В течение месяца Керманшахский отряд — Кавказская кавалерийская дивизия со своей артиллерией и пограничники 4-го и части 2-го полка полковника Юденича³⁸¹ — с боями занял населенные пункты от города Керинд до Касри-Ширина и дошел до Ханекина, турецкого города по ту сторону персидско-турецкой границы. Это было 25 апреля, Багдад находился в пяти переходах.

Х&-

До удара на Ханекин в турецкой группе войск было значительное количество конницы: «Установлено присутствие арабского полка, действовавшего против Нижегородцев... другого копьеносного регулярного полка (Гвардейский Уланский полк из Константинополя)...»³⁸²

Генерал князь Белосельский-Белозерский считал, что задача отрядом выполнена. Противник понес значительные потери убитыми и ранеными, начиная с боя под Кериндом, и, потеряв из 11 орудий 4 захваченными, массу снарядов, огнестрельных припасов и запасов продовольствия и фуража в Касри-Ширине, был окончательно разбит и вытеснен из Персии.

Августейший главнокомандующий телеграфировал командиру корпуса: «Если сведения о том, что в районе Ханекина и западнее запасов совсем нет, <...> что воды почти нет, разрешаю ограничиться достигнутым и остановиться там, где находитесь... Передавайте вверенным Вам войскам сердечную благодарность за их доблестные действия. Генерал-Адъютант Николай»³⁸³.

Тогда же (24 апреля 1916 года) пленные турецкие офицеры показывали, что в Месопотамии «взято в плен 13 тысяч англичан, генерала Таунсенда отправили в Константинополь»³⁸⁴.

Рейд сотни Гамалия. В дебрях Луристана³⁸⁵

Храбр не тот, кто ничего не боится, а тот, кто знает, чего нужно бояться.

Платон

Июнь 1918 года. В России полыхает Гражданская война. Добровольческая армия генерала Деникина с Дона двинулась во Второй Кубанский поход. В эти дни в Персии был издан последний прощальный приказ в Русской армии и тем самым поставлена точка в Великой войне 1914— 1918 годов на Кавказском фронте.

Из приказа Войскам Отдельного Кавказского Кавалерийского Корпуса:

«...§ 19. С великой радостью и гордостью я считаю своим долгом отметить в заключительном приказе героический подвиг нашего славного Уманца Сотника Гамалия, с его доблестной сотней, ставшей затем Георгиевской сотней 1-го Уманского полка, после поголовного ее награждения, бывшим Главнокомандующим Великим Князем Николаем Николаевичем, Георгиевскими крестами.

Гамалию, с ето доблестными офицерами и казаками, принадлежит честь установления живой связи между нашим корпусом и войсками соседней Великобританской Месопотамской армии. Эта сотня пошла на опасное предприятие, в котором она могла погибнуть вся, до последнего человека, как я об этом ее лично предупредил в селении Май-дешта — с удивительной по единодушию и отваге решимостью.

Объяснение этому, кроме личной доблести всех офицеров и казаков, их беззаветная вера в своего сверхдоблестного Командира, Сотника Гамалия.

Честь и слава этим Героям во главе с Гамалием, прославившим своим лихим кавалерийским рейдом и себя, и наш корпус и стяжавшим себе всемирную славу.

10 июня 1918 г.

Генерал-от-Кавалерии Баратов».

Расстояние от Керманшаха до Али-Гарби (предполагаемое место встречи с англичанами) по прямой — около 300 верст. С учетом похода по горам, пустыне, ущельям и обходным тропам Луристана путь почти удваивался. Столько же пришлось идти обратно, но другой дорогой. В целом — около тысячи верст. Этот рейд по тылам турецкой армии нужно было пройти во владениях полудиких, воинственных кочевых племен луров, для которых казалось весьма заманчивым захватить казачьих лошадей, оружие и снаряжение сотни и «у которых и женщины мало чем отличались от мужчин в кровожадности и разбое»³⁸⁶. Генерал Баратов понимал, в какую опасную экспедицию отправлялись казаки. Они могли и не вернуться назад...

