Они преследовали ее?

У нее даже не было сил встать и проверить. Закрыв глаза, она сжала туфли в руке. На всякий случай, если придется драться второй раунд.

Сон был таким заманчивым в этот момент. Несколько минут сна, и она сможет бежать. Мир вокруг нее померк.

— Мелина, слава Богу! — произнес кто-то рядом с ней. Ее накрыла чья-то тень. Глубокий знакомый голос. Он был похож на голос Эйдена, но это невозможно. — Ты должна пойти со мной. — Двумя пальцами он коснулся ее шеи, и дрожь пробежала по всему телу. — О, черт. Тебя укусили. У нас мало времени, — Кто-то подхватил ее под колени. Мелина почувствовала большие и сильные руки. — Они приближаются, милая. Мы должны вытащить тебя отсюда. Готова?

На нее обрушилась реальность, когда незнакомец попытался ее поднять. Квазимодо нашел ее! Он вернет ее назад и скормит волкам.

— Меня не бросят волкам. — С последней унцией силы, пульсирующей в ее теле, она бросила одну из своих туфель в незнакомца, и другую прижала к своей груди. — Отпусти меня, придурок. У меня есть туфли!

Эйден увернулся от первой летящей в него туфли, но вторая угодила ему по носу, и звездочки закружились перед его глазами.

Он не ожидал, что Мелина окажет сопротивление. Она выглядела такой изнуренной и измученной, опускаясь на тротуар около автобусной остановки. По правде говоря, он вообще не ожидал ее здесь найти. Габриэль отследил ее запах до Бернал-Хайтс, но потерял, как только они достигли Черч-стрит. Быстро проверив купленные в прошлом году членами стаи здания, Эйден подумал, что неплохо бы проверить здесь.

— Это я, — сказал он, поднимая ее с земли. — Эйден. Я держу тебя.

Она мгновенно перестала бить его туфлей.

— Эйден? Это правда ты?

Ее глаза оставались закрытыми, но он все равно кивнул.

— Да, это я. С тобой все будет хорошо, но мы должны быстро уйти отсюда.

Он оставил дверь своего «Бугатти» открытой. Эйден расположил Мелину в машине, когда дверь собора распахнулась, и группа изгоев выбежала наружу. Они указывали в их сторону и кричали, мгновенно бросившись к ним. Поправив платье Мелины, чтобы не прищемить его дверцей, он захлопнул ее, скользнул по капоту и запрыгнул внутрь.

— Эйден? — позвала она, когда он отъехал от обочины.

Переключив машину на вторую передачу, он свернул за угол, оставив членов стаи глотать клубы дыма.

— Да?

Он съехал с холма, проверяя зеркало заднего вида.

— Ты совсем не злой, — прошептала она. — Прости, что сразу не поверила.

У него сжалось сердце.

— Тебе не нужно ничего говорить. Мне жаль, что я втянул тебя в этот бардак.

Когда они выехали на переполненный перекресток, Эйден затормозил и быстро проверил Мелину на наличие травм. Он убрал с ее лица темную прядь волос, открыв синяк под глазом. Злобное рычание зародилось в его груди, он так сильно сжал зубы, что они чуть не раскололись от давления. Он не хотел испугать ее рычанием, но эти ублюдки укусили ее.

Он сломает каждую кость в теле виновников, а затем будет наблюдать, как они уползают из его города.

Эйден посмотрел на укус на шее Мелины. Сухожилия и разорванная плоть смешались в кровавый беспорядок.

— Рана на шее болит? — Вопрос дался ему тяжело. Он вспомнил, сколько боли причинил ему укус, когда на него напали. И надеялся, что Мелина в шоке. Если ее нервная система перегружена, она отключит болевые рецепторы.

— Это был волк, Эйден. Меня укусил волк! Думаешь, стоит сделать прививку от бешенства? — она рассмеялась, но выглядела такой истощенной. — Останется шрам, верно? У меня не получится его спрятать. В моем доме круглый год будет шарф, все сезоны.

— Шрам заживет, Мелина, но сейчас нам нужно беспокоиться о потере крови и…

…повторном укусе.

Укус волка в импульсную точку смертельно опасен. Единственный способ пережить укус — это укус в другую импульсную точку. Он запустит переходный процесс, и в следующее полнолуние она впервые обратится в волка, начав свою новую жизнь как оборотень.

