Хорунжий Келеушев, поддерживавший со своим взводом в критический момент 3-ю сотню, увидев, что против левого фланга 2-й сотни число курдов растет, с частью казаков своего взвода по личному почину перебросился с участка 3-й сотни на помощь 2-й сотне и добился необходимого огневого перевеса.

Хорунжий Цугулиев²³⁵, вовремя придя на помощь сотнику Загие-ву, дал ему возможность вынести тело сотника Баева.

Хорунжий Агоев, находясь в центре 3-й сотни и заметив обход правого фланга, быстро перебрался со своими казаками на гору правее, метким огнем отбросив курдов в горы.

Хорунжий Немухин²⁵⁶ под перекрестным огнем противника хладнокровно передавал приказания войскового старшины Склярова и писал диктуемые ему донесения.

Командиры сотен находились в центре своих участков и спокойно руководили боем. Казаки не отставали от своих офицеров и все рвались вперед.

Начальник Азербайджанского отряда объяснил сравнительно малые потери в столь горячем деле «весьма метким огнем, быстрой и взаимной огневой поддержкой, искусным применением к местности, стремлением обходить противника и парировать его обходные движения, чисто кавалерийским стремлением вперед, дабы сцепиться с противником, который, не выдержав этого натиска, поспешно скрылся в горы»²⁵⁷.

Противник, во много раз превосходящий казаков численностью, отважный, ориентированный на прекрасно знакомой ему местности, находился в несравненно более выгодных боевых условиях и вполне свободным в своих действиях.

Старый Кавказец и георгиевский кавалер генерал Воропанов засвидетельствовал в донесении об этом деле Главнокомандующему войсками Кавказского военного округа, что действия всех офицеров и нижних чинов были безукоризненными.

В окончании приказа генерал Баратов просил командира Горско-Моздокцев в сохранение вечной памяти в полку о сотнике Баеве «чин, имя и фамилию этого доблестного офицера, а также день и место славного для полка дела начертать золотыми буквами на черной мраморной доске в полковом храме».

П.Н. СТРЕЛЯНОВ (КАЛАБУХОВ)

«ЗЭА_^

В воздаяние заслуг 2-й и 3-й сотен «славные имена участников — всех офицеров и раненых казаков Нацвина, Медведева, Иванова и Борзенко начертать золотыми же буквами на белой мраморной доске, которую поместить в офицерском полковом собрании в назидание грядущим поколениям славного полка»²⁵⁸.

Трое офицеров 1-го Горско-Моздокского полка, участников Балю-ланского дела — Н.В. Скляров, Г.И. Цугулиев и Ф.Т. Зверев в Великой войне заслужили орден Святого Георгия 4-й степени. Самый молодой из них, Федор Зверев, стал летчиком и получил офицерский крест «за то, что в боях с 5-го по 15-е марта 1916 г. у озер Нарочь-Вышневское произвел 15-го марта воздушную разведку в районе названных озер и мест. Свенцяны, причем, невзирая на сильный огонь, давший 57 пробоин в аппарате и некоторую неисправность мотора, выполнил задачу и обнарркил движение бригады пехоты с артиллерией, что имело для командующего 2-й армией важное значение»²³⁹.

5^ ❖

В конце июля небольшая турецкая часть (около 60 аскеров) перешла в спорную турецко-персидскую зону. Начальник Азербайджанского отряда, для исполнения плана оттеснения турок на их территорию, наметил послать против аскеров стоящую в Нагоде сотню Персидской Казачьей бригады. «При подходе этой сотни турки настолько поспешно бежали в Турцию, что оставили на месте всю служебную переписку, переданную затем нашему Консулу в Соуджбулаге Полковнику Иясу»²⁶⁰, — отмечал генерал Юденич.

К югу от Урмийского озера курды, под сильным влиянием турецких эмиссаров, выказывали к русским враждебное отношение. Все это в 20-х числах сентября 1913 года вылилось в бунт против русских, закончившийся убийством русского консула в Соуч-Булахе полковника Ияса, голову которого восставшие еще долго носили на пике по городу. По получении известия об этом 23 сентября из Урмии на место происшествия спешно направили отряд в составе одной роты, полусотни казаков и двух орудий.

