— Признаю, часть вины за покушение на Командующего на моей совести, не доглядели. Сейчас работают сразу несколько оперативно-следственных групп, выясняя, каким образом на орбитальную крепость попал рой дронов убийц и нет ли в ней ещё каких-нибудь вредоносных закладок. Дело очень серьёзное, особенно это опасно в преддверии плотной блокады Бастиона значительно превосходящими силами врага. Гарантирую, в ближайшие четверо суток все закладки будут выявлены и нейтрализованы, а вот что касается состояния здоровья Командующего, я даже не знаю, что делать, Бобров стал уже той фигурой, которую просто так не заменишь, он своего рода стал символом борьбы с вторжением в человеческие миры иной агрессивной расы. Быть может, у кого из вас есть дельные мысли на этот счёт?

Задав вопрос, Корнелиус присел и с немалым интересом взялся изучать нахмуренные лица членов Военного совета. Свои мысли на этот счёт у него были, но он не спешил с ними пока делиться, предпочитая для начала выслушать мнения соратников. Первым на поставленный вопрос среагировал адмирал Верещагин, командовавший военно-космическими силами. Медленно поднявшись, адмирал, кашлянув в кулак, стал отвечать:

— Заменить Командующего без последствий для нашего общего дела невозможно, те времена, когда это можно было сделать безболезненно, давно прошли, а значит, состояние Боброва должно тщательно скрываться, он для всех символ бескомпромиссной борьбы и таковым должен оставаться впредь. Как там будет дальше, поживём — увидим и, тогда будем принимать принципиальное решение. Сейчас для нас главное победить и на это должны быть брошены все наши невеликие силы. Если психическое состояние Командующего со временем ухудшится, и он станет недееспособным, значит, после победы сообщим всем что он погиб смертью храбрых сражаясь с врагом, а вот если всё с ним будет в порядке, надо хорошенько подумать, как нам быть. Герой — победивший чуть ли не в одиночку армаду вторжения приобретёт такой политический вес, что игнорировать всем его новый статус будет невозможно в принципе. Всё это очень серьёзно господа….

Оглядев заинтересованно вслушивающихся офицеров, Верещагин, тяжело вздохнув, присел, предоставляя право выступить следующему человеку. Поняв это, адмирал Ивашутин хмуро бросил свой взгляд на командующего ВКС и потерев переносицу, поднялся и негромко заговорил:

— Товарищи офицеры, я целиком и полностью разделяю мнения всех вас, но хотелось бы напомнить, что изначально на Боброва мы все здесь присутствующие поставили потому как желали серьёзных изменений в нашей стране и цель эта с повестки не снимается. Наоборот, наблюдая за тем что происходит на Новом Санкт-Петербурге она выходит на первый план. Всё это дерьмо разгребать придётся нам с вами. Командующий в этих раскладах играет ключевую роль, так как за ним люди непременно пойдут, он ведь очень популярен в народе. Делайте что хотите, но он должен жить, пусть даже и будут психические отклонения, мы это нивелируем жёстким ограничением к нему допуска других людей, а если потребуется, двойника организуем. Если уж публике требуется красивая картинка, она будет, тем более это не так уж и сложно с нашими-то возможностями.

Высказавшись, командир Иностранного легиона с кислой миной на лице хмыкнул и, опустив пятую точку в кресло и, стал ожидать ответную реакцию на свои слова, но никто не спешил, все присутствующие хмуро посматривая друг на друга, молчали. Молчал и Корнелиус, внимательно присматриваясь к малейшим нюансам, сидевших за одним столом людей. Никто в принципе не возражал в случае необходимости обзавестись двойником Командующего, хотя это был далеко не самый лучший вариант, но на худой конец и он сгодится и всё из-за космической яхты, вернее из-за древнего искусственного интеллекта этой яхты признавшей Боброва Наследником. Кого-нибудь другого этот искин своим владельцем не признает и в этом-то и заключалась самая главная трудность, которую как-нибудь обойти не представлялось возможным. Помолчав ещё некоторое время и так и, не дождавшись чего бы то ни было ответа на слова адмирала Ивашутина, медленно поднялся и, чуть опустив голову, заговорил:

— Господа, ситуация крайне неприятная, но спешить с преждевременными выводами не будем. Для начала надо дождаться выздоровления Командующего, да не стоит сбрасывать со щитов возможности личной космической яхты Командующего. Какие её реальные возможности мы ведь до сих пор в точности не знаем, так как доступа к ней не имеем вообще, но вот о чём нам всем здесь присутствующим следует задуматься, так это об имидже Боброва.

