– И все же есть разница! – настаивал Поль Рено.

– Да, – согласился Пьер Сакс, – разница есть… очень маленькая разница, но что кажется мне очень странным, ты за такую малость предложил мне целое состояние, и если захочу, я смогу потребовать и больше…

– Ну этого-то ты понять не можешь! – разозлился Поль Рено. Ты не можешь понять, что можно пойти на многое… из-за любви. Это тебе недоступно.

– В самом деле, нет! – подтвердил Пьер-Сакс. – Но и тебе это недоступно тоже, вот в чем весь ужас!

– Что ты имеешь в виду?

– Ты не тот человек, который способен пожертвовать всем своим состоянием ради любви к женщине. Ты из тех, кто охотнее вместе с женщиной получает и состояние.

– Еще одно слово и… – оборвал его Рено. – Я уже сотни раз слышал, что женился на Жаклин де Шадрон, потому что она дочь председателя партии…

– Нет, нет, ты, возможно, любишь ее. Говорят, существуют люди, у которых все в жизни складывается удачно и при этом всегда случайно. Я же думаю, что любую ситуацию можно заранее просчитать, если хорошенько пошевелить мозгами. – Сакс покачал головой и продолжал: – У меня в голове не укладывается, Рено, что ради того, чтобы твоя жена посмотрела на фото мальчика не слишком внимательно, ты готов отдать все свое состояние и даже влезть в долги!

– Что тебе еще от меня нужно? – в голосе Поля Рено зазвучала нескрываемая враждебность.

– Хочу, чтобы ты назвал истинную причину, почему ты не желаешь упоминания в моих статьях города Бурже и имени Сенье.

– Какую причину ты имеешь в виду, могу я узнать?

– Я побывал в Бурже, чтобы выяснить это.

– Выяснил?

– Думаю, что да. Для этого мне потребовалось две недели. За это время ты звонил мне три раза, и я в конце концов сказал тебе, что, вероятнее всего, не буду публиковать свои статьи и позднее объясню тебе, почему. Ты очень обрадовался. Ты был настолько рад, что забыл про всякую осторожность и даже не задумался, что означает это «почему». А истина заключается в том, что я раскопал такие факты, что лучше к ним не прикасаться, чтобы не обжечься. Именно поэтому я пришел не к тебе, а сюда. И теперь ты, в соответствии с законом, будешь вынужден сообщить полиции некоторые сведения.

– Какие сведения? – спросил Поль Рено, не сводя с него глаз.

– Прошу ответить, – сказал Маркус, – что ответил ты Марии-Терезе Сенье, когда она сообщила о ребенке?

– Должен признаться, я струсил, – нервно произнес Поль Рено.

– И что ты ей ответил?

– Что я должен подумать, – сказал Рено, покраснев.

– Что было потом?

– Потом я исчез. Все было так, как ты сказал: я изменил имя. Я ведь занялся политикой, и мне необходимо было быть осторожным. Политику ничего не стоит вляпаться в скандал!

Он на минуту замялся.

– Не правда ли, это звучит странно, после того, что я сделал с Дювивье?

– Тебя не было возле этой женщины, когда родился ребенок?

– Нет.

Поль сцепил пальцы и с трудом выдавил:

– Нет смысла просить тебя, Марк, понять меня. Я должен признать, что был нечестен и труслив. Как ты говорил, Марк, я попробовал успокоить себя: нет смысла жениться на этой девушке, потому что этот брак не будет счастливым, ведь я не любил ее, вернее, любил не по-настоящему, это была всего-навсего банальная интрижка. Я пытался убедить себя, что не должен на ней жениться во имя моей семьи и моей карьеры. Ни к чему хорошему это не приведет. И я скрылся. Уполз. Иногда мне казалось, что это всего лишь ужасный сон, что скоро настанет пробуждение и все будет как раньше. Но это был не сон.

– Да, было бы прекрасно, если б это был сон, – пробурчал Маркус.

– Что ты сказал, Марк?

Инспектор пропустил его вопрос мимо ушей.

– Ты потом еще встречался с девушкой? – спросил он.

– Да.

– Когда?

– Позднее. Вернее, когда было уже слишком поздно.

– Что значит «слишком поздно»?

– Она умерла.

– Причина?

– Неудачные роды.

– А ребенок?

