстит и тем не искупит грехи, не сметёт своих мучителей и не построит новую Европу духа.
Студентки, студенты! На нас смотрит немецкий народ. От нас он ждёт, что мы в 1943 году исторгнем национал-социалистский террор из сферы духа, как в 1813 году был исторгнут террор наполеоновский. Огненные знаки Березины и Сталинграда пылают на Востоке, мёртвые Сталинграда заклинают нас: „Восстань, народ мой!..“
Наш народ поднимется против закабаления Европы национал-социализмом, охваченный новой верой в честь и свободу!»
И ещё один документ:
«Призыв ко всем немцам
Война неуклонно приближается к концу. С математической точностью Гитлер ведёт немецкий народ к катастрофе. Гитлер уже не может выиграть войну, он может её только затянуть. Вина его и его сообщников превзошла всякую меру. Справедливое возмездие близится с каждым часом.
А что делает немецкий народ? Он ничего не видит и не слышит, он слепо идёт за своими совратителями к собственной гибели. Немцы, неужели вы хотите, чтобы вас судили тем же судом, что и ваших лжевождей?
Неужели вы хотите навечно остаться народом, ненавистным всему миру? Нет! Поэтому отрекитесь от национал-социалистского бесчеловечья, делом докажите, что вы мыслите иначе!..
Поддерживайте движение Сопротивления, распространяйте листовки!..»[163]