И посеревший от страха Хоан-Гончар, вобрав голову в плечи, заспешил вверх по каменистой тропе.

Пещера Черных Флагов была сырой и мрачной. У входа росла хилая, желтоватая трава и невысокий, чахлый кустарник, а в глубине пол был завален обрушившимися со стен каменными обломками. Пещера разветвлялась на два узких, темных коридора, которые вели в глубь горы. Через один из них можно было попасть в просторный, наполненный зеленоватым светом зал. В его своде, на высоте пятнадцати метров, зияла сравнительно широкая, сверху прикрытая кустарником щель, сквозь которую светился клочок голубого неба. На земле в этом зале была зола, стены и свод закопчены дымом.

Рассказывали, что эта пещера служила убежищем одного из отрядов Черных Флагов в период борьбы против французских захватчиков. Лет восемьдесят назад, когда в

Тонкине появились французы, вьетнамские патриоты развернули всенародную партизанскую войну. В ней особенно героически проявили себя отряды Черных Флагов. В этих отрядах наряду с вьетнамцами участвовали китайцы. Более двадцати лет они сражались с наглыми чужеземцами. Эти отряды ходили в бой под черными знаменами и бились обычно до последнего человека. Даже враги признавали их беззаветное мужество.

И вот теперь, восемьдесят лет спустя, в этой пещере снова укрывались люди, боровшиеся с чужеземными захватчиками не щадя жизни.

Прибывшие с разведки два баодаевских солдата были радостно возбуждены. Они доложили майору Менье о том, что неподалеку обнаружен маленький отряд, который состоит наполовину из подростков и слабо вооружен. Люди эти, скорее всего красные, переносят на партизанскую базу корзины с рисом.

Выслушав разведчиков, Менье тут же поднял солдат и повел их вдоль ручья к заводи, у которой были обнаружены партизаны. Однако они опоздали: отряд скрылся в пещере Тигровой горы и кто знает, сколько времени понадобится, чтобы выкурить их из-под этих проклятых камней.

Осажденные не отвечали на выстрелы. И враги, карабкаясь по скалам, подползали все ближе.

Когда первые солдаты оказались метрах в пяти от входа, из-за валуна внезапно поднялся Фам и метнул в атакующих гранату. В тот же момент осажденные открыли прицельный огонь. Послышались стоны раненых, проклятия, крики.

Когда враги откатились, оставив на склоне горы несколько убитых и раненых, Ванг заметил, что снизу им подают какие-то знаки.

— Послушаем, чего они хотят, — сказал Ванг. — Глядите, как размахивают белым флагом!

Из-за ближайшего к скалам ствола дерева кто-то действительно размахивал грязно-белым платком. Убедившись, что со стороны валунов больше не стреляют, человек в белом пробковом шлеме высунулся из-за дерева и крикнул:

— Э-эп, там, наверху! Послушайте, что предлагает вам майор Менье!

Люди за валунами недоуменно переглянулись.

— Не Чинь Данг ли это? — удивленно спросил Ванг.

— Конечно, он, — подтвердил Фам.

— Говори, Чнпь Данг, что тебе нужпо? — громко проговорил Ванг.

Баодаевский офицер удивленно вскинул голову: кто же это называет его но имени?

— С кем я разговариваю? — спросил он.

■— Когда тебя будут вешать, я представлюсь тебе! — весело ответил Ванг.

Среди солдат кто-то приглушенно рассмеялся, а Чпнь Данг, злобно выругавшись, крикнул:

— Клянусь небом, когда ты попадешься мне, я угощу своих собак твоими легкими!

— А мои собаки, Криволапый Шакал, обидятся, если я им предложу твои вонючие потроха! Они падаль не едят!

— Так это ты, Ванг, внук обезьяны и черепахи?! — заревел в ярости Чинь Данг. — Наконец-то я узнал тебя по голосу. Клянусь небом, я еще сегодня вырву у тебя змеиное жало н выколю глаза!..

— Кто хочет наказать черепаху, должен сначала сорвать с нее панцирь! — ответил Ванг.

Кто-то за деревьями окликнул Чинь Данга. И он заговорил более сдержанно.

— Э-эй, Ванг! Господин Менье приказал мне вести с тобой переговоры.

— Ну, говори! Послушаем!

— Ванг, дело ваше безнадежное. Еще одна-другая атака, и всех вас перебьют. Не устоять же нескольким человекам против большого отряда!

