— Ведь это же может быть опасно! — рассуждала вслух Кора, — Мало ли, что там повреждено! Так можно и умереть вообще. Или стать психопаткой…

— Ну, с этим ты припозднилась, — вяло отреагировала Эрика. Она лежала, прикрыв глаза, но заснуть не могла.

— А я придумала! Вы же подружились с индейцами. Давайте позовём ихнего шамана! — вдруг выдала Филька. — А что? Как-то ведь они лечатся! Пойдите к ним и скажите, мол, у нас семипалый бог приболел.

— А что, ведь это мысль! — воскликнул Раймонд.

Далее они все изрядно повеселились, потому что Кора, уставшая от пантомим, придумала рассказать всю историю в виде комикса. Она принялась рисовать на листке из дневника такие же фигурки, как на фресках в пирамиде. Козявка, изображающая Эрику, свирепо размахивала козявкой-Антонио, ноги которой у Коры не поместились и были повёрнуты под странным углом. На следующей картинке, судя по всему, козявка-Антонио показала козявке-Эрике велосипедный насос, и та принялась биться головой об землю. Ну и под конец, похоже, козявку-Эрику собирались похоронить по языческому обряду, потому что она лежала, сложив руки на груди, рядом в ряд стояли козявки, изображающие друзей (штуки три явно были лишние), а сзади полыхало погребальное кострище. Эрика насмеялась до того, что чуть опять не потеряла сознание.

Раймонд собирался, вообще-то, пойти к индейцам один, но понял, что с таким рисунком он вряд ли сумеет что-то внятно донести, поэтому пришлось взять с собой и Кору тоже, а Эрику оставить на попечение Фильки и не очень трезвого Сашки.

— Ничего, мы же быстро, — успокоила его Кора, и они побежали в индейский город.

Постепенно Эрика всё же задремала, и Сашка с Филькой, чтобы её не разбудить, отошли в сторонку и тихонечко переговаривались. Они даже не сразу поняли, что происходит, решили, что это друзья вернулись с шаманом и подругу транспортируют для лечения. Однако, вскочив, они рассмотрели, что индейцы явно какие-то недружелюбные, да и как-то больно небрежно обошлись с больным семипалым богом, а именно один из них закинул Эрику вниз головой себе на плечо и убегает в лес. Друзья кинулись следом, вопя: «Положи, где взял!», но второй индеец принялся плеваться в их сторону отравленными дротиками, пришлось лечь на землю и упустить похитителей. Парень и девушка, ещё боясь подняться, беспомощно переглянулись.

— Ну, и что теперь делать? — жалобно прошептал Санёк. — Я никогда этого себе не прощу.

— Тебе недолго придётся мучиться угрызениями, потому что Радя зароет тебя практически сразу, — успокоила его Филька.

Рассудив, что вдвоём искать каннибалов будет как-то неразумно, они нарисовали, как сумели, сцену похищения, и побежали с листочком навстречу Коре и Раде.

Столкнулись они на полпути. Раймонд ещё издалека понял, что случилось что-то ужасное, и ломанулся им навстречу. Увидев виноватую рожу друга, он в сердцах схватил того за ворот и чувствительно встряхнул:

— Говори внятно и по делу! — рявкнул он, предвидя, что Санёк сейчас начнёт мямлить и оправдываться. Санёк всё равно начал.

Филька молча протянула Коре рисунок. Несколько суровых индейцев, спешащие следом с корзинами, склонились ей через плечо. Кажется, они врубились первыми, потому что один из них что-то проворковал, и трое резво понеслись обратно в свой город, вероятно, за подмогой.

Раймонд уже отпустил Санька и выхватил у Коры листочек.

— Минутку-минутку-минутку! — Кора уже замечала, что Радя, когда нервничает, начинает повторять некоторые слова по три раза, — это что, каннибалы, что ли, мать их?!

— Они, — всхлипнул Санёк. — Мы протупили, простите нас!

— Ну да. Надо же было, чтобы и вас унесли, — закатил глаза Раймонд. — Так, показывайте индейцам, что и где было! Быстро-быстро-быстро!

Добравшись до лагеря галопом, индейцы внимательно осмотрели место, где лежала Эрика, чуть ли не обнюхали следы вражеских лазутчиков, и, судя по всему, стали утверждать, что надо дождаться подмоги с оружием, а сами они к злому племени не полезут. Раймонд задохнулся от возмущения и принялся весьма внушительно и пламенно что-то им втолковывать, но пытался высказать сразу столько мыслей и так путался в словах, что его плохо понимала даже русскоговорящая часть компании.

В конце концов, двое индейцев остались дежурить и дожидаться подмоги, а двое отправились в качестве следопытов вместе с друзьями искать и выручать Эрику. Раймонд, конечно, предпринял попытку уговорить девчонок остаться в лагере в качестве «переводчиков», но Кора уже вооружилась копьём и взглянула на него так, что он понял: это было непростительное малодушие с его стороны. И вот уже они все вместе вслед за индейцами крадутся по лесу.

Флегматичные и молчаливые товарищи привели их по следам и остановились, сильно не доходя до края леса. Между деревьев друзья с трудом разглядели, что впереди лес вырублен, и на небольшой опушке лепятся хлипкие на вид бамбуковые домишки, больше приличествующие, по мнению Коры, каким-нибудь папуасам.

— Они ж там, наверное, охраняют всё. Сунемся – накинутся. А Эрика, наверное, в одном из этих домиков, — рассуждал Санёк.

Они и опомниться не успели, как Филька уже уцепилась за ветку и ловко полезла на самое высокое дерево. Что самое удивительное, на шее у неё оказался бинокль, который никому больше не пришло в голову захватить с собой. Внимательно оглядев вражеский лагерь, она также легко соскользнула вниз.

— Там под деревьями по краю деревни в трёх местах дежурят чуваки с копьями. Только они замаскированы и их отсюда не видно толком. Да ещё вокруг костра сидит несколько человек. А в каком домике Эрика, я, кажется, знаю — там вокруг него ещё своя охрана выставлена. И этот домик – он отдельно построен, довольно далеко от деревни, на отшибе. Его от основной охраны кустики загораживают.

— Ну и что же делать? Как мы туда пролезем? — растерянно спросила Кора.

Раймонд был очень бледным и еле держал себя в руках. Санёк предпринял бестолковую попытку успокоить его.

— Радя, не волнуйся ты так, с ней всё непременно будет в порядке! Я давно её знаю, это же Эрика: она же без боя не сдаётся никогда!