Но если он доставит ее в «Хоулэндс», возможно, сможет убедить врачей найти противоядие от укуса волка, и Мелина сможет жить как необращающаяся.

Должен быть иной путь.

Мелина не принадлежит их миру. Она слишком особенная и страстная, слишком независимая. Она плохо воспринимает приказы, а как ее Альфа, он будет их отдавать. И она должна будет повиноваться.

Он знаком с Мелиной совсем не долго, но уверен, что скорее разразится ад, чем это случится.

— Куда ты меня везешь? — спросила она, когда он вжал педаль газа в пол.

— В больницу, — бросил он, пролетая на очередной красный свет. — Ты теряешь слишком много крови.

Она стекала по ее шее и пропитывала платье. Кашлянув, Мелина попыталась прикрыть ее рукой, но салон машины уже был заляпан кровью.

— Прости, — прошептала она, откидываясь на сиденье. — Я все очищу.

— Меня не волнует машина. — Ни коим образом. — Я беспокоюсь о тебе. Как ты держишься? Говори со мной, хорошо?

Ее голова соскользнула к плечу.

— О чем? — Ее голос был слабым и звучал все тише.

— Расскажи, как мы впервые встретились. Ты подумала, что я мудак?

— Нет, вовсе нет, — голос Мелины был так слаб, что Эйден едва ее слышал, — ты был в «Прада».

Он, наверное, ослышался.

— «Прада»?

— Знаешь… — она тяжело вздохнула — …совершенство.

Эйден тоже думал, что она совершенство. Оставив одну руку на руле, он положил другую на ее бедро и успокаивающе сжал. Он точно знал, через что она сейчас проходит, в чем нуждается. Ее тело дрожало, дезориентация путала мысли, и скоро к этим симптомам добавится озноб.

Это была его вина. Не стоило проводить с ней столько времени. Они могли решить все по «Скайпу», свести физическое общение до минимума. Но тогда он не узнал бы, что его Люминария существует. Не знал бы, что у него есть та, которую нужно защитить.

— Но потом я увидела тебя… с девушками… двумя девушками на красной ковровой дорожке, я видела тебя. — Она еще сильнее закашлялась. — Это меня ранило.

— Мелина, — сказал Эйден, чувствуя, как появляется дыра в груди, — я хотел, чтобы там со мной была ты, но кое-что произошло в моей семье, и когда пришло время тебя забирать, мой отец велел пригласить кого-то более похожего на нас. Из близкого круга. Я не мог отказать ему, ведь он дал прямой приказ. Хотелось бы, чтобы ты понимала наши семейные отношения.

В ответ он услышал молчание.

— Мелина? — Он сжал ее руку. — Мелина, проснись. Знаю, ты устала, но тебе нельзя спать. Мы почти приехали. — Черт возьми! — Эйден ударил кулаком по рулю. — Самый быстрый гребаный автомобиль из существующих, и я все равно не успеваю добраться в «Хоулэндс» вовремя.

Двигатель взревел, когда Эйден свернул, не снижая скорости.

— Мелина, скажи что-нибудь. — Он снова взглянул на нее. — Давай, нужно продержаться еще десять минут. Оставайся со мной.

— Почемутыпоцеловалменя? — пробормотала она. — Ячувствовала… себянанебесах… хочуиспытатьэтоснова.

Самые милые слова на свете.

Эйден повернул ее лицо к своему. Ее губы были бледными и приоткрытыми, лицо приобрело болезненный серый оттенок. Он подарил ей самый мягкий поцелуй, на который был способен, испытывая странное чувство, что украл ее последний вздох.

В панике он поднес ее запястье к уху.

Пульс почти пропал.

— Нет!

Эйдена охватило отчаянье и, остановившись у обочины, он заглушил двигатель.

— Мелина. — Схватив ее за плечи, Эйден развернул ее к себе.

Ее так легко спасти. Один укус в главную артерию, и она проснется через несколько часов с жуткой головной болью и убийственным аппетитом. Она улыбнется, напишет статью для своей колонки и будет жить полной и счастливой жизнью.

Но в превращении в оборотня нет ничего естественного.

Она не выбирала этот образ жизни.

Но, черт возьми, она умирала.