Рот Яромир закрыл. А сам думал уже, как бы подобраться поближе. На фига, спрашивается? А так — хоть насмотреться вдоволь, впрок, чтоб было потом, о ком фантазировать.

* * *

Зоэ… Закат, как загустевшая кровь…

Специально прилетели вечером, когда прохладнее, а воздух всё ещё дрожит от зноя. После сырой и холодной Элпис Дани словно в пекло попал. Тем не менее, помощники взяли для него теплую одежду — да-да, холодные ночи, он помнит…

— Надеюсь, мы не останемся здесь до ночи, — Дани раздраженно поворачивается к одному из помощников. — Эксперты доложили, что ситуация вполне прозрачна, а оформить всё документально можно и на Элпис.

— Вы правы, амир, — кивает помощник, пряча взгляд.

Лжец! Вокруг сплошные лжецы и подхалимы! Или ещё хуже — дураки и воры! Неужели до утра тут сидеть, в этом отвратительном месте?..

Он только прибыл, а уже стремится поскорее отсюда убраться… с этой раскаленной сковородки. Запах испарений, поднимающихся от земли, запах нагретого металла и машинного масла, запах пота… Его стошнит сейчас… Ну, что там? Разобраться в ситуации, наказать виновных? «Да, конечно, генерал, я во всем разберусь, виновные понесут суровое наказание!» Уж в этом можно не сомневаться, те, по чьей милости он сюда попал, сильно пожалеют… Главное — добраться бы побыстрее до помещения с кондиционером…

И кто он?.. Этот высокий, зеленоглазый, чей взгляд преследует Дани по пятам?..

* * *

Старший инженер пришел в бар уже за полночь, весь взмыленный. Офицеры, кучковавшиеся тут с самого вечера, обступили его, налили стакан чего покрепче и потребовали подробного рассказа.

— А чего говорить? Всё-таки, есть на свете справедливость… А то — я уж опасался, что опять всех собак на нас навесят. Не-ет, на этот раз придется снабженцам за всё ответить. Может, и технику теперь приличную будут присылать…

— А что насчет диверсий? — спросил кто-то. Собравшиеся засмеялись.

— Такую возможность почти сразу исключили. Действительно, смешно… А вот что касается неправильной эксплуатации… Хм, эти паразиты нас обвиняли в том, что местных на работу принимаем. Так у нас местные и работают только уборщиками, к технике они не прикасаются… Правда, теперь придется или самим грязной работой заниматься, или с Элпис рабочих завозить: оказывается, работать на государственных объектах могут только те, кого кадровики с Элпис пришлют. А местных, мол, чтоб с завтрашнего дня тут не было. Никого. Если хоть одна здешняя физиономия на базе обнаружится — ответственное лицо под трибунал пойдет. Дела… И что, я, выходит, пока уборщиков не пришлют, должен сам в своих ангарах сортиры чистить?!

Сортиры Яромира не волновали. Он знал наверняка, что уж его-то парней никто говно убирать не заставит. Но фраза про местных… и про трибунал… не понравилась. Очень не понравилась.

— А долго ещё заседать будут? — спросил он.

— Хм, передо мной не отчитывались, — усмехнулся инженер. — Но, думаю, сейчас уже снимаются. Решение принято, так что, нечего им тут больше делать.

Яромир сорвался с места и почти бегом направился в главный корпус. Надо бы к генералу… Ведь можно же как-то… исключение сделать… всего один местный, его почти не видит никто, не мешает никому, пользу даже приносит… что им стоит…

… Они, как раз, направлялись на взлётную площадку, и начальство, разумеется, их сопровождало. Генерал тихо беседовал о чем-то с одним из экспертов. Яромир остановился поодаль, кашлянул негромко, чтобы обратить на себя внимание. И, когда генерал таки обернулся и посмотрел вопросительно, Яромир сделал страшные глаза, что должно было означать — дело срочное, отлагательств не терпит.

— Что у тебя, Шоно? — вполголоса спросил подошедший генерал.

— Прошу прощения. Такое дело… Сказали — местных нельзя на базе держать?

— Да, нельзя! Тебя-то это с чего волнует?

— Мальчишка… тот, из Гиндхали…

— А, твоя добыча! — генерал усмехнулся понимающе. — Да, с этим делом здесь туго. Только ничего не поделаешь, придется завтра же с базы его убрать.

