— Ну как, Сандра? Весь первый этаж осмотрела?

Неужели в этом доме нельзя сделать чего-либо так, чтобы другие об этом не узнали? Такая осведомленность прилагается по умолчанию?

— Вроде да, — осторожно протянула она, размышляя, откуда этот добродушный тон. Эрик, правда, обещал, но…

— Как тебе сад? Понравился?

— Он восхитителен. Сказать по правде, я еще никогда не видела такой красоты.

— Мы рады. Это обнадеживает, — мягко проговорил Шорм, следуя за женой. Вот только кого и в чем обнадеживает для Сандры осталось загадкой. Странный подбор слов. Или Шорм имел в виду нечто другое.

В этот момент послышался шум подъезжающей машины, хлопнула дверь, и через две минуты в гостиную вошел Эрик. Только сейчас Сандра осознала, как ей не хватало его в тот короткий промежуток времени, что Эрика не было дома. Глаза его встретились с ее глазами, осмотрели всю и мягко блеснули в свете люстры, вызывая тепло в теле. Он, не отрываясь, смотрел ей в глаза, пока пересекал гостиную и, приблизившись вплотную, обхватил ее лицо ладонями, слегка запрокидывая. Губы сомкнулись на столь желанных устах, нежно лаская, не требуя в ответ ничего. К такому приветствию она не была готова. Тело ее потянулось к нему каждой клеточкой.

— Знаешь, сынок, мне кажется, что Сандру не очень то и будут смущать наши нежности с твоей мамой.

— Да я уже понял. Не дурак, — послышался показушно-удрученный голос.

— Я что-то пропустил? — проурчал Эрик, нехотя отрываясь от губ Сандры.

— Да так, ничего особенного. Слэр решил завербовать Сандру в свои ряды по борьбе с проявлением внешних признаков свободолюбия в нашей семье, — под свободолюбием Шорм явно имел в виду не любовь к свободе.

— Можешь даже не надеяться, Слэр, — усмехнулся Эрик, не отрывая взгляда от девушки в своих объятиях.

— Ага, свое держим крепко. Я помню, дядя Эрик.

— Молодец. Не зря прошли мои уроки.

— Я все еще нахожусь в комнате, если что. И для начала, было бы хорошо спросить об этом у меня. Хочу я или нет, — вякнуло ее самолюбие.

— А ты не хочешь? — прошептал Эрик у ее уха, снова лишая воли. Да что ж такое?!

— Не слишком ли поздно ты спохватился? — закатила она глаза.

— На это и был весь расчет, — хмыкнул он. — Я вернусь через пять минут, — для всех, — только переоденусь быстренько, — уже для нее одной, — не хочешь подняться со мной?

— Нет, я здесь подожду.

— Я быстро, — повторил он, коротко целуя ее в кончик носа и разжимая объятия. Через мгновение его уже не было в комнате.

Смущаясь, Сандра обвела гостиную взглядом. Слэр весело улыбался ей, Шорм и Кайла рассаживались за столом, усмехаясь друг другу. Глубоко вздохнув, девушка собралась с силами, отбросив смущение в сторону, и следуя примеру сладкой парочки, потянулась к столу, над которым уже витали восхитительные запахи еды. Когда вернулся Эрик, все уже сидели на своих местах и ждали только его. Тонкая белая рубашка и светло-голубые джинсы красиво подчеркивали его поджарое тело. Волосы аккуратными прядями ложились на глаза, закрывая их ото всех. Фыркнув себе под нос, Сандра взялась за вилку и положила себе на тарелку грибной паштет. Она вообще обожала все блюда, в которых находились грибы, при этом в любом виде. Ну, разве что только не в сыром. Эрик последовал ее примеру, разница состояла в том, что кроме паштета он взгромоздил на свою тарелку еще кучу всякой всячины, тоже весьма аппетитной на вид. Ей он тоже положил салат с курицей и сыром, несмотря на то, что девушка отказалась изначально.

— Сандра, ты теперь не одна, не забывай об этом, малыш. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — смутившись, Сандра уткнулась в свою тарелку и больше не поднимала головы, полностью сосредоточившись на еде.