– Был отдан ее родителям. Я предлагал свою помощь, но они отказались.

– Почему же мальчик оказался в сиротском доме?

– Думаю, родители девушки умерли, и ребенка отдали в сиротский дом. Я собирался что-нибудь сделать для него, но когда это случилось, я был уже женат и… я опять постарался скрыться.

– Мальчик не знает, что ты его отец?

– Нет… Думаю, что не знает. Мне неизвестно, что ему наговорили.

Маркус взял досье и стал его листать.

– Итак, девушка уже умерла, когда ты надумал ее навестить?

– Да. Я же сказал.

– И ее родители забрали ребенка?

– Да.

– Он жил у них до самой их смерти?

– Да. Но почему ты спрашиваешь таким тоном?

– Потому что все это выглядит очень странно.

– Что значит «странно»? – медленно произнес Поль Рено. – На что ты намекаешь?

– Для начала могу сообщить, что мальчик не жил у родителей девушки.

– Нет? Возможно, я не все знаю… А почему ты так думаешь?

Маркус, словно не слыша его, продолжал:

– Как выглядят родители девушки?

– В каком смысле?

– Я спрашиваю, как выглядят родители этой девушки.

– Ты хотел сказать: как они выглядели?

– Нет. Именно – как выглядят.

Маркус вынул из папки фотографию и показал ее Рено.

– Так? – спросил он.

Затем он достал вторую фотографию.

– Или так?

Поль Рено в растерянности переводил глаза с одной фотографии на другую.

– Наверное… Я уже не помню… прошло около десяти лет. А я их видел-то всего один раз. Я не бывал у них дома, как ты понимаешь. Мы встречались с ней в загородном ресторане, в меблированных комнатах, одним словом, там, где не надо называть себя. Ты же знаешь, как это бывает.

Поль Рено ткнул пальцем в одну из фотографий.

– Я думаю, вот здесь в самом деле они. Маркус покачал головой.

– Тогда, может, эти?

– Тоже нет, – сказал Маркус.

Он достал из папки третью фотографию и протянул ее Полю Рено.

– Вот как они выглядели и как выглядят сейчас.

– Что ты хочешь сказать?

– То, что сказал: они живы.

Собрав фотографии, он положил их в досье.

– Ты никогда не бывал у них в доме, и ребенок никогда не жил у них. Оба они живы, а эта фотография сделана на прошлой неделе.

– Причем сделана мной, – заметил Пьер Сакс.

– Почему ты лжешь, Поль?

– Ну хорошо! – рассердился Поль Рено. – Если ты хочешь все знать…

– Где была девушка, когда родился ребенок?

– Не дома.

– Почему?

– Ах, такие воспоминания долго не держатся в голове. Но если ты намекаешь… Родители выгнали ее из дома, когда узнали, что она ждет ребенка.

– Продолжай.

– Я дал ей деньги, чтобы она сняла небольшую квартиру. Там и родился этот ребенок. Я солгал, сказав, что она умерла при родах, она умерла позднее.

– Кто ухаживал за ней на первых порах?

– Одна женщина.

– Что за женщина?

– Из тех, что обслуживают такие квартиры.

– Ты хочешь сказать, что не в курсе этих дел?

– Ну как сказать…

– Ты оставил девушку и ребенка на попечение этой женщины?

– Нет… ребенок уже родился, когда я пришел.

– Зачем же ты явился?

– Что тут особенного?

– В обычных обстоятельствах – ничего.

– Итак, когда девушка сообщила тебе, что ждет ребенка, ты исчез… а потом?

– Я помог ей с квартирой и заплатил за год вперед!

– Но потом ты исчез на несколько месяцев и не появлялся, ты ведь решил вообще не возвращаться. И вдруг, когда ребенок уже родился, ты вернулся. Для чего?

– Я хотел еще раз ее увидеть… Узнать, как она… что с ребенком…

– Ты сам захотел к ней пойти?

– Что за вопрос?

– Я спрашиваю: ты сам захотел к ней пойти?

– Конечно… Она ведь не знала моего настоящего имени. Не знала, кто я такой и где живу.

Маркус и Пьер Сакс обменялись короткими взглядами, что не укрылось от Поля Рено.

– Ну что вы переглядываетесь! – разозлился он.

– Потому что мы считаем, что это ложь, – сказал Маркус.