Убрать с базы?.. Так ведь некуда ему деваться, горожане же, в самом деле, такое с ним сотворят, что… А Змей…

Генерал истолковал его замешательство по-своему.

— Да не переживай ты так, Шоно! Я зато выбил у чиновничков разрешение при базе нормальный бордель организовать, и чтоб по льготным ценам…

А Змею не нужны по льготным ценам, Змею нужен Янни… Блин, напророчил Малыш!

Противно засосало под ложечкой от предчувствия беды… Нет, черта с два! Он придумает, он выкрутится, подумаешь — не такие узлы развязывали! Он… Он знает, что делать. Ангел, амир Дани — нужно обратиться к нему, у амира столько власти, он не откажет… Просьба-то пустячная! А Дани Дин-Хадар выглядит таким необыкновенным… Ангелы ведь творят чудеса, разве нет?!

И он рванул через всю площадку к шлюпке, возле которой развевался на ветру белоснежными крыльями знакомый уже длинный шарф.

Остолбеневший генерал только и успел выкрикнуть вдогонку:

— Куда тебя несет, дурень?!

Но это Яромира не остановило. Его уже ничто не могло остановить: ни возмущенные возгласы чиновников, ни ощетинившаяся охрана. Он видел только сияющий взгляд золотого ангела, и взгляд этот воскресил в Яромире маленького мальчика, который верит в чудо, и в то, что всё будет хорошо.

* * *

Дани зябко кутался в шерстяной плащ. Холодный ветер пробирал до костей, прическа растрепалась, от летящей в лицо пыли слезились глаза. Скорее же, скорее отсюда! Всё-таки, климат на Элпис не так ужасен, как ему всю жизнь казалось. Всё познается в сравнении.

Он уже поднимается в шлюпку, когда слышит за спиной предупреждающие возгласы. Ну, что там ещё? Охрана наготове, а нарушитель спокойствия… тот самый — высокий, зеленоглазый… майор, кажется… Дани не очень хорошо разбирается в знаках различия… Что ему нужно?

Дани подает знак охранникам, и они убирают оружие. Да, он согласен уделить пару минут. Может, это что-то важное… «Глупости!» — тут же одергивает Дани сам себя. — «Просто он интересен». Дани и сам не понимает, что вызвало этот интерес, просто ему кажется, что этот человек необычен, и сейчас должно произойти что-то из ряда вон выходящее, что-то важное для него, Дани…

Он небрежным жестом разрешает майору обратиться к нему.

— Извините, я… Это мелочь, конечно, но…

Ну же, что его смущает? В конце концов, эти военные славятся своей грубостью и бесцеремонностью.

— Тут у нас мальчик на базе живет, из местных… Я понимаю, правила не допускают…

Дани искренне пытается уловить смысл сбивчивой речи майора, который, почему-то, сильно волнуется. Но тут в разговор встревает другой военный, кажется, он занимается здесь хозяйственными вопросами.

— Шоно, что ты со всякой ерундой?! — офицер почтительно склонился перед Дани. — Простите его, пожалуйста. Он у нас герой, конечно, но понятия о хороших манерах — никакого…

— Что за мальчик? — перебил его Дани.

Майор… Шоно… хотел что-то сказать, но его снова опередили:

— Мальчик, да. Ну… Он находится на базе… обслуживает солдат… Ну, в определенном смысле, Вы понимаете… — говорящий замялся. — Конечно, это нарушение. Но у солдат естественные потребности…

Он только все испортил, этот человек, зачем он вмешался?! Или… нечего было портить, нет никакой загадки, ничего необычного и важного. Всего лишь похоть. Этот майор обеспокоен тем, что может лишиться привычного и удобного секса. А Дани надеялся… Надеялся? О, нет! Неужели он ничему не научился?!

Дани вспомнил, как выговаривал ему дед после того случая, с Розой: «Может, тебе стоит провериться у психиатров? Такой мальчик у тебя — танцор, Эстэли — нежный, утонченный… А тебя всё в грязь какую-то тянет. Да, девица… Но это её единственное достоинство, в приличном обществе её не покажешь. В наше время таких шалавами называли…» Неужели с ним, и правда, что-то не так? Вот же, опять: нашел мутные осколки стекла и чуть было не принял за бриллианты. А ведь мог и порезаться…