Бракк сел за стол, глотнул чаю, взял из вазочки печенье и стал жевать так медленно, словно отсчитывал каждое движение своих челюстей.

— Давай пойдем куда-нибудь сегодня, — сказал он Вере. — В кафе или в кино. Мы давно нигде не были. Можно заглянуть и в ночное кабаре. Завтра утром мне не надо в институт, — добавил он.

— Хорошо, пойдем, — обрадованно ответила она.

Бракк попросил еще чаю. Вера поспешно налила ему второй стакан и сразу же вышла в соседнюю комнату. А Бракк опять погрузился в свои мысли.

Через несколько минут Вера появилась в элегантном вечернем туалете и принялась ходить взад и вперед, как манекенщица на демонстрации мод, очаровательно улыбаясь Бракку.

— Как тебе нравится твоя жена?

Бракк встал.

— Ты просто восхитительна! — сказал он и поцеловал жену. — Но теперь я должен оставить тебя, мне пора.

Доктор Бракк поднялся по гранитным ступеням главного здания. Двухстворчатая дверь была распахнута, за ней шел длинный коридор. Бракк мимоходом читал таблички на дверях. Вот и дирекция института. На табличке фамилия человека, который был ему нужен. Бракк замедлил шаг, постучал в дверь и вошел в приемную.

— Что вам угодно? — сухо спросила секретарша.

— Моя фамилия Бракк. Передайте, пожалуйста…

— А, доктор Бракк, — прервала она его, вежливо улыбнувшись. — Доктор Хегер уже ждет вас.

Она нажала кнопку переговорного устройства и доложила:

— Доктор Бракк.

— Прошу, — раздалось в ответ.

Открылась обитая звуконепроницаемым материалом дверь. Бракк вошел в кабинет. Хегер сидел за полукруглым письменным столом. Увидев Бракка он поднялся и размеренным шагом пошел ему навстречу; слегка поклонившись, протянул руку.

— Очень рад, что имею возможность приветствовать вас здесь, — сказал он приятным низким голосом. — Пожалуйста, садитесь.

Бракк поставил портфель на пол и сел в кресло, стоявшее в оконной нише. Он оглядел комнату. Она не походила на рабочий кабинет. Стены до половины были обиты синтетическим материалом, напоминавшим кожу. У окна — какое-то вьющееся растение.

Хегер открыл портсигар и протянул Бракку.

— Спасибо, — сказал Бракк, — но, если вы разрешите, я закурю свою сигару.

— Разумеется.

Хегер снял очки в роговой оправе и принялся вертеть их. Положив ногу на ногу, облокотившись на ручку кресла, он посмотрел на собеседника.

— Кажется, мы уже где-то встречались, — начал он. — Вы были на конгрессе в Лейпциге, на котором я выступал?

— Совершенно верно, — ответил Бракк.

Хегер выпрямился и провел рукой по тонким усикам. На его левой руке сверкнул массивный перстень.

— Значит, я не ошибся, — сказал он. — Как вам известно, профессор Экардт еще находится в отпуске по болезни. В начале следующей недели он, вероятно, вернется к руководству институтом, которое на время его болезни было возложено на меня. Я лично приветствую ваше решение перейти к нам. Мы намерены назначить вас во второй отдел, которым вы в дальнейшем будете заведовать. Поле вашей будущей деятельности я уже обрисовал в письме к вам. Создание новых фотокатодов для преобразования изображений. Интересная и чрезвычайно многосторонняя проблема. Вы будете с удовольствием работать над ней, коллега. Последним нашим крупным достижением был преобразователь рентгеновских изображений РБ-107, который можно назвать почти идеальным. Четкость изображения прямо-таки фантастическая. РБ-107 работает при такой малой интенсивности рентгеновского излучения, что можно сколько угодно просвечивать человека, не причиняя ему, ни малейшего вреда. Вряд ли стоит говорить, какое значение это имеет для медицины. РБ-107 с двухслойным катодом…

Бракк слушал вполуха. Он достаточно читал об этих преобразователях. Хегер искусно подчеркнул свое участие в создании новой конструкции. Бракк одобрительно кивнул и вспомнил слова профессора Хеммера. Хегер, видимо, способный человек, формулирует свои мысли точно, выразительно. В общем он симпатичен. Даже усики ничего, хотя Бракк таких усов терпеть не мог. Хегеру они определенно шли. Одет он был с иголочки, это даже бросалось в глаза. Бракк незаметно оглядел свой уже порядком поношенный костюм.

