Еще более трудным был следующий день. С самого .утра отряд попал в стань тяжелые льды, что «Ермак» не был в состоянии их преодолеть. Чтобы выйти из создавшегося затруднения, моряки применили спаренное движение ледоколов. В вахтенном журнале «Ермака» об этом записано: «Вследствие очень тяжелого льда решили взять «Большей» носом в свои кормовой вырез, подтянуть его буксиром с кормовой лебедки вплотную и, работая машинами обоих ледоколов вперед, пробиваться в тяжелом льду». Таким способом удалось в 7 часов 50 минут двинуться вперед. Однако уже в $ часов 10 минут корабли были вынуждены остановиться вследствие густого тумана и смогли продолжать путь лишь через четыре часа. В этот день отряд дошел до острова Сескар.

Личный состав кораблей работал с энтузиазмом. Из-за малочисленности команд матросам приходилось стоять без смены но нескольку вахт. Недостаток в специалистах восполнялся добровачьцами. В кочегарках работали в качестве помощников гражданские лица, эвакуируемые из Финляндии, и даже женщины. Одни из участников перехода. А. А. Шкред, рассказывает: «До этого похода я ра-

Л едокам „Ермак" ведет бригаду лпчсПныч ч.у.ьЧим

Переход линейных кораблей из Гельсингфорса в Кронштадт

С картины худ. Никитина

ботал старшим кочегаром. Во время ухода из Гельсингфорса механики-белогвардейцы удрали с корабля, и меня, малограмотного кочегара, назначили кочегарным механиком. Моя жена, Софья Григорьевна, пожелавшая со мной разделить трудности похода, в эти дни работала кочегаром» К

16 марта переход продолжался попрежнему в трудных ледовых условиях. Едва «Волынец» был взят «Ермаком» на буксир в кормовой вырез, как уже через час пришлось отдавать буксир и посылать «Волынец» на выручку застрявших кораблей. Пока освобождали один корабль, в лед вмерзали другие. Тем не менее к 19 часам отряд подошел к траверзу маяка Шепелевского. Кронштадт был близок.

В 11 часов 30 минут 17 марта «Ермак» вошел на Большой Кронштадтский рейд и начал взламывать лед в гавани для .установки приведенных кораблей. Вслед за этим один за другим корабли входили в гавань. К вечеру все корабли отряда были в Кронштадте. Преодоление расстояния в 180 миль заняло 5 суток. Несмотря на трудный путь, корабли не получили значительных повреждений.

Важный этап стратегической операции по перебазированию флота был успешно завершен. Это была большая победа балтийских моряков. Успешный переход первого ¹⁶⁰

отряда нанес новый удар вражеской контрреволюционной агитации о невозможности перебазирования флота в ледовых условиях. Он воодушевил моряков Балтийского флота на преодоление трудностей, внушил им .уверенность в возможность успешного доведения операции до конца. Кроме того, переход показал, что при достаточном ледокольном обеспечении военные корабли даже с серьезными повреждениями корпуса («Петропавловск») могут преодолевать трудности ледового плавания.

3. Переход второго отряда кораблей из Гельсингфорса в Кронштадт

В день прихода первого отряда кораблей в Кронштадт оперативная часть штаба Балтийского флота приказала приготовиться к выходу из Гельсингфорса к 25 марта второму отряду кораблей, в состав которого включались: линейные корабли «Республика» и «Андрей Первозванный», заградители «Волга» и «Лена», транспорт «Бурлак» и портовый ледокол «Аванс» (263 т) ¹⁶⁰.

Однако отряд вышел в Кронштадт позже, лишь 4 апреля и в значительно измененном составе. Произошло это вследствие ухудшения оперативной обстановки на театре, обусловленного рядом событий в Финляндии во второй половине марта.

