Сара продолжает говорить и говорить, даже не останавливаясь, чтобы сделать вдох, а я обдумываю новую информацию. Хлоя, Кади, и София. Алексис нет. Но опять же, я знаю, что она здесь. Зет сказал мне, что он видел фотографии, сделанные Майклом, прежде чем его поймали, поэтому, вероятно, они сменили ей имя или что-то типа того. Она не Кади, это точно. Алексис даже более симпатичная, чем я, и никто никогда не обвинит ее в том, что у нее горбатый нос, как у старика. Значит, остаются Хлоя и София. Мое сердце замирает в груди, когда я понимаю, что не смогу поговорить с Алексис до завтрашнего вечера.

А что, если я не смогу поговорить с ней должным образом? Что, если она будет окружена людьми на протяжении всей ночи, и возможность так и не представится? Полагаю, мне необходимо сделать так, чтобы это случилось. Как бы то ни было, я должна вытащить мою сестру отсюда.

— Какого хрена ты не сказал мне, что ты кузен Ребела?

Майкл выбрался из грязной, пропитанной кровью одежды, и приоделся в отлично сидящий костюм, в чем я его привык видеть. Думал набить морду лживому придурку за то, что он скрыл что-то настолько важное от меня, но это была бы лишь трата энергии. У него было право держать это в секрете. А заставить его умыться кровью означало бы лишь то, что ему вновь потребовалось бы переодеваться.

— Не мне решать, Зи. Я хотел сказать тебе еще тогда, но Ребел не хотел, чтобы кто-то знал о семье, понятно? Полагал, что это слабое место, если люди будут в курсе. Родные люди могли быть подвергнуты пыткам и похищены. Плохо для бизнеса. Особенно для того, в котором он крутиться. У него есть враги, мужик. Серьезные.

Я издаю стон, выпивая пиво.

— Имеет смысл. Но все же.

— Да, я знаю, мужик. Знаю. Я мог доверять тебе в этом. Мне следовало бы.

Майкл знает, что Ребел был одним из тех, кто ставил деньги за девственность Слоан. Он так же знает, как я отношусь к больным ублюдкам, которые похищают девушек и насилуют против их воли. Насчет многих вещей предпочитаю держать свой язык за зубами, но это, возможно, единственная вещь, насчет которой открыто проявляю недовольство. Он, несомненно, знал, что я отреагировал бы не слишком хорошо, если бы узнал, что Ребел являлся родственником Майклу.

— Ты слышал что-то о нем с того времени, как Хулио звонил ему? — спросил я.

Майкл кивает, беря бутылку охлажденного пива из ведерка со льдом возле бассейна, и присаживается рядом со мной.

— Именно поэтому я пришел к тебе. Он едет сюда

Я кивком указываю на свои ноги.

— Сюда? Ребел направляется сюда? Зачем?

— На встречу. Навестить Хулио из-за того, что он причинил мне вред. Чтобы потрахать девочек. Я не знаю. Он просто сказал мне, чтобы я ждал его.

Это, бл*дь, просто замечательные новости. Чертовски. Замечательные. Внезапно на меня наваливаются все проблемы разом, вызывая у меня головную боль. Если он увидит Слоан, узнает ли он ее? Эли, частный следователь, которого я убил, вероятно, показывал ему фотографии, потому что он бы не ставил просто так такую высокую ставку за девственность какой-то случайной девчонки. Как, черт побери, Ребел поведет себя? Сделает ли он что-то, чего не выдержит мое самообладание?

С другой стороны у этой ситуации есть и достоинства. Если Ребел будет здесь, то Хулио будет вести себя чертовски хорошо. Он будет отвлеченным, будет пытаться заглядывать в рот Ребелу и совершенно не обращать на меня внимание. Или на Слоан. Или же на ценную проститутку, которую уведут из этого места. И еще. Я никогда не встречался с Ребелом. Только слышал, что о нем говорили среди байкерских банд или картелей, которые практически считали его каким-то Богом или кем-то подобным. Это была отличная возможность познакомиться с парнем и самому посмотреть, что он из себя представляет. Наконец увидеть лицо, скрывающееся за именем, чтобы запечатлеть его в памяти для следующего раза, чтобы я мог избить его до полусмерти, когда возникнет необходимость.

