Георгий Максимилианович Маленков (1902-1988)
Сталин выбрал Г.М. Маленкова для руководства создаваемым при ГКО Советом по радиолокации. А.И. Берг сделал запись в своем дневнике: «Председатель Совета совсем не занимается радиолокацией. Я его заместитель по Совету, но фактически с ним не встречаюсь и его помощь не получаю. Я оказался в безвоздушном пространстве... Виноват ли я в этом? По-моему, я никаких ошибок не допускал. Эта вынужденная изоляция очень портит дело и страшно осложняет мою работу. Я не чувствую опоры, я потерял почву под ногами... Решения по радиолокации готовятся медленно и реализуются еще медленнее...
А война идет, все войска требуют радиолокационных средств, а мы их делаем недостаточно. Но как не понять, что если бы у нас было больше радиолокационных средств, то наши потери были бы меньше» [1].
Я, конечно, не мог обойти в беседах с А.И. Бергом вопрос о его отношениях с председателем Совета по радиолокации. «Когда организовывался институт, - говорил Аксель Иванович в беседе со мной 3 октября 1978 г. - я подчинялся Г.М. Маленкову. Он в нашем деле, в радиоэлектронике, ничего не понимал. Только жрал - пузо-то у него вон какое было, да дико Сталина боялся. Эх, как он его боялся! Мне он напрямую выходить на Сталина запретил: нет - и никаких обращений! Но я, в трудные минуты, все-таки звонил по “вертушке” Сталину, несмотря на маленковский запрет, и говорил о своих трудностях. Сталин всегда помогал...»
Слова А.И. Берга «дико Сталина боялся» находят подтверждение у историков новейшего времени [35]: «Маленков при жизни Сталина никогда не осмеливался возражать ему, а тем более вступать с ним в какую-то борьбу. Только полное послушание Маленкова и его безоговорочная лояльность могли быть основой того доверия, благодаря которому Сталин поручил делать Политический отчет на XIX съезде именно Маленкову».
Но что значит «ничего не понимал» в радиоэлектронике? -задумался я еще тогда. Не думаю, что он много понимал и в законах аэродинамики, - но организации производства отечественных самолетов это не помешало. А Совет по радиолокации должен был решать подобную же задачу - организовать, в масштабах страны, производство отечественных радиолокаторов и начать научную проработку вопросов генерирования, излучения, распространения, отражения и канализации СВЧ-энергии разных диапазонов, прежде всего - диапазона УКВ.
«ЦНИИ-108 и Совет по радиолокации, - писал К.С. Альперович, - а затем и 5-е ГУМО, размещались в одном здании и тесно взаимодействовали между собой» [36].
В отведенном для радиолокационного института помещении - в здании бывшей Промышленной академии им. И.В. Сталина, в которой в свое время учились Надежда Аллилуева, жена вождя, Никита Хрущев [37], Алексей Стаханов, - для Г.М. Маленкова оборудовали кабинет (ныне его занимает Генеральный директор ФГУП «ЦНИРТИ им. академика А.И. Берга» Б.С. Лобанов, и интерьер кабинета изменился очень мало). В 1944/45 гг., когда наши войска оказались уже за границей, в Центральной и Западной Европе, в кабинет завезли мебель из бывшего кабинета Геринга - эти шкафы стоят в кабинете и сейчас. Выполняли мероприятия по безопасности члена ГКО: комнаты этажом ниже и этажом выше маленковского кабинета были оставлены пустыми, запечатанными (сохранность печатей проверяли несколько раз в день).
Но Г.М. Маленков не любил бывать в этом кабинете Совета - у него был другой кабинет, в Кремле, и принимать посетителей там выглядело престижней. А в кабинете Совета по радиолокации он появлялся редко: по словам работников института первого набора он приезжал туда, как утверждали одни, только один раз (и даже не приезжал ни разу, как утверждали другие).
Конечно, моя беседа с А.И. Бергом происходила в 1978 году, когда песенка Г.М. Маленкова была уже спета, а у А.И. Берга нельзя было отрицать и умение ставить «парус по ветру» - без этого пребывание на должностях зам. наркома электропромышленности, а потом - и зам. министра обороны по радиолокации было бы просто невозможным. Ветераны НИИ-108 помнят и иные высказывания А.И. Берга.
