Именно поэтому для пролетариата капиталистических стран неотъемлемой частью его существования является, как это показано в работе, борьба за свои права, за то, что вытекает из объективных требований развития производительных сил. Становится очевидным, что только в борьбе и возможна реализация объективных требований, выдвигаемых НТР. Тем самым показана прогрессивная роль пролетариата, его активная позиция в социально-экономическом процессе.

Н. КЛИМОВ

Современный капиталист, как и во времена К. Маркса, стремится любыми путями ограничить долю рабочих во вновь произведенном продукте.

Какое бы современное организационное или технологическое мероприятие мы ни рассматривали, любое из них в условиях антагонистических отношений между капиталистом и рабочим имеет двойственную, противоречивую природу. С одной стороны, такие новшества облегчают труд, а с другой — способствуют росту эксплуатации.

«Для понимания происходящих ныне качественных изменений в сфере производства и распределения прибавочной стоимости надо учитывать как то, что представляет собой современный пролетариат, так и новые методы, которые вынужден пускать в ход капитал для реализации своего „генетически закодированного” стремления: выжать из рабочего класса максимум

жизненной энергии, дабы обратить ее в средство своего самовозрастания»¹

С помощью тех представлений, которые господствуют в буржуазной политической экономии, скрывается эксплуататорская сущность капитализма. Стоимость рабочей силы для капиталистов — это заработная плата, прибавочная стоимость — это прибыль, необходимое время — это вся продолжительность рабочего дня. Все границы размыты, вся суть отношений эксплуатации упрятана глубоко и обросла буржуазными трактовками «социальной справедливости».

Эксплуатация в эпоху научно-технической революции приобрела совершенно иное содержание, связанное с возросшей интенсификацией труда. Влияние ее на здоровье, психофизиологическое и социальное положение трудящихся во многом недооценивается теоретиками капиталистической науки о человеке и труде и почти не принимается в расчет предпринимателями и их доверенными лицами — управляющими.

В условиях научно-технической революции меняются технология, станки, оборудование, но главное — меняется сам труд, его содержание: оно должно соответствовать новым средствам труда. Процесс усложнения общественного труда противоречив и неоднозначен. Сначала «прорыв» в уровне сложности труда происходит на отдельных участках производства, а потом этот процесс распространяется на все новые и новые области общественного труда. В то время как возникают новые профессии, требующие высокой квалификации, происходит отмирание старых, традиционных профессий. Сам по себе этот процесс объективен.

Однако при капитализме частная собственность и погоня за прибылью приводят к тому, что вместе со старым оборудованием выбрасываются и люди с устаревшей профессией и низкой квалификацией. Это вполне укладывается в рамки буржуазной морали.

Переход к сложному труду требует от работника более высокой квалификации, т. е. серьезной общеобразовательной и специальной подготовки, способности к значительно более высокой интенсивности труда, психофизиологической выносливости, мобильности. А для этого нужны хорошие условия труда, полноценное питание и отдых, качественное медицинское обслуживание, развитое транспортное сообщение для доставки к месту работы, организация профессиональной подготовки и переподготовки и др. Справедливо пишет французский коммунист Ж. Арно: «Использование рабочей силы в условиях современного капитализма характеризуется высокими темпами труда наемного рабочего, большой интенсивностью прилагаемых физических и умственных усилий, нервным напряжением»².

Развитие индустриальной технологии в капиталистических странах (сначала в отраслях обрабатывающей промышленности, особенно в металлообработке, а затем и в других отраслях) прошло этап машинного малосерийного производства. В начале XX

в.

оно уступило место конвейерному поточному производству на базе механизации. В середине 50-х годов началась автоматизация производства. В настоящее время, если говорить о капиталистическом мире в целом, все эти формы производственной технологии тесно переплетаются. Конвейер применяется во многих отраслях промышленности, в сельском хозяйстве, строительстве, а полная автоматизация — в отраслях непрерывного производства (нефтеперегонной, химической и др.). Новый этап научно-технической революции связан с началом автоматизации общественного производства на базе микропроцессорной техники, включая роботизацию трудоемкой отрасли промышленности — машиностроения.

Каждому этапу соответствует своя организация труда работников: распределение обязанностей между ними и кооперация в трудовом процессе, количество и соотношение занятых теми или иными видами труда, скорость движений и количество операций, способы оплаты — за выработанное количество изделий (поштучная оплата) и за отработанное время (повременная), правила подчинения рабочих, время и методы профессионального обучения и т. д. Все эти формы организации труда работников имеют отчетливо выраженную классовую сущность, эксплуататорскую по своей природе. Поэтому их изменение так или иначе способствует усилению эксплуатации, заменяются одни методы, более грубые, другими, более тонкими и изощренными.

Новые методы капиталистической эксплуатации рождаются не сами по себе — они плод деятельности буржуазного менеджмента, т. е. представителей буржуазной науки о труде и управлении им, а также управляющих-практиков, занятых организацией производства. И то, что между капиталистом и рабочим встало разветвленное звено управляющих, рождает иллюзию отсутствия классового антагонизма между рабочими и предпринимателями. Эту иллюзию культивируют различного рода теории: «человеческих отношений» на производстве, «гуманизации» труда, его «обогащения» и повышения «качества трудовой жизни».

Объектом эксплуатации в настоящее время служит огромная армия наемного труда. В промышленно развитых капиталистических странах она охватывает 241 млн. человек, что составляет около 80 % самодеятельного населения (табл. 1). На протяжении трех-четырех десятков послевоенных лет в орбиту наемного

труда были вовлечены обширные слои населения. Усиленная пролетаризация крестьян, средних городских слоев (к ним, в частности, относятся владельцы юридических контор, ремесленники и т. д.) и других социальных групп привела к тому, что численность рабочего класса в США с 1950 г. до начала 80-х годов почти удвоилась, а в Японии — почти утроилась.

Можно выделить следующие группы пролетариата и примыкающих к нему слоев: а) промышленный пролетариат; б) сельскохозяйственный пролетариат; в) конторско-торговые служащие; г) пролетариат «духовного производства» — переходная, пограничная группа рабочего класса, в которую входят инженеры, ученые, учителя и другие специалисты с высшим образованием (за исключением административно-управленческого звена). Промышленный пролетариат, конторские служащие и научно-технические работники, составляющие основную часть пролетариата «духовного производства», являются ключевыми группами в составе рабочего класса. Это объясняется не только тем, что они вместе образуют его подавляющее большинство, но и тем, что именно они в наибольшей степени охвачены современными формами эксплуатации, производят (или способствуют производству) основную массу прибавочной стоимости в условиях НТР.