Происшедшие в середине марта, после заключения Брестского мира, изменения в международной обстановке поставили борющийся пролетариат Финляндии в крайне тяжелое положение. Связанная условиями Брестского до говора, дружественная Советская Россия должна была отказаться от всякой помощи финскому пролетариату. «Мы сделали, что могли, — говорил В. II. Ленин,— помогли революции в Финляндии, а теперь не можем» ².

Выполняя условия Брестского мира, Советское правительство 15 марта вывело все свои воинские части из Финляндии. Только несколько небольших отрядов, общая численность которых не превышала тысячи человек, по своей инициативе остались в качестве добровольцев в рядах финской Красной гвардии.

‘ ЦГАВМФ, ф. P-92, on. 1. 191$. д. 376. лд. 2. I. 7. 10. 11 ² В. И. Л о и и н, Соч. т. 20. стр. 176.

Несмотря на добросовестное выполнение Советским правительством договорных обязательств, германское правительство, стремясь создать конфликт и тем оправдать вооруженное вторжение своих войск в Финляндию, 24 марта заявило протест Совету Народных Комиссаров, обвиняя Советское правительство в «нарушении мирного договора, выразившемся якобы в оказании помощи финской Красной гвардии оружием и людьми. В связи с этим по указанию Советского правительства 29 марта приказами по Балтийскому флоту Кг 194 и 195 было объявлено, что «все моряки военного флота, находящиеся в рядах финских вооруженных сил, а также впредь желающие туда поступить, считаются уволенными от службы, а потому признаются действующими, как частные лица, и Балтийский флот не считает себя ответственным за их поступление»

1 апреля Народный Комиссариат по иностранным делам от имени Советского правительства отклонил протест германского правительства, предложив сообщить конкретные факты и указать пункты прибытия русских красногвардейцев в Финляндию для проведения расследования ^{161 162}.

Таким образом, финская Красная гвардия была вынуждена бороться с объединенными силами финской контрреволюции, германских и шведских интервентов, а Балтийский флот был лишен возможности оказывать помощь борющемуся финскому пролетариату. Однако, несмотря на -вывод советских «войск из Финляндии, белогвардейские отряды Маннергейма во второй половине марта не одержали ни одной сколько-нибудь значительной победы. Красная гвардия успешно сдерживала -натиск противника на всех фронтах. Финляндская буржуазия надеялась только па помощь извне.

Германские империалисты, убедившись в недостаточности направленных в Финляндию сил для успешной борьбы с финскими революционными войсками, решили не откладывать далее интервенцию. Они считали создавшуюся обстановку вполне благоприятной для реализации своих планов по созданию в Финляндии плацдарма для нанесения удара на Петроград и для за-

хвата Балтийского флота. При этом, готовясь к осуществлению своих агрессивных замыслов, империалисты Германии отнюдь не считали себя связанными (условиями Брестского мира. Германский официоз «Кельнише цей-т.унг» 5 марта 1918 года опубликовал статью, в которой с циничной откровенностью говорилось: «Немецки» меч — острый и быстрый, как молния. Не успело правительство Финляндии... обратиться за помощью к Германии, как немцы уже оказались на пути в Финляндию... Значения мирного договора в настоящее время не следует переоценивать. Его главный результат, несомненно, заключается в том, что Россия лишается возможности перебросить новые войска в Финляндию... Не следует ожидать, что операции будут приостановлены в результате мирного договора». Далее «в той же газете указывалось: «Благодаря своей сильной позиции под Псковом и Нарвой немцы имеют возможность в любой момент угрожать Петербургу -в случае, если русские будут пытаться в какой-либо мере нарушить условия, которые они сейчас подписали» К

Для согласования операций белой гвардии с действиями германского десанта германское командование направило майора генерального штаба Кранца в Финляндию. «Я имел с ним, — сообщает фон дер Гольц, — предварительную беседу в Крейцнахе и в Берлине, затем он поехал через Швецию в Вазу, установил там контакт с правительством (Свиихувуда.—Н. К.) и направился к Маннергенму» ^{163 164 165}.