— Ты слушаешь меня, чувак? — Майкл уже расправился со своим пивом и держит новое, которое отрыл и для меня тоже.

— Я думал, что ты оставил Лейси у доктора? Где она?

— О. Она с родителями Слоан. — Я беру пиво, обдумывая то, что он сказал. Все происходящее очень иронично. И волнительно.

— А разве они не суперрелигиозные?

— Ага. Ее отец священник. Более религиозным быть уже нельзя.

Майкл вежливо улыбается, хотя я могу уверенно сказать, что он внутреннее усмехается.

— И они знают о предпочтениях Лейси. Что она любит девочек? Или о том, что она пытается совершить суицид при каждой удобной возможности?

Волна паники пронзает меня от его последнего вопроса. Может, Лейси немного и «играет» с девочками от случая к случаю, но она не лесбиянка. Это не имеет для меня никакой разницы, если бы она была любительницей полизать киски. Я могу точно сказать, почему это нравится девушкам, но настоящая причина, почему Лейси с недавнего времени стала предпочитать девушек — она боится. Боится парней. Женщины мягче, добрее, нежнее. Придет время, когда Лейси оставит это увлечение в прошлом. Или, по крайней мере, я надеюсь на это. Но с другой штукой придется повозиться. С суицидными наклонностями. Слоан, может быть, и сказала своим родителям, чтобы они следили за Лейси, как ястребы, но они не понимают, насколько проблемная эта девчонка. Они не знают ее, как я. Они не знают, сколько она прикладывает усилий на то, чтобы лишить себя жизни. Мне, черт побери, нужно поговорить со Слоан. Мне необходимо поговорить с отцом Слоан. Если она умрет во время того, когда он присматривает за ней...

Майкл вырывает меня из мыслей о смерти.

— У Слоан проблемы с Лейси?

Что это за, мать вашу, странный вопрос. Я собирался отхлебнуть пива, но бутылка остановилась на полпути к моим губам.

— Что? Нет. А почему они у нее должны быть?

Это заставляет Майкла рассмеяться, качая головой.

— Ты такой тормоз, босс. Ты трахаешь Слоан, но в то же время оберегаешь Лейси. Док вероятно думает, что ты трахаешь и ее тоже. Или трахал раньше.

Я люблю Майкла, как брата, но иногда он ведет себя, как тупой говнюк.

— Слоан не волнуют мои бывшие. Ее бы даже, вероятно, не волновало, если бы я раньше трахал Лейси. Она не такая девушка. Всё ее беспокойство — это найти сестру. Я для нее лишь средство достижение цели.

Майкл пялится на меня, как тупой кусок говна.

— Серьезно?

— Ага. Ну, она как бы не спрашивала меня ни о чем. А все эти девки раньше все время о чем-то меня спрашивали. Номер телефона, второе свидание, разговоры о свадьбе. Слоан же наоборот постоянно просила меня убраться к чертовой матери из ее жизни.

Майкл дает мне подзатыльник. Он выглядит странным образом ошеломленным.

— Если ты веришь в это, мой друг, ты самый тупой кретин из живущих.

Я не нашел место, где могу лечь спать.

На самом деле очень-очень пытался, но у меня не получилось. Поэтому я ждал ее, когда она вернулась с пижамной вечеринки с девочками Хулио. Ее глаза расширяются, когда она видит меня, сидящим за небольшим столиком у окна, чистящим свой «Дезерт Игл».

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Слоан. На ее лице самый огромный слой макияжа, который мне только доводилось видеть. Вокруг глаз нанесены тени в стиле «смоки айс», из-за которых взгляд стал особенно выразительным.

— Тоже что ты, я так полагаю. Готовлюсь к завтрашней ночи.

— Ты возьмешь пушку?

— Черт побери, конечно. И все остальное, что может мне помочь убить человека.

— Аххх, ну что ж, тогда Хулио следует смотреть за его столовым серебром.

— Столовое серебро в безопасности. Я могу воспользоваться руками, если ситуация выйдет из-под контроля.

Вспышка волнения отражается на лице Слоан.

— Ты думаешь, что все будет обстоять настолько плохо?