- Я был... не один, скажем так. Со мной были два человека, которых я

считал друзьями, и которые позже отказали мне ... в хорошем

отношении. Мы праздновали, они пили шампанское, я был трезв - я

был за рулем. Было темно, когда мы въехали на мост...

Он выдохнул дым сигареты.

- Как они оказались на мосту в три часа ночи???

Мужчина недоуменно пожал плечами.

- Молодожены, Мэй... Это были молодожены. Она в белом и он в

черном...

Он заглянул ей в глаза.

85

- Помню удар. Никогда не забуду этот удар! Мягкий и тяжелый!

Мэй поняла, почему Океан рассказал ей притчу о монахах Дзен - он

тоже носит с собой свое прошлое...

Она вспомнила, как спросила его «Everytime We Fall In Love»... о чем

эта песня?

- О звездах что гаснут как солнца, и тебе кажется, что больше никогда

не рассветет!

- Ты говоришь о своих женщинах?

Он улыбнулся, бог Океан, который живет один в своем дворце под

водой словно в беспамятстве...

- Аль-Мухира ибн Ша‘бан рассказывал: «Никто не обманывал меня,

кроме юноши из Сынов аль-Харита. Я упомянул женщину

принадлежащую им на которой должен (был) жениться. Он сказал: «О

Лидер! Нет для тебя ничего хорошего в ней». Я сказал: «Почему?».

Юноша ответил: «Я видел как ее целовал мужчина». Так я отвернулся

от нее. Затем этот юноша женился на этой женщине. Я упрекнул его и

сказал: «Разве ты мне не сообщил, что видел мужчину, который

целовал ее?!». Он ответил: «Да, я видел как ее отец целует ее»26...

Он нежно сжал ее руку.

- Никогда, Мэй, никогда не верь тому, что ты не почувствовала сама!

В его голосе прозвучала нежность...

Мэй вспомнила, как Хулио Иглесиас пел «Te Voy A Contar Mi Vida»...

Ее поразила благодарность звучавшая в его голосе...

Она вспомнила «Mal acostumada» эта песня... Жизни - я познал

настоящую любовь только с тобой/ и я благодарю тебя/ за безумие

нашей любви!

26 Аль-Акд аль-Фарид, 5/10

86

Это поразило ее «и я благодарю тебя/ за безумие нашей любви»...

- Тебе могут сказать, что ... я влюблялся, - Сказал ей Океанос. - И это

правда. Я как тот Дьявол что наклонился поднять с земли белое

перышко27 - я тянулся к нему, тянулся!

В его голосе звучала нежность - нежность, к заживающей ране...

- Если бы я не любил, Мэй, я бы тебя не понял. Я бы не понял, что ты

потеряла!

Он с сожалением усмехнулся.

- «У ворот моих

На деревьях вяза вызрели плоды...

Сотни птиц слетелись к дому моему,

Тысячи слетелись разных птиц,

А тебя, любимый, нет и нет»28...

Пауза.

- Самое страшное, Мэй, это ждать того, кто больше не придет! Мы

можем ждать их, но это ничего не изменит!

Утром Мэй проснулась и вспомнила «Молодожены, Мэй... Это были

молодожены. Она в белом, и он в черном»...

Океан с ужасом добавил:

- А потом она была вся в красном!

Музыка рядом с ними... Monte La Rue - «Vealo»...

- Возможно, я проклят, Мэй, ты должна это понимать.

27 «Любовь это Дьявол наклонившийся поднять белое перышко» - цитата из книги Элиз Вюрм «Каждый раз, когда мы влюбляемся»

28 Стихи неизвестного автора

87

Она видела как шевелятся его губы, его мрачный взгляд...

Музыка была как корабль, она уносила вдаль!

MONTE LA RUE «WEALO»...

- Я бы хотел забыть их, - Сказал ей он. - Но я не могу. Наверное, это

мое наказание!

- Я не могу забыть человека, которого любила, а ты людей, которых

убил...

Мэй заглянула ему в глаза.

- Мы оба наказаны, да? Я за любовь, а ты за смерть...

Океан посмотрел на нее словно застыв.

- Мэй... meu amor, ты слишком нежная...

- Я могу дать тебе пощечину, но она будет как поцелуй...

- Никогда такого не испытывал...

- Я тоже, и мне страшно...