Между тем Хегер продолжал, дымя сигаретой:

— А теперь мы собираемся усовершенствовать фотоэлемент ССЦ-2. На бумаге это дело кажется сравнительно несложным. Однако практические результаты пока неудовлетворительны. Трудностей столько, что просто диву даешься. В прошлом году мы поставили сотни опытов, чтобы получить новые и более дешевые полупроводниковые материалы для фотоэлементов. Часто нам казалось, что мы стоим на правильном пути. Однако ожидания не оправдались. Вскоре выяснилось, что новые материалы быстро распадаются. Их стабильность может быть гарантирована только исключительной чистотой исходных химических компонентов. Но тут мы, естественно, ничего не можем сделать. Ни одна попытка…

Его прервал телефонный звонок. Хегер взял трубку.

— Инженер Хегер, — ответил он. — Что, что? Ну, конечно, я сам выступлю с докладом в восемь часов в большом зале.

Резким движением он положил трубку на рычаг.

— Это так, отхожий промысел, — улыбнулся Хегер. — Доклад за докладом.

Затем он заговорил о плане исследовательских работ своего отдела. Когда Хегер замолчал, закуривая новую сигарету, Бракк сказал:

— Года два тому назад я прочел несколько ваших статей о новых фотоэлементах для получения энергии с помощью бета-лучей. Они меня очень заинтересовали. Вы продолжаете эту работу?

Вопрос явно не понравился Хегеру. Лицо его приняло жесткое недовольное выражение.

— Нет, я прекратил опыты, — ответил он и наклонив голову, потушил в пепельнице только что закуренную сигарету.

— Могу ли я узнать, почему? Это не из любопытства, коллега. Я… Бракк запнулся, а затем закончил скороговоркой: — Меня уже давно занимает та же задача.

— Вас? — удивленно протянул Хегер.

Но Бракк этого не заметил, захваченный своими мыслями.

— Я произвел некоторые расчеты, — продолжал он, — и пришел к убеждению, что можно получить хорошие полупроводники из соединений металлов путем бомбардировки их дейтронами или альфа-частицами…

Хегер улыбнулся так странно и заносчиво, что Бракк умолк.

— Уважаемый коллега, честь и хвала вашим расчетам, но на практике все обстоит несколько по-другому. Я провел бесчисленные опыты. По моим расчетам тоже выходило, что я должен получить хорошие полупроводники. И все же я ничего не добился. Я потратил на эти исследования три года каторжного труда, — сказал он глуховатым голосом. — Сначала мне казалось, что я достиг некоторых успехов… Успехов… — горько усмехнулся он. Получились фотоэлементы даже с более низким коэффициентом полезного действия, чем обычные селеновые. Тем дело и кончилось!

Он скрестил руки на груди, откинулся в кресле, пристально глядя перед собой.

— Да, иной раз по расчетам правильно, а начнешь делать — все летит к чертям. Нужно обуздывать свою фантазию. Нам, ученым, следует знать, к чему прикладывать свои силы. Знать, что осуществимо, а что нет.

Бракк кивнул, но это не относилось к словам Хегера. Он снова ушел в свои мысли. Даже теперь, узнав об отрицательных результатах исследований Хегера, он не переставал размышлять о практическом осуществлении своей идеи. Какой, собственно, путь избрал Хегер в своих исследованиях? Бракк откашлялся.

— Ваши расчеты, конечно, сохранились. Если вы разрешите… Я очень интересуюсь этим вопросом.

Бракку показалось, что на губах Хегера мелькнула ироническая улыбка. Или он ошибся, и всему виною тонкие черные усики?

— Ну, разумеется, — ответил Хегер. — Если вы на что-то еще надеетесь, я велю разыскать для вас эти вычисления.

Он встал, поправил воротничок рубашки, застегнул на одну пуговицу пиджак.

— Полагаю, что пора познакомить вас с институтом. Начнем со второго отдела, где вам предстоит работать.

Подводное экспедиционное судно «Гидра» все еще лежало без движения на скалистом дне Ледовитого океана. Обитатели морских глубин давно уже привыкли к чудовищу с ярко светящимися глазами. Стаи рыб бесстрашно проплывали мимо стеклянной наблюдательной камеры, в которой дежурили двое исследователей. Ученые сидели в удобных поворачивающихся креслах, фотографировали или зарисовывали странных животных, поражавших своей причудливостью. Худенький Графф возбужденно поглаживал рукой свою лысину, наблюдая за небольшой рыбкой, непрерывно атаковавшей прожектор. Прозрачное сплюснутое тело, крупная голова. Пасть с кинжаловидными зубами широко раскрыта. Хвост и спина отливают серо-синим. Дугообразный вырост на голове ярко светится, как фонарик. Рыбка снова ринулась на прожектор, с силой ударилась о толстое стекло и, оглушенная, исчезла во мраке.