— Господин генерал! Я думаю, есть более подходящий вариант. И более действенный…

— Что вы предлагаете?

— Переговорить с маршалом Антонеску. Объяснить ему ситуацию. Я думаю, что он очень даже заинтересован в присутствия этих двенадцати дивизий на оборонительных рубежах группы армий «Южная Украина».

— Вполне логично… — Шернер с неожиданно проснувшимся интересом посмотрел в сторону начальника штаба, который впервые проявил такие незаурядные «дипломатические» способности.

Впрочем, по здравому размышлению, в этом не было ничего удивительного, смекнул Шернер: после весьма хитроумных комбинаций начальнику штаба наконец удалось вырвать своего сына, подполковника вермахта, из группы армий «Центр», где шли тяжелейшие сражения, и пристроить его в штабе восьмой немецкой армии, которая входила в армейскую группу «Велер».

— Майор Вальтер! — позвал Шернер своего адъютанта. — Соедините меня с Антонеску.

— Слушаюсь! — майор вышел в комнату связи.

Возвратился он минут через десять.

— Господин генерал! Маршал Антонеску в данный момент у короля Махая.

— А!.. — генерал выругался. — Звоните королю!

— Но, господин генерал, как мне объяснили, она сейчас в загородной резиденции короля…

— Что они там делают, черт побери?!

— Охотятся.

— Охотятся? — переспросил Шернер. — В такое время? Когда на карту поставлена корона короля Михая и маршальский жезл Антонеску с его головой а придачу? Нет, я отказываюсь понимать этих, с позволения сказать, союзников…

Шернер с возмущением смотрел на майора Вальтера, словно тот был инициатором охотничьих забав Антонеску; адъютант хмурился.

— Позвоните в нашу военно-воздушную миссию, — после некоторых раздумий приказал генерал-полковник.

— Генерал Герстенберг на проводе, — через некоторое время доложил майор Вальтер.

— Алло! Господин генерал, нужна ваша помощь. Да-да! Мне нужен Антонеску. И срочно! Да… В загородной резиденции короля… — Шернер в двух словах объяснил суть дела. — Я на вас надеюсь, господин генерал. Хайль Гитлер!

В тот же день, поздним вечером, генералу Шернеру позвонил фельдмаршал Кейтель:

— …Генерал-полковник Шернер! — глуховатый голос Кейтеля почему-то неприятно резал слух Шернера. — Почему до сих пор вы не приступили к выполнению приказа о переброске дивизий?

— Господин фельдмаршал, — Шернер волновался; стараясь справиться с волнением, крепко зажал в руке карандаш — он тихо хрустнул и развалился на две половники. — Господин фельдмаршал, трудности с транспортом и… обеспечением танковых дивизий необходимым запасом горючего…

— Это отговорки, генерал Шернер!

«Неужели Антонеску не удалось убедить фюрера?» — Шернер лихорадочно соображал, что ответить Кейтелю.

— Господин фельдмаршал, я уже докладывал вам всю сложность положения группы армий «Южная Украина»…

— Господин генерал! — прервал его Кейтель. — Это приказ фюрера! И проследите лично за своевременной отправкой эшелонов с указанными дивизиями. До тех пор, — голос Кейтеля стал неожиданно жестким, — пока не прибудет новый командующий группой армий «Южная Украина». Хайль Гитлер!

— Хайль… — пробормотал ошеломленный услышанным Шернер; тупо уставившись на телефонную трубку, генерал шевелил губами, словно продолжая прерванный разговор…

К обеду следующего дня самолет с новым командующим генералом Гансом Фриснером приземлился в Румынии на одном из аэродромов 4-го воздушного флота.

В июле 1944 года на Молдавию неожиданно обрушились ливневые дожди. Шли они выборочно, местами, по непонятному капризу природы: в чистом, безоблачном небе, которое полыхало летним зноем, вдруг невесть откуда появлялась колеблющаяся сизая дымка, затем небольшие кучевые облака, словно разрывы зенитных снарядов, потом потускневшее солнце окуналось в грязно-бурую тучу, которая опускалась из небесных глубин, — и вместе с глухими раскатами грома на землю рушились потоки воды. Смывая на своем пути виноградные лозы, обламывая ветки с дозревающими плодами, ливневые струи собирались а ручьи, речушки и реки и с гулом катили по долинам к морю.

И в то же время рядом, верстах в тридцати от дождевого изобилия, сухая земля скалилась трещинами, пруды и озера пересыхали, а речки даже овцы переходили вброд.