- Почему?

- В этом есть что-то невозвратное...

- Невозвратное, Мэй, любимая?

- После поцелуя невозможно остаться друзьями...

- И после пощечины тоже!? - Понял ее он.

- После пощечины можно, как это ни странно...

Усмешка на его червонных губах...

Да, Monte La Rue - «Vealo»!

Мэй вошла в гостиную, в которой звучала музыка...

Он был один, Минотавр...

88

Μ ν

ῑ ώταυρος29 был одет в черное.

Он не слышал как она вошла (музыка звучала слишком громко,

тягучая как наркотик) и не видел, ушедший в себя.

Пахло кофе, дымом сигареты...

У ног Океаноса лежал Шоколад.

Мэй вспомнила «Тот Дьявол, удачливый ублюдок... Дьявол хочет

умереть, но боится греха... Дьявол хочет покончить с собой, но руками

другого человека»30...

Минотаврос сказал ей «Дьявол - это усталость31…

Мэй захотелось погладить его лицо... Да, «Ganz Leise Kommt Die

Nacht»32...

Оно пришло тихо - смертельное желание жить!

- Мэй?!

- Океанос...

Как ей нравится это имя...

Она вспомнила «Ставрос? Красивое имя...

- Это имя значит «крест» (распятие) - σταυρός»...

Мэй подумала, крест это море, а море это крест...

Все эти кресты что стали нам церковью... мы не забудем их никогда!

Мы покинем их, не уходя, идя по дороге судьбы, мы несем их с

собой...

29 Минотавр

30 Из фильма «Обаяние Дьявола»

31 10

32 Название песни группы Bohren & der Club of Gore

89

Музыка рядом с ними... женский голос, немецкий язык...

Шоколад поднял голову, посмотрел на нее...

Она вспомнила, как спросила Океаноса «Почему «Шоколад»?

- Потому, что он мой сахар! Друзья как дети, они остаются с нами,

даже если уходят...

Мэй улыбнулась, Сахар...

- Здравствуй, meu amor!

Океанос подошел к ней, взял ее лицо в свои руки, и поцеловал в губы.

- Discúlpame33!

Она почувствовала себя живой и счастливой...

Она вспомнила «Человек без прошлого»34...

«Безработный и безымянный мужчина, обитатель финской провинции,

едет в Хельсинки с единственной надеждой - найти работу. Но не

успеет он сойти с поезда на вокзале, как тут же будет жестоко избит

местными хулиганами, избит буквально до смерти. Его доставят в

больницу, где он умрет. Умрет, чтобы тут же воскреснуть и, полностью

потеряв память, обнаружить себя в совсем другом, нежном Хельсинки.

Чтобы забыть прошлое, отказаться от него и получить от судьбы

новый шанс. Этот шанс - встреча с Ирмой, женщиной в форме

офицера Армии спасения»...

Это поразило ее «в другом, нежном Хельсинки»...

Она тоже обнаружила себя в другой, нежной жизни...

Мэй слушала HTRK - музыку, которую Океанос слушал утром...

33 Подтекст (исп) Океанос просит Мэй извинить его, но не считает себя виноватым

34 (Mies vailla menneisyytä) фильм Аки Каурисмяки

90

Она курила, ей было хорошо...

Мэй читала Ван Гога «Письма к брату Тео»...

«Я думаю, что делаю успехи в работе. Вчера вечером со мной

случилось кое-что, о чем я расскажу тебе так подробно, как только

могу. Ты знаешь, что у нас дома, в глубине сада, стоят три дуба со

срезанными верхушками. Так вот, я корпел над ними уже в четвертый

раз. Я просидел перед ними три дня с холстом, примерно того же

размера, как, скажем, хижина и крестьянское кладбище, которые

находятся у тебя. Вся трудность заключалась в табачной листве - как

моделировать ее, какую придать ей форму, цвет, тон. Вчера вечером я

снес полотно к одному своему эйндховенскому знакомому, у которого

довольно стильная гостиная (серые обои, мебель черная с золотом),

где мы и повесили мои дубы.

Я еще никогда не имел случая с такой очевидностью убедиться, что я

смогу делать вещи, которые хорошо выглядят, и что я научусь так

умело рассчитывать краски, что создать нужный эффект будет в моей

власти. Этюд написан табачным, мягким зеленым и белым (серым),