Я молча смотрел на него.

Вик опустил голову.

- Выжил только я. Взрыв обрушил перекрытия. Меня спас несгораемый шкаф, возле которого я стоял. Меня откопали лишь на следующее утро… Остальные… Целую ночь я слушал как они умирали, Танкред! Одиннадцать человек. Они были моими друзьями, с половиной из них я прошёл войну…

Он замолчал и отвернулся.

- Я понимаю, Вик.

Он кивнул.

- Ты прошёл фронт, ты можешь это понять. Моё начальство – нет. Я почти нашёл его, я был у него на хвосте, Танкред. А они сказали – политическая обстановка изменилась, Викентий. Мы теперь дружим с Британией не так искренне, как раньше, а поскольку Логан опять стал ирландским националистом, то… в общем не стоит ему мешать взрывать англичан, Викентий. А про тот подвал тебе лучше просто забыть…

Я только покачал головой.

- Забыть? – он вынул монокль и стал нервно протирать его о воротник рубашки, - эта скотина взорвала целый дом! Целый дом. Только чтобы замести следы, и разделаться с нами. В том доме была лавка. Погибло несколько человек, просто случайно оказавшихся там в тот момент. А они предлагают это забыть… Я найду его, Танкред. Обещаю.

Некоторое время мы оба молчали. Потом я спросил.

- Ты знаешь, где он сейчас?

- Нет. Он примкнул к радикальной террористической группировке «Фох о баллах», но вроде бы даже они не нашли с ним общего языка. Мне удалось выяснить, что месяца полтора назад он пытался разыскать Эрику и связаться с ней. Я надеюсь, что она сможет вывести меня не его след.

- Это невозможно! Она мне ничего не говорила…

Я посмотрел на Вика. Тот ничего не ответил, хотя его лицо было более чем красноречиво, насколько я смог разглядеть в лунном свете.

- Я не знаю, - сдался я, - но когда раньше она о нём рассказывала, мне не показалось, что она будет рада увидеть его снова.

- Человеческая природа изменчива, Танкред. В любом случае, пока мы её не разыщем, мы ничего не узнаем.

Я кивнул.

- Пошли спать, Танкред. Завтра будет тяжёлый день.

Городок Ладжи располагался по берегам небольшой бухты, окружённой лесистыми холмами, и представлял собой бесформенную зеленовато-бурую массу устланных пальмовыми листьями крыш. Совершенно жуткого вида халупы и хибары заполоняли берег от подножия холмов до самого уреза воды, и, не ограничиваясь этим, ещё и норовили сползти в море, едва держась на довольно шаткого вида свайных конструкциях и помостах. Лишь кое-где промелькивали черепичные кровли зданий в китайском стиле. На заднем плане одиноко торчала небольшая пагода. Пронизанный запахами лежалой рыбы и подгоревшего кунжутного масла, воздух был тяжёл и плотен.

- Насколько я смог разузнать у каптенармуса, - заметил Вик, - это место завоевало свою славу исключительно тем, что дальше на материке лежит наиболее удобная горная тропа в Сиам, что делает его крайне удобной базой для всевозможных контрабандистов.

- На материке? – спросила Линда.

- Да. То, по чему мы сейчас шагаем – лишь остров Кадан. Материк начинается дальше на востоке.

- Я практически не вижу здесь европейцев? – заметил я, озираясь.

- Скорее всего, их тут просто не слишком много. Формально это протекторат Тенассерим, входящий в состав Тевтонской Лиги на правах полуавтономного колониального владения. Насколько я помню карту, километрах в двадцати к востоку, на материке, находится городишко Мергуи, где даже имеется контора тевтонского чиновника. Но не думаю, что его влияние распространяется и сюда…

Я посмотрел на суетившуюся вокруг смуглую толпу и спросил.

- Интересно, кто-нибудь из нас говорит по-сиамски?

Все участники предприятия дружно покачали головами.

- На малайском? Хокьенском? Кантонском? Бирманском?

Молчание

- Понятно… значит, нас ждут некоторые затруднения. Будем надеяться, хоть кто-то из местных может изъясняться по-тевтонски или английски.

- Пърон? – спросил кто-то обладавший достаточно умеренным акцентом, чтобы его можно было понять, - Дангъреда Пърон?

Мы обернулись. Говоривший оказался азиатом, одетым в чёрный сатиновый китель, чёрные же широкие брюки и коническую соломенную шляпу. Костюм дополняло кожаное армейское снаряжение – ремень и портупея, а также два патронташа крест-накрест. Босые ноги в сандалиях и заткнутый за пояс огромный тесак придавали образу дополнительный колорит.

Позади неизвестного стояло ещё с десяток людей примерно также одетых. И у всех были с собой магазинные карабины Чаттерсоновской системы, уже лет тридцать пользовавшиеся заслуженной репутацией любимого оружия бандитов, партизан, контрабандистов и революционеров. Эту модель выпускало минимум три оружейные фирмы (не считая массы кустарных мастерских), каждая под своим названием и в нескольких модификациях, но практически везде их именовали по используемому патрону с маркой 30-30.

- М-м-м? – ответил я, пытаясь быть максимально уклончивым.

Попутно я лихорадочно оценивал куда бежать и где можно попытаться укрыться от огня. Результат оценки был удручающим. Ни одного укрытия, способного остановить винтовочную пулю, в пределах досягаемости не наблюдалось.

- Коспожа Пао хочет вас, - сообщил незнакомец без обиняков, по-прежнему с достаточно суровым акцентом, но хотя бы по-тевтонски.

- Мы надеялись с ней встретиться, но чтоб вот так, сразу… - хмыкнул Вик.

- Коспожа Пао не ждёт, - незнакомец был весьма лаконичен, - толопитесь…

Наше дальнейшее шествие по улицам Ладжи проще всего было описать словом «конвоировать». Люди в чёрном взяли нас в кольцо и держали винтовки наготове. С другой стороны, это заметно облегчило нам движение через клокотавшую вокруг толпу, податливо расступавшуюся перед нашим отрядом.

- Странные ребята, - шепнул мне на ухо Вик, - они непохожи на остальных…

Я присмотрелся. Люди в чёрном действительно казались чуть выше ростом и более светлокожими, чем остальные. Черты лиц тоже были чуть другими, хотя без привычки отличать их было не очень легко.

- …как мне сказал тот же каптенармус, Пао набирает личную охрану из северных горцев – качинов, шанов и хмонгов. Часто ветеранов тевтонских колониальных стрелков.

Я посмотрел на армейскую портупею нашего провожатого. На вытертой металлической пряжке действительно слегка просматривались контуры трилистника саксонской династии.

- Думаю, в этом случае нам стоит быть осторожнее, - прошептал я в ответ, - точно стрелять их там должны были научить…

Нас провели в широкий открытый дворик в китайском стиле, вымощенный кирпичом и окружённый крашеными алой и золотой эмалью колоннами. В его дальнем конце стоял большой лакированный стол. Рядом с ним ещё два охранника в чёрном, но уже не с карабинами, а с Эйкхофовскими «тедди-ганами».

Двор отнюдь не пустовал. Вдоль колоннад и под ними суетливо перемещались люди, кипела жизнь, и вроде бы кто-то даже торговал какой-то мелочью…

- Ближе, - донёсся голос из-за стола.

- Нас будут обыскивать? – испуганно прошептала Линда…

- Не думаю, - ответил Вик, - надо быть самоубийцей, чтобы попытаться выхватить здесь оружие…

Мы приблизились к столу. За ним сидела неожиданно молодая женщина восточной внешности. У неё было строгое лицо и завитые по последней моде довольно короткие иссиня-чёрные волосы. Женщина сосредоточенно изучала документы, периодически что-то записывая.

- Ещё ближе, - сказала она, не отрываясь от работы.

Мы сделали несколько шагов.

- Достаточно… - она, наконец, подняла взгляд.

В отличие от нашего конвоира, она говорила почти без акцента. Вблизи, я понял, что она не так молода, как мне сначала показалось. Видимо оттого, что я ожидал увидеть пожилую и деспотичную восточную повелительницу, а на деле госпожа Пао оказалась не лишённой былой привлекательности и довольно модно одетой женщиной, которой даже при самом критическом взгляде нельзя было дать более сорока.

- Не ожидал, что наша встреча произойдёт так скоро, - пробормотал я, - мы ведь только что прибыли.