Старики сокрушенно качали головами: ох, не к добру… Прислушивались к орудийной канонаде, которая изредка накатывалась из-за горизонта на тихие хуторки и села, впопыхах обменивались новостями и торопились по хатам, стараясь спрятать тревогу за хлипкими деревянными засовами.

На Южном фронте протяженностью около шестисот километров царило затишье.

Разведчики впервые за полгода получили недельную передышку: отсыпались, приводили обмундирование в порядок, долечивали старьте раны. Это июльское утро не предвещало особых изменений в жизненном укладе спецгруппы: сержант Кучмин, сидя на завалинке, мастерил какую-то игрушку для хозяйских детишек, ефрейтор Ласкин чистил возле колодца у плетня оружие, старший сержант Пригода рубил на дрова выкорчеванные пни, старшина Татарчук и старший лейтенант Маркелов писали письма.

— Завтракать! — во двор вышла хозяйка с закопченным чугунком в руках. — Мамалыга готова…

Мамалыга была восхитительна: пышная, ароматная; разведчики не заставили себя долго упрашивать, и вскоре чугунок показал дно.

И в это время во двор заглянул ефрейтор Валиков.

— Товарищ старший лейтенант! — замахал руками Маркелову. — Бягите в штаб…

— Ефрейтор Валиков! — Татарчук, грозно сдвинув густые черные брови, подошел к плетню.

— Чаво?

— Как стоите перед старшим??! — рявкнул Татарчук. — Сми-рно!

Валиков, выпучив глаза, вытянул руки по швам.

— Как обращаетесь к старшему по званию?! — гремел Татарчук пуще прежнего, заметив возле колодца длинную косу с красным бантом — прелестная молдаванка восхищенно смотрела на Ивана. — Разрешите обратиться, товарищ гвардии старший лейтенант! Вот так. Вам ясно, Валиков? — Татарчук свирепо сверкнул белками глаз.

— Понятно…

— Не «понятно», а так точно, товарищ гвардии старшина. Повторите!

— Так точно, товарищ гвардии старшина! — постарался Валиков и, услышав хохот разведчиков, опомнился.

— Смяетесь… — обиженно проворчал и поплелся по дороге.

— Эх, дяревня, — Татарчук поправил обмундирование и поспешил к колодцу…

В штабе кроме подполковника Бережного и майора Горина был незнакомый Маркелову полковник — сухощавый, с удивительно подвижным лицом; на левой руке полковника не хватало мизинца.

— А вот и наш курортник, — добродушно улыбнулся навстречу Маркелову подполковник Бережной. — Присаживайся. Отдыхать не надоело?

— Пока нет, — сдержанно ответил старший лейтенант, внутренне настораживаясь.

— Придется тебя разочаровать, — посерьезнел Бережной. — Новое задание. Опасное задание.

— Так ведь не привыкать, товарищ гвардии подполковник, — по-мальчишески задорно ответил ему Маркелов.

— Знаю. И не только я. С сегодняшнего дня спецгруппа поступает в распоряжение штаба фронта, — с этими словами Бережной поднялся со скамьи. — Разрешите идти?

— Идите, — полковник подождал, пока Бережной и Горин выйдут из комнаты, и плотно прикрыл дверь. — Вот так, — полковник присел рядом с Маркеловым. — Куришь? — протянул папиросу.

— Да. Спасибо.

— Ну что же, старший лейтенант, будем знакомы — Северилов.

Маркелов даже вздрогнул от неожиданности: о легендарном разведчике Северилове он был наслышан немало.

— Так это… вы? — спросил Маркелов.

— Я, лейтенант, — скупо улыбнулся полковник. — А теперь к делу…

Полковник развернул на столе карту, которую вытащил из планшетки.

— Смотри сюда, — Северилов подвинул карту поближе к Маркелову. — Линия фронта проходит через Красноильск, Пашкани, севернее Ясс и далее — по Днестру до Черного моря. Здесь, как тебе известно, и занимает оборону группа армий «Южная Украина». В нее входят две армейские группы: «Велер» в составе 8-й немецкой, 4-й румынской армий и 17-го отдельного немецкого армейского корпуса и «Думитреску» в составе 6-й немецкой и 3-й румынской армий. Точная численность войск нам пока не известна. Воздушная поддержка: часть сил 4-го воздушного флота Германии и румынский авиационный корпус. Немало. Оборона сильная, с хорошо развитой системой инженерных заграждений. По данным аэрофоторазведки, заграждения местами тянутся в глубину до восьмидесяти километров. Крепкий орешек, ничего не скажешь.