— Что вы имеете в виду Корнелиус? — Удивлённо приподняв брови, перебил начальника управления контрразведки, поинтересовался военный комендант Бастиона.

— Гммм…. Видите ли, генерал, с одной стороны он для абсолютного большинства герой бросивший вызов врагу и успешно воюющий с ним, а с другой…. Если нам действительно придётся наводить порядок на Новом Санкт-Петербурге, то репутация лихого волка одиночки никуда не годится.

Корнелиус умолк на несколько мгновений и, усмехнувшись, неожиданно низким голосом заявил:

— Господа, нужна красивая романтическая история на публику. Влюблённость Командующего никого не оставит равнодушным, а это в свою очередь дополнительно привлечёт к нам сторонников. Нужна как бы случайная встреча, внезапная влюблённость с красивыми ухаживаниями и всё что этому сопутствует, а там уж если у Боброва реально начнутся проблемы с психикой, то красивая гибель героя. Рыдания невесты или безутешной вдовы, всеобщая скорбь и общенациональный траур героя, спасшего человечество от порабощения иной расы. В общих чертах где-то так я и вижу, а детали…. Детали продумаем и проработаем, да так, что комар носа не подточит.

— А что, неплохо придумано…. — Негромко проворчал генерал Гудза, в глубокой задумчивости потирая гладко выбритый подбородок и помолчав несколько мгновений, заговорил вновь:

— Такой сценарий действительно публике придётся по душе. Романтика с ля муром мало кого оставит равнодушным, а уж гибель национального героя так и вообще потрясёт всё общество до основания, вот только на вакансию невесты Командующего кого ни попадя не возьмёшь, тут надо всё самым тщательным образом просчитать.

— Если все согласны, я готов взять это на себя. — С деланной печалью в голосе проронил начальник управления контрразведки, скрещивая руки на груди.

Адмиралы Верещагин и, Ивашутин переглянувшись между собой дали своё согласие, а генерал Гудза сразу давать согласие не спешил, предпочтя выдержать некоторую паузу, но и он был вынужден, согласится с предложением Корнелиуса. Как ни как, а интрига эта шла на пользу общему делу, но и они при этом надеялись занять то положение, к которому стремились многие годы….

— На том и порешим господа. — Подвёл итог заседания начальник управления контрразведки и, попрощавшись со всеми присутствующими, покинул зал заседаний, сославшись на необходимость лично контролировать работу нескольких оперативно-следственных групп расследующих покушение на Командующего.

Покинув зал, Корнелиус тщательно скрывая удовлетворение итогом прошедшего разговора, поспешил в крыло, где располагалась контрразведка. Прибыв в свой рабочий кабинет, он только там позволил себе от души рассмеяться. Идею подсунуть подходящую невесту для Командующего он вынашивал довольно давно, но всё никак подходящего случая не выдавалось, да и конкуренции в этом вопросе он опасался, так как это позволяло оказывать опосредованное влияние на Боброва.

По большому счёту, никто не сомневался, что по завершении войны с армадой вторжения, главной их целью станет Новый Санкт-Петербург. Вооружённые силы победителям сопротивления оказывать не станут и при определённом старании перейдут на их сторону и вот тогда все наиболее значимые политические силы и, те финансово-промышленные группы, которые за ними стоят, станут наперебой предлагать свои услуги. По сути, речь шла о реставрации монархии и возрождении Империи, а для этого требовался основатель монаршей династии. Представители старых аристократических родов из-за своей дискредитации никак на эту роль не подходили, от слова совсем, хотя бы по той причине, что широкие массы народа их не примут.