М.Х. Заславский1, ныне уже покойный: «Я принес Акселю Ивановичу на подпись наше обращение в Московский энергетический институт. Касалось оно возвращения в “сто восьмой” дипломного проекта М.П. Морозниковой47 48. Тогда был такой порядок: все дипломные проекты защищались в МЭИ, государственная экзаменационная комиссия заседала только там, выездных заседаний не было, а потом проекты, которые требовались для работы учреждения, возвращались по запросу этого учреждения. Вот я и пишу: “Ректору МЭИ Голубцовой В.А. Прошу дать указание возвратить в наш адрес...”. Аксель Иванович просмотрел текст и говорит: “Голубцовой! Да Вы знаете, кто такая Голубцова? Это жена Георгия Максимилиановича!” Зачеркнул мой текст и продиктовал: “Многоуважаемая Валерия Алексеевна! Прошу не отказать в высылке дипломного проекта Мороз-никовой М.П....” [37]».
Б.Д. Сергиевский, заслуженный ветеран труда ЦНИРТИ, из первого набора (1943 года) его сотрудников, ныне Почетный радист, доктор технических наук, профессор: «В начале 50-х тучи надо мной сгустились: ВРИО директора “сто восьмого” тогда был Лавров, и они с начальником политотдела внимательно просматривали списки опаздывающих на работу, а я иногда опаздывал, буквально на минуту-другую, но в эти списки попадал. Вот они и хотели устроить мне “хорошую жизнь”. Аксель Иванович был тогда заместителем министра обороны, находился в кабинете на Фрунзенской, но дела в институте все время были под его присмотром. Вот он и вызвал к себе нас троих -Лаврова, начальника политотдела и меня. Рассмотрев имевшиеся против меня обвинения, посоветовал: хода этому делу не давать, дело уничтожить в силу незначительности провинности и оставить без последствий. А потом оставил меня и по-отечески предупредил: - “А Вас, Борис Дмитриевич, я попрошу больше таких случаев не допускать. Вот, например, Георгий Максимилианович - человек государственный, с массой нагрузок и поручений. Хочется освободить хотя бы минуту времени. А назначает заседание - и никогда на него не опаздывает. Начинает всегда в точно назначенное время. “Точность - вежливость королей”. И к опаздывающим, если таковые бывают, относится жестко. Так что Аксель Иванович видел у Маленкова и его положительные черты».
Да и дневниковые записи Акселя Ивановича отражают его неоднозначное отношение к Маленкову, неоднозначное на разных этапах деятельности последнего: «Вчера - 16 марта 1944 г. - был у председателя Совета. Обсуждали проект постановления по одному из НИИ. Я последнее время очень много работал и страшно измучился нравственно. Так трудно чего-нибудь добиться! Вчерашнее совещание вселило в меня бодрость и веру в удачное продвижение порученной мне работы».
Постановление Государственного Комитета Обороны «О радиолокации» и некоторые детали истории опубликования этого документа
4 июля 1943 г. состоялось заседание Государственного Комитета Обороны, и Постановление «О радиолокации» было принято.
Оно начиналось словами: «Учитывая исключительно важное значение радиолокации для повышения боеспособности Красной Армии и Военно-морского флота, Государственный Комитет Обороны постановляет:
1. Создать при Государственном Комитете Обороны Совет по радиолокации. Возложить на Совет по радиолокации следующие задачи:
а) подготовку проектов военно-технических заданий ГОКО для конструкторов по вопросам системы вооружения средствами радиолокации Красной Армии и Военно-морского флота;
б) всемерное развитие радиолокационной промышленности и техники, обеспечение создания новых средств радиолокации и усовершенствование существующих типов радиолокаторов, а также обеспечение серийного выпуска промышленностью высококачественных радиолокаторов;
в) привлечение к делу радиолокации наиболее крупных научных, конструкторских и инженерно-технических сил, способных двигать вперед радиолокационную технику;