— Зато кому-то такая идея в голову пришла, — сказал он. Надо же, все наличные деньги, которые у него были! Он обвел взглядом комнату, пытаясь приглядеть что нибудь, что могло заинтересовать кендера.

И тут его осенило. Скоро он разбогатеет, не так ли?

— Сейчас у меня нет ни монетки. Возьми что угодно, что тебе понравится, — он обвел комнату широким жестом и отступил в полумрак комнаты для обследований. — Когда будешь уходить, запри за собой дверь.

— Вот это да, спасибо! — воскликнул кендер, округлив изумленные глаза. — Ух ты, вы только взгляните на это…

Но Финес уже не слушал. Чтобы завершить сборы, оставалось не так много времени. Он рванулся к буфету в задней части комнаты и первым делом отыскал запасную пару сапог. "Они далеко не так удобны, как те, что я потерял", — с сожалением подумал он, натягивая их наощупь на ноги. Затем он снял с крючка походную сумку, заметив при этом: чтобы одеться, нужно покинуть комнату и подняться по ступенькам на второй этаж. Следующим этапом он извлек из-за пазухи половинку карты Кендермора и положил ее в сумку, поднялся по лестнице, чтобы сменить рубашку, одеть пиджак и собрать остальные необходимые вещи.

Спускаясь в комнату для обследований с пожитками и захваченным по пути вяленым окороком, он решил не зажигать свечу, пока не дождется Транспрингера, чтобы не привлекать посетителей. Немного посидев в темноте, он начал дремать, ибо ноющие кости требовали отдыха.

Болезненный стон, раздавшийся из глубокой тени, заставил его мигом вскочить на ноги.

— Транспрингер?

Он приоткрыли ставни дрожащими руками, и на пол упал тусклый лучик солнечного света. С замиранием сердца Финес двинулся в направлении, откуда доносился звук.

Незамеченное в полумраке, на кресле для обследований возлежало тело крепкого, массивного мужчины со стрижеными жесткими волосами, маленькими глазками и сплющенным носом с широкими крыльями. Сквозь прижатый к правому боку клочок белой ткани сочилась кровь.

— Кто вы? Что случилось? — выдохнул Финес, бросившись к мужчине. — Вам срочно нужна помощь!

— Потому-то я и пришел. Вы ведь врач? — процедил человек сквозь сцепленные зубы.

— Я? Наверное. То есть да, — заикаясь, ответил Финес, почти потерявший бдительность. Он привык к болячкам и охам миролюбивых обитателей Кендермора. Повидал бесчисленные синяки, но очень мало крови. Этот же тип, к тому же отвратительной наружности, за пару секунд терял столько крови, сколько Финесу не доводилось видеть вот уже несколько месяцев.

Он бережно приподнял окровавленную тряпицу. Когда высохший край тряпочки зацепил рану, пациент конвульсивно дернулся. Финес вздрогнул.

— Извиняюсь.

Приоткрыв ставню пошире, он обследовал рану, которая оказалась обширной, глубокой, диаметром почти пять дюймов. Хотя он никогда не встречал ничего подобного, Финес, тем не менее, был убежден, что это рана от меча.

— Кто вы?

— Меня зовут Дензил.

— Просто Дензил?

Человек равнодушно взглянул на него.

— Просто Дензил.

— И что же с тобой случилось, Дензил? — повторил он свой вопрос.

— Да ничего. Маленький домашний скандал.

Голос мужчины становился все слабее.

— Ты что, рубил мечом мясо? — с насмешкой поинтересовался Финес.

— Кто здесь упомянул меч? — сурово оборвал его человек по имени Дензил. Он немного приподнялся на локтях, чтобы придать своему слабому телу угрожающий вид. — Послушай, просто залатай меня, и постарайся при этом не открывать рта.

Финес беспомощно смотрел на него.

— Я не могу зашивать раны, нанесенные мечом. Я не настолько хороший — то есть немного не того рода — доктор. Надо бы тебе поискать хирурга.

Он прижал к ране грязную тряпку, отчего мужчина снова дернулся.

— Прости.

— Но больше никого нет. Я не доверился бы ни одному кендерскому врачу, даже если бы единственное, что от него требовалось — меня задушить.

Финес видел, как пальцы мужчины обвили подлокотники.

— Кроме того, я не могу передвигаться.