Кайла, насколько она успела заметить, тоже особого восторга при брате не проявляла, предпочитая, молча уплетать ужин. Разговаривали только Эрик и Шорм, последний время от времени пытался вовлечь в разговор жену, но видя, что она не особо расположена к этому, вскоре оставил в покое. Сандра тоже предпочитала молчать, усталость давала потихоньку о себе знать, несмотря на то, что днем она успела поспать. На сладкое подавали творожный пирог. Малюсенький кусочек с трудом уместился в желудке, но девушка все же сделала это под неусыпным взором Эрика. После ужина он проводил ее в комнату. Несмотря на то, что глаза ее слипались, хотелось подышать свежим воздухом, да и ложиться спать, с полным желудком было бы не лучшей идеей.

Выйдя на балкон, Сандра устроилась в одном из кресел. Эрик заботливо накрыл ее пледом, чтобы она не замерзла в сумерках. На столе оказались чайные принадлежности с небольшим пузатым заварочным чайником посередине с японским орнаментом на одном из его белых стеклянных боков. Она так и не поняла, когда Эрик успел спуститься за ними вниз.

Это было восхитительно — свежий воздух с каждым вздохом наполнял легкие, трепал пряди ее волос, перекинутых на плечи, залазил под плед, холодя кожу, и в то же время чашка ароматного черного чая с какими-то примесями не давала ей окончательно замерзнуть, согревая изнутри и позволяя девушке балансировать на краюшке своего комфорта. Эрик, молча, сидел рядом, наслаждаясь окружающей их тишиной, как будто отрезающей от всего остального мира, и девушкой, что отныне принадлежала ему судьбой, не нарушая ее хрупкого покоя. Мысли его плавно кружились вокруг Сандры. Он видел по окружающей ее ауре усталости, как энергетическая сеть тает, истончаясь с каждой минутой, нуждаясь в подпитке, но не спешил, решив не отнимать у нее этих мгновений умиротворения. Слишком хорошо он ее узнал, для того, чтобы не понимать, как тяжело ей приходится сейчас. Восполнить сеть он сможет и чуть позже, а пока пусть отдохнет от волнения и неловкости последующей чуть позже ситуации. Глупенькая. Как она не понимает, что для него счастье — находиться рядом, касаться ее, целовать, ласкать, дарить наслаждение. Легко ей это не дается, приходится глотать все обиды и молча терпеть ради ребенка. Но ничего, Эрик обязательно ее добьется, он постарается изгладить из ее памяти свою ошибку.

Уютная обстановка сморила Сандру, и девушка сама не поняла, как тихонько засопела. Рука свесилась вниз, не доставая до пола. Сквозь волны сна она еще почувствовала, что ее куда-то несут, все также укутанную в плед, а дальше была темнота, уютно обволакивающая сознание как теплый кокон, дарящая покой и радость в своей заманчивой мгле. Тело ее опустили на простыни, приятно холодящие атласную кожу. Горячее дыхание мужчины согревало лучше дневных лучей солнца, что сегодня ласкали ее тело.

Ей снился пруд, только на этот раз он был полон звуков. Трели певчих птичек наполняли воздух вокруг, не давая услышать собственного дыхания. Ветер ласково колыхал воду в пруду и траву вокруг нее, нашептывая разную чепуху о небесных сводах и нежно целуя ее лицо, откидывая волосы назад за спину, тем самым спутывая их еще сильнее. Солнечные лучи согревали все тело, укутывая ее в свои объятия. Сандра сама потянулась к ним, пропуская через пальцы невидимые ластящиеся лучи, словно шелковые лоскуты, лианами обвивающиеся вокруг, дарящие тепло и нежность, в которой она так нуждалась в последнее время. Внутри ее стала отпускать какая-то тревога, чувство обреченности, на ее месте робко разворачивалось нечто светлое, искрящее своей пьянящей чистой радостью, распространяясь от груди длинными извивающимися лентами, яркими, слепящими в своей сказочной красоте. Не в силах оторвать от них взора, Сандра протянула к ним руку, чтобы потрогать, ощутить их манящую шелковистость под пальцами, удостовериться в том, что они не призрачны. Улыбка расцвела на лице девушки, стоило только коснуться трепетно всколыхнувшихся ленточек, причудливо завивающихся вокруг нее мелкими и крупными спиральками. Они все теснее обвивали ее тело, бережно гладя атласную кожу, отращивая себе новые хрупкие узкие конечности, ласкали все ее тело, будто пальчиками пробегаясь вдоль позвоночника в стремлении доставить ей больше удовольствия.