Ммм. Все вроде бы выходило очень здорово, но уже спустя короткое время я меняю свое мнение. Поэтому я вырываю страницы и еще раз начинаю с самого начала:

«Хижина в лесу. Вокруг темнота и единственный лучик света начинает дрожать от моего дыхания. Белый дракон стоит рядом со мной и запускает руку в мои волосы…»

Так не пойдёт. У меня слишком возбужденное настроение, да и вообще ничего такого записывать не стоит! Ставлю на место записную книжку и исчезаю в ванной комнате. Холодный душ сейчас определенно пойдет мне на пользу!

После бодрящего и освежающего душа, с очень интересной кульминацией, я вернулась в свою спальню, где чуть не получила инфаркт.

— О, боже, Тэйлор! — тот стоял перед моей кроватью и поправлял оборки сексуального нижнего белья. Но, как только я закричала от испуга, а он меня очень напугал, он вздрогнул и отложил в сторону крошечное бельё.

— Ты меня напугала! — сказал он, жадно хватая ртом воздух.

— Й-я? Это ты! Что ты здесь делаешь с моим… ммм, не, это не мое белье! — я в одном полотенце, надетом на голое тело, подхожу немного ближе, чтобы получше рассмотреть комплект.

— Мы с Эйвери сегодня утром ходили за покупками и прихватили кое-что для тебя. Маленький подарок, так сказать, в качестве благодарности, что ты нас помирила, — Тейлор смотрит на меня, счастливо улыбаясь, так что мне ничего не остается, кроме как обнять его.

— О, ты такой милый!

— Я услышал, что ты в душе, поэтому подумал положить нижнее белье на кровать и уйти, чтобы оставить тебя с ним наедине, — он пожимает плечами и слегка краснеет.

— Теперь ясно. Обнаженная женщина. Эротическое нижнее белье, уж это точно для тебя ничего не значит! — мне смешно, я беру малюсенький кусочек материи в руки, должно быть, это трусики. Но то, что особо необходимо они едва ли прикрывают.

— Должно быть это — зубная нить, как ты думаешь? — спрашиваю у Тейлора, он уже пунцовый стоит около меня и смотрит куда-то вверх.

— Да… — ах, да, этот малыш ещё совсем скромный, но до чего же чертовски хорош.

— Я сегодня в обед поеду к тете Мариссе в цветочную лавку. Мы уже так давно не виделись, и она всё переживает по поводу той истории с тюльпанами. Как думаешь, я смогу отделаться от телохранителей?

— Скорее всего, нет. У них чёткие указания — не спускать с тебя глаз, — сообщает Тейлор и пожимает плечами, как бы извиняясь.

— Ну, полный бред, — вздыхаю и направляюсь к шкафу, чтобы выбрать одежду, после того как Тейлор покидает мою комнату. Мы слишком долго не виделись с тётей Мариссой и она наверняка сделает кучу замечаний, когда я, наконец, у неё появлюсь.

Сразу становится понятно, что за мной следуют эти двое. Еду одна на своем черном внедорожнике, а два преследователя почти приклеились ко мне на бампер. Ну да ладно.

Подъехав к цветочной стоянке, дерзко паркуюсь на место для работников магазина. Дядя Джек наверняка уже привез цветы, так что здесь спокойно можно поставить машину, пока мои «хвосты» будут искать парковку на местах для посетителей.

Цветочная лавка тёти Мариссы и дяди Джека — просто загляденье. Она огромная, простирается выше, чем на три этажа. В «Свитхарт» много служащих, как минимум десять человек заботятся о желаниях клиентов и, конечно, растениях. Во дворе есть даже пальмы, которые покупатели могут сразу забрать или заказать доставку. Я люблю здесь бывать. Здесь настолько прекрасно пахнет свежестью, всё цветет великолепными красками. Неприятность только в том, что позади меня стоят две ищейки, которые приклеились ко мне, словно тень. Парни, так не пойдет. Как мне выходить на контакт с белым драконом, или лучше сказать — ему со мной, если они никак не оставляют меня в покое?

— Джолли? Ах, Джолли! Как хорошо, что ты приехала! — тётя Марисса побросала все дела, в данном случае она обрезала цветы, которым теперь придется подождать еще немного, прежде чем их поставят в воду, и полная счастья подбежала ко мне, широко раскрыв руки для объятий, и крепко, душевно прижала меня к себе.

— Ах, дорогая моя, так здорово снова тебя видеть! Так давно тебя не было! — Да, четыре недели… я действительно пытаюсь навещать их, как только проезжаю мимо, но сейчас так много работы, что это, к сожалению, не всегда получается.

— А кто эти милые… милые господа, которых ты привела с собой? — интересуется она, смотря на меня немного скептически.

— Мои надзиратели, просто не обращай на них внимание. Они повсюду за мной следуют…

— Ах, это всё из-за того дела с… ну да, ты ведь уже знаешь про цветы?

Я кивнула и заметила ее обеспокоенное лицо.

— Ну, ну. Сейчас я вижу это уже иначе, теперь все в порядке. Нужно только прояснить несколько деталей. Кроме того, я сильная и могу себя защитить! — я напрягаю свою правую руку, показывая тёте Мариссе, насколько я всё же сильная.

— О, да, вот это мускулы! Я надеюсь, ты не откажешься отведать пирога? — сказала она приторно сладким тоном, с хитрой улыбкой на губах.