— Можешь, — голос Финеса вместо того, чтобы обнадеживать, звучал отчаянно. — Просто прижми тряпочку к ране и…

— У меня осталось достаточно силенок, чтобы как следует отделать несговорчивого врача, — угрожающе произнес мужчина. Что-то в его крохотных глазенках подсказало Финесу — этот Дензил с удовольствием потратит остатки сил, чтобы его угроза не осталась пустыми словами.

Финес налил в тазик трехдневной давности воду и порвал на полоски несколько чистых лоскутков.

— Я сделаю все, от меня зависящее, но ты подвернулся в неподходящее время. Кроме того, и вознаграждение я требую приличное.

— Заплачу, — холодно парировал мужчина.

— И сколько же ты заплатишь наперед? — неуверенно поинтересовался Финес, все еще сомневающийся, а сможет ли он реально помочь этому человеку. Насколько он себе представлял, если ничего не выйдет, Дензил по крайней мере уж точно не сможет его поколотить, а ежели дела пойдут удачно — ни у кого не должно быть претензий. Бизнес есть бизнес!

Мужчина бросил на него сердитый взгляд. С огромным усилием он засунул руку за пазуху и извлек из-под рубашки кошелек. Отмеряв приблизительно половину его "начинки" — по крайней мере двадцать стальных монет, вот так находка! — он откинулся на спинку кресла.

— А теперь приступай к работе.

Финес заставил себя отвлечься от денег и переключиться на рану пациента. Завидев бледное лицо Дензила, покрывшееся испариной, он выхватил полупустую бутылку вина, уложенную в дорожной сумке, откупорил и протянул ее мужчине. Он-то думал, тот сделает один большой глоток, но Дезил закинул голову и несколькими шумными глотками, разбрызгав изрядное количество, опустошил бутыль до дна.

Финес судорожно перебирал все способы зашивания ран, или, по крайней мере, остановки кровотечения. Сперва он подумал о расплавленном воске, но тут же отказался от подобной мысли. Конечно, на время он и прикроет рану, и остановит кровь, но как только воск остынет, при малейшем движении он отвалится.

Пожалуй, можно было бы сжать его посильнее. Но как? С такой раной на боку велика вероятность сломать Дензилу ребра прежде, чем остановится кровь.

Взгляд его упал на бечевки, используемые аптекарем для связывания в пучки благоухающих эвкалиптовых листьев, которые добавлял в свой чудо-эликсир Финес. Не оставляя эту мысль, он порылся в выдвижных комодных ящиках; в одном из них обнаружилась иголка, которой он изредка штопал прохудившиеся башмаки. Скоренько вытерев ее о рукав, он продел в ушко нитку и отложил в сторону. Добавив в тазик с водой еще несколько эвкалиптовых листьев, он аккуратно промыл настоем рану. Мужчина уже потерял сознание, а потому ему было все равно.

Стянув вместе края раны, Финес принялся сшивать лоскуты кожи, то и дело поглядывая на образец стежков — декоративную вышивку крестиком на ковровой дорожке. Приходилось сосредотачиваться исключительно на аккуратности работы, иначе, осознай он, чем сейчас занимается, он непременно вогнал бы иголку себе в палец. По ходу дела Финес вытирал заливающий глаза пот.

Дензил зашевелился и тихо застонал под иглой. Финес поспешно наложил два последних шва, и тут пациент открыл глаза. Закрепив конец нити узелком, Финес в волнении ступил назад, ожидая, что мужчина заревет от боли.

В глазах Дензила быстро засветилось понимание. Прошло время, и с его лица мало-помалу сошла мертвенная бледность. Лишь едва содрогнувшись, он взглянул на конопляную бечевку, стягивающую его бок.

— Достаточно неплохая работенка для шарлатана. Аккуратные, тонкие швы…

Выражение его лица значительно смягчилось и стало даже миролюбивым, когда он продекламировал: — "И тлену нет здесь места — стройные деревья зеленью одеты…" Квивален Сот, Песня Птиц Вайретского Леса.

Либо мужчина бредил, либо, что казалось куда удивительнее, почти не чувствовал боли. Голос его звучал уверенно, точно так же двигались и руки.

— Несомненно, тебе знакомо это произведение, — продолжал человек в кресле. — Его написал величайший поэт всех времен и народов.