— Не рано ли расхвастался, Чинь Данг? — послышался звонкий мальчишеский голос из-за валунов.

Баодаевец пропустил это мимо ушей.

— Майор Менье говорит, — продолжал он, — что воевать с детьми богопротивное дело. Мы предлагаем вам: оставьте рис и уходите куда угодно. Господин Менье клянется честью французского офицера, что в этом случае никого из вас но тронет.

В ответ на эту речь из-за валунов раздался свист, хохот, петушиное пение. Когда младшие спутники Ванга затихли, он спокойно произнес:

— Вижу, что вы здорово отощали и злы, как шакалы!

— Так, значит, ты, красный вор, отказываешься принять наши условия? Ты пожалеешь о своих словах! — кричал, захлебываясь от злости, Чинь Данг. — Все вы будете висеть на дереве, и птицы выклюют вам глаза!..

Враги снова пошли на приступ. Все ближе и ближе мелькали между камнями их зеленоватые куртки. Нервно заерзал на своем месте Хоан-Гончар; все чаще выжидающе поглядывал на своих соседей Фам.

Был неспокоен и Ванг. Время от времени он исподлобья бросал настороженные взгляды то на одного, то на

другого из своих спутников. Кто знает, кто из них предатель, кто вдруг во время атаки врагов может ударить им в спину?

Тишину разорвал треск ружейных и пистолетных выстрелов, взрыв одной, другой гранаты. Особенно много врагов ползло к пещере с правой стороны, там, где по склону между камнями извивалась чуть приметная тропа. Подбадривая друг друга ругательствами, солдаты упорно лезли вверх.

Вот один из них, француз, с побагровевшим от напряжения лицом и обезумевшими глазами, первым вскарабкался к валунам. Вероятно, в винтовке у него не осталось больше патронов. Размахивая ею, как дубинкой, он с угрожающими криками бросился на братьев-близнецов. Нам пошел навстречу врагу, но споткнулся и упал. В это время подскочил Птнчье Перо и с силой ударил врага ножом. Выронив винтовку, солдат соскользнул вниз.

Упал, сраженный выстрелом Фама, еще одип солдат. Среди врагов, близко подобравшихся к пещере, произошло замешательство. Но сзади, вероятно, кто-то подгонял солдат вверх. Ожидание новой схватки было настолько тягостным, что Железный Бамбук, притаившийся за валуном, испытал неотвратимое желание выскочить из укрытия и броситься навстречу врагам. Но Фам предупредил его. Размахнувшись, он швырнул в столпившихся врагов гранату. Блеснуло оранжевое пламя, и сквозь грохот, потрясший скалы, прозвенел его голос:

— Смерть собакам!

В первое мгновение перед глазами Железного Бамбука возникла широкая спина Фама, но внезапно она исчезла, и тогда глаза его встретились с горящим взглядом чужеземца, который что-то кричал и старался ударить штыком приподнявшегося Фама. Для раздумья не оставалось

Ш

времени. Железный Бамбук стремительно бросился вперед и с силой толкнул чужеземца. Оба упали на камни и покатились. На них повалился кто-то третий и придавил сверху голову мальчика. Совсем рядом раздался выстрел, и тонкий, похожий на женский, голос пронзительно воскликнул: «Не бей!» Вслед за этим послышался стоп.

Стараясь выкарабкаться из-под клубка тел, Железный Бамбук почувствовал, как повлажнел его лоб и что-то липкое стало заливать глаза. Кровь! Своя или чужая?

— Железный Бамбук, жив? Ну, отвечай же! Жив?

Это был Гун. Его испугала кровь, залившая лицо товарища. Но это была чужая кровь...

Атака пещеры Черных Флагов была отбита. Захватив с собой раненых, солдаты ушли за деревья. После стрельбы, взрывов и истошных криков тишина, которая внезапно наступила, выглядела обманчивой, не настоящей. Вокруг остро пахло порохом. Его сизые пряди, осевшие кое-где на камнях, зацепившись за ветви кустарников, медленно таяли, растворялись в воздухе.

День постепенно клонился к концу. В ненадолго притихшем вражеском лагере снова началась возня. Солдаты подтаскивали к подножию горы валежник и укладывали его кучами на подступах к осажденной пещере. Почти одновременно запылало шесть костров. Может быть, Менье и Чинь Данг боялись, что под прикрытием ночи осажденные ускользнут из пещеры? Но вот солдаты стали рвать траву и свертывать ее в жгуты. Что за новую каверзу они придумали?