— Лимонный?! — она кивает и хихикает так, что я следую за ней с широкой насмешливой улыбкой. Конечно, она предназначалась тем двум шутам, стоящим поодаль.

Что за абсурдное представление. Вот сидим мы с моей тётей в дальней комнате, соединяющей кухню и подсобку, вместе с моими надсмотрщиками, и кушаем лимонный пирог со сливками.

— Ммм… Оо… ммм…. Эффо так вкуфно! — говорю я с набитым ртом и закатываю глаза от удовольствия, от этого превосходного вкуса хочется петь. К пирогу прилагается сладкий медовый чай домашнего приготовления с лепестками роз. Да, здесь хочется остаться жить. Это истинное удовольствие — иметь такой райский уголок в центре Нью-Йорка. Не работай я на ФБР, то охотно устроилась бы сюда. Даже если это будет означать, что я никогда не смогла бы поймать белого дракона, а лишь читала бы о нём в газетах...

Пока мы с тетей Мариссой болтаем о том, о сём, время протекает настолько быстро, что меня начинает мучить совесть. Как мне избавиться от этих двоих парней?

Э… кажется, мне нужно в туалет, — сообщаю тёте и два раза подмигиваю левым глазом. Давно, когда я была еще совсем маленькой, это был наш тайный шифр, обозначающий, что я хотела бы поиграть в прятки. Простая игра, в которую мы играли, если дядя Джек снова рассказывал скучную историю, а я, будучи ребенком, не имела ни малейшего желания это слушать.

— Да, конечно иди, ты знаешь, где он, — после этого моя любимая тетушка обращается уже к моим сопровождающим:

— Может, еще чаю? Пирог? — ну, конечно эти двое не скажут «нет».

Я крадусь к выходу и тотчас оказываюсь около своей машины. Очень хорошо! Сейчас, как минимум, я могу спокойно доехать до дома моих родителей. Спасибо, тётя Марисса. Я вряд ли вынесла бы, если бы эти двое лакеев наблюдали, как я скорблю.

Я мчусь через весь город, покидаю центр, еду в сторону Стейтен-айленда. Там, на, казалось бы, заброшенной дороге, вверх по холму, находится старый загородный дом. Руины, укрытые от посторонних глаз большими старыми деревьями.

То и дело приходится объезжать препятствия, проезжая вдоль каменистой дороги на маленькой скорости, быстрее просто не получалось.

Подъехав к воротам, паркуюсь и выхожу. Сегодня потеплело, но не хочется наслаждаться таким днем, когда стою на этом месте.

Своим ключом я отпираю старые черные железные ворота. На них есть симпатичные декоративные элементы в виде усиков, как раз такие, о которых мечтала моя мама. Створки ворот вмонтированы в две каменные стены, которые окружают земельный участок. Сначала это был обычный забор, но мои родители, поддавшись страхам, решили защитить дом и сад четырехметровой стеной, повесили везде камеры и установили аварийную сигнализацию. После этого, к сожалению, мы не могли уже видеться с Калебом.

Я оставляю машину за воротами и захожу на участок. Газон разросся за долгие годы, а так как никто не ухаживал за растениями почти двадцать лет, то они беспрепятственно заполонили всё. Только земля, затронутая пожаром, оставалась ужасной.

Но разрушенные каменные стены, руины, бывшие ранее прекрасной усадьбой, лежали все там же, окруженные деревьями. Заросшие травой, покрытые мхом.

Так много лет я здесь проводила все свободное время, плакала и ругалась. Пыталась найти цепочку или что-то, что напомнило бы мне о прошлом.

С тех пор, как я стала работать в ФБР, бываю здесь всё реже. За всё время только несколько недель. Наверное, мне нужно продать, наконец-то, этот участок. Он принадлежит мне, как единственной выжившей наследнице, и скоро я уже не потяну расходы на оплату налогов. Последние двадцать лет я оплачивала всё из наследства, но потихоньку эти ресурсы подходят к концу.

Но куда же мне потом ходить, чтобы оплакивать свою потерю? Души моих родителей здесь, под обломками особняка.

Бегу по траве и пытаюсь подавить в себе потребность передать сад в чужие руки. Не хочу, чтобы кто-то здесь ошивался, и мог что-то повредить из того, что я еще не нашла. Хотя, я здесь уже перекопала каждый сантиметр по несколько раз…

Я подхожу к стенам. Совсем близко приближаться к ним нельзя, они грозят обрушением. На фронтальной части еще можно узнать, где была великолепная дверь, которая полностью сгорела в огне.

Часть лестницы еще держится, а некоторые стены помогают вспомнить, где была кухня. Большая комната. Ванная.

По сей день, преступник не пойман. Но когда-нибудь… когда-нибудь я отомщу, чтобы наконец жить спокойно.

Я присаживаюсь на камень, лежащий в саду, и позволяю всему, что меня сейчас окружает, вернуть себя мысленно в прошлое. Даже когда стою у могилы родителей, я не чувствую их так близко, как здесь.

Примерно через час слышу, как к участку подъезжает автомобиль. Я поднимаюсь и вижу, как рядом с моей машиной остановился черный автомобиль. Чёрт. Собралась с мыслями. Быстро вытираю слёзы и направляюсь к моим хвостам, что смотрят на меня испытующе.