Для рейда требовался смелый, умный, опытный, с сильным характером командир. Офицер большой воли, с крепкими нервами и той смелостью, которая измеряется не молниеносной конной атакой, а готовностью, рассчитанной на многие дни и недели, быть начеку каждый день, каждую ночь, час и даже каждую минуту в ожидании засад, коварства и предательства кочевников. Человек, удовлетворявший всем этим требованиям, и его военный стаж были не совсем обычны.

Василий Данилович Гамалий родился в 1884 году в станице Переяславской (бывшего Черноморского Войска) на Кубани. Окончив учебную команду в своем по рождению 1-м Черноморском полку, в 1907 году младшим урядником с правами «вольноопределяющегося 2-го разряда по образованию» он держит экзамен в Оренбургское казачье юнкерское училище и поступает юнкером. Через полгода исключается из училища и также младшим урядником откомандировывается в свой полк. На следующий год вновь держит вступительный экзамен и принимается в училище на трехгодичный курс. Офицером становится в 1911 году, двадцати семи лет от роду.

Высокого роста, крупного телосложения, широкоплечий, он не мог быть джигитом; в то же время у Василия, от природы подвижного и ловкого, завзятого наездника и знатока лошади, на конных занятиях юнкеров пика и шашка в руках казались легкими тросточками. Когда на своем горячем и сильном коне Барбете, ростом 2 аршина и 4 вершка, он мчался на уколы пикой или с шашкой для рубки лозы — становилось страшно.

Имея мощный бархатный бас-баритон, обладая прекрасным слухом и разбираясь в нотном пении, он был из лучших в юнкерском хоре. Его осанка, воинская подтянутость, авторитет и солидный для юнкера возраст определяли и отношение к нему офицеров училища, иное, чем ко всем другим. Отличный строевик, Гамалий являлся украшением казачьей сотни юнкеров на правом фланге 1-го взвода. Младший портупей-юнкер, награжденный в 1910 году на состязаниях по легкой атлетике именным золотым жетоном с правом ношения в строю и офицером, выдающийся рубака, получивший в выпускном классе второй приз — ленчик, отделанный рогом, Гамалий выходит хорунжим в 1-й Уманский бригадира Головатого полк в Карс и вскоре назначается полковым адъютантом.

Он был на хорошем счету у начальника 1-й Кавказской казачьей дивизии генерала Баратова еще в мирное время. Красивая посадка в седле, властный командный голос, популярность среди казаков, с которыми Гамалий мог кутить «по-запорожски», в нужде поделиться последним сухарем, а в бою увлечь их в смертельную атаку...

Именно потому, когда потребовалось послать сотню казаков для связи с англичанами в Месопотамию, Баратов остановил свой выбор на сотнике Гамалии.

«№ 515. Командиру 1-й сотни 1-го У'майского полка,

Сотнику Гамалию Майдешта. От Командира Корпуса 1916 года, 26 апреля, 8 часов 40 минут Карта 20 верст в дюйме

Приказываю Вам с сотней, с получением сего, выступить на Зей-лан, Каркой, Карозан и далее на Зорбатию, с задачей — войти в связь с Британской армией, действующей в Месопотамии.

с^2ъ!..

Мною предложено Командующему этой армией к 3 — 4 мая выслать и от себя разъезд в Зорбатию, для встречи с Вами. С ним Вам надлежит выяснить подробно состав, расположение и текущие задачи для действий Англичан, а также — состав и расположение турок, действующих против них.

Вам придется двигаться по Пушти-Куху, Вали (губернатор провинции, хан. — П. С. /К/.) которого заявил себя сторонником Англии и нашим. Но, несмотря на последнее, Вам надлежит двигаться весьма осторожно и с большой осмотрительностью...

По установлении связи и выяснения обстановки у Англичан — возвращайтесь обратно в Керманшах. Если удастся дойти до Зорбатии, то подробное донесение пришлите через английские искровые станции.

Генерал-Лейтенант Баратов генерального штаба Капитан Каргалетелк»

Дополнительно, от командира корпуса, было получено словесное приказание: «Если в Зорбатии не будет английского разъезда, то, разведав Зорбатию, идти по своему усмотрению и, судя по обстановке, вернуться на Керманшах или Керинд или же, буде возможно, найти и соединиться с англичанами».