К 1 октября из Тавриза прибыл дополнительно отряд в составе 1-го Сунженско-Владикавказского полка, двух рот 8-го Кавказского стрелкового полка и двух орудий 2-го Кавказского артиллерийского дивизиона под командой полковника Толмачева, который арестовал, судил и наказал зачинщиков восстания, а село, откуда было произведено нападение на полковника Ияса, сровняли с землей²⁶¹.

Статус чинов, состоящих в русских отрядах в Персии

Прохождение службы офицерами русских отрядов в Персии, участие в боевых действиях и даже награждения за проявленные там отличия боевыми орденами в их послужных списках и аттестациях не отмечались.

«Колониальные деньги» — дополнительное жалованье офицеров в Персии — были неплохим подспорьем для них, но мало различались для младших и старших (так, в документах штаба Туркестанского военного округа говорилось, что «на основании Высочайше Утвержденного положения Начальник Хоросанского отряда Генерал-Майор Редько имеет право на получение суточных денег в размере 2 рублей 50 копеек»)²⁶².

В сравнении с этим военные чиновники, врачи и священники, не входившие в состав отрядов, но командированные в Персию (последние для исполнения духовных треб служащих консульств и конвоев), вознаграждались следующим образом: путевыми деньгами, от 3 рублей золотом до червонца за каждую немецкую милю по персидской территории и суточными деньгами в размере 20 франков в сутки (1 немецкая миля — 7 верст, 15 франков — 37,5 копейки, 1 червонец — 4 рубля 62 копейки). Продолжительность командировки ограничивалась 15 днями (согласно Своду Военных Постановлений 1869 года, изд. 1910 года, «по бывшим примерам аналогичных компаний»)²⁶³.

Но Персидский поход оставался засекреченным. Чтобы исправить это ненормальное положение в прохождении службы чинов отрядов, временно исполняющий должность окружного генерал-квартирмейстера полковник Букретов рапортом в Главное управление Генерального штаба от 26 октября 1912 года испрашивал: «Прошу разъяснения, как считать время, проведенное в Персии в составе наших отрядов, — военным походом, экспедицией или каким-либо другим наименованием. Изложенное необходимо для отметки в послужных списках»²⁶⁴.

2 августа 1913 года начальник штаба Кавказского военного округа сообщал:

«Главное Управление Генерального штаба 18 ноября 1912 г. № 16839 разъяснило, что время, проведенное в Персии, в составе наших отрядов, надлежит определять как нахождение в составе отряда, командированного за пределы России, т. е. никакими льготами по службе чины этих отрядов не могут пользоваться.

Между тем, некоторые части, за время нахождения их в составе наших отрядов в Персии, находились в обстановке чисто военного

г

П.Н. СТРЕЛЯНОВ (КАЛАБУХОВ)

__-_

времени, участвуя в стычках и боях и неся потери убитыми и ранеными, а чины означенных частей Высочайше пожалованы боевыми наградами, между которыми даже есть высшие награды, как Георгиевский крест.

Ввиду изложенного, вр. Главнокомандующий войсками округа приказал ходатайствовать о том, чтобы чинам, состоявшим в частях войск в Персии, если они участвовали в перестрелках, стычках или боях, время, проведенное в составе этих отрядов, считать военным походом или экспедицией, применительно к походу в Киргизскую степь в 1869— 1870 гг., о котором указано в перечне военных действий и походов, приложенном к ст. 916, кн. VII Св. ВП 1869. Генерал-Лейтенант Юденич»²⁶⁵ (см. приложение 3).

Итоги похода

В декабре 1913 года Военному министру Сухомлинову из МИДа России было отправлено два письма (с интервалом в четыре дня), по которым можно составить представление о военно-политической ситуации в центральной и северо-западной частях Персии, что, в свою очередь, оказывало влияние на пребывание в приграничной стране русских отрядов и в 1914 году, за несколько